Профиль равновесия - [41]

К середине 60-х годов на земном шаре было преобразовано почти 100 миллионов гектаров переувлажненных территорий. На первом месте по масштабам осушения идут США, за ними Советский Союз, Канада, Венгрия, Индия, Польша. Почти одна треть болот планеты прекратила существование!

Когда европейские колонисты впервые попали в Северную Америку, то только на территории современных США имелось около 51 миллиона гектаров болотистых земель. В них кипела буйная жизнь. Сейчас их осталось чуть больше половины, остальные осушены. Наиболее интенсивно работы велись в сельскохозяйственных районах. В Айове, например, из почти 2,5 миллиона гектаров переувлажненных земель осталось только 20 тысяч. На территории штата они практически уничтожены.

Густонаселенная Центральная и Западная Европа «избавилась» от болот еще в прошлом столетии; в XX веке осушительные работы проводились здесь лишь в остатках обширных прежде топей.

К. Паустовский в повести «Колхида» рассказал об одном из эпизодов войны против болот, нарисовав портрет энергичного, честного, но несколько одностороннего работника, возглавляющего здесь «боевые действия».

«Начальник осушительных работ в Колхиде инженер Кахиани смотрел на вещи гораздо проще. Он не замечал ни лесов, ни озер, заросших кувшинкой, ни бесчисленных рек, пробиравшихся в зеленых туннелях листвы. Все это подлежало уничтожению и ощущалось им как помеха…

Сожаления о прошлом, о девственных лесах были ему органически чужды. Он считал, что природа, предоставленная самой себе, неизбежно измельчает и выродится».

Колхидский эксперимент как будто оправдал себя: на месте непроходимых малярийных топей появился цветущий сельскохозяйственный район. Однако не всегда осушительные работы давали благоприятный результат. Особенно ярко ошибочные гидромелиоративные концепции проявились при осушении пойменных болот и спрямлении русл рек.

Вы задумывались когда-нибудь, почему реки не текут прямо? Препятствия? Правильно. Встречаются иногда и они, но не на каждом же километре… Между тем многие речки делают такие умопомрачительные зигзаги, что голова идет кругом. Особенно хорошо видно, как голубая лента «напетляла», сверху, с самолета. По прямой какие-нибудь две точки русла разделяют полтора-два километра, а по воде между ними в 5–10 раз больше. Коэффициент извилистости некоторых рек (длина по руслу между истоком и устьем, отнесенная к расстоянию между двумя пунктами по прямой) превышает 3 и даже 4.

Ошибка природы? Нет. Это результат многовековых процессов. В зависимости от рельефа, расхода воды, грунта, растительности и многих других причин у каждой реки формируется свой «профиль равновесия». Многочисленные извилины (меандры) не позволяют воде скатиться вниз слишком быстро. В то же время они не грозят и противоположной крайностью — переполнением влагой поймы. «Профиль равновесия» — этим почти все сказано. Подвижная, автоматически регулируемая природная система, выдержавшая проверку тысячелетиями.

Некоторым чересчур энергичным «преобразователям» природы не нравился естественный облик рек, их извилистость, своенравный характер. Как и Кахиани, они, по-видимому, считали, что природу нельзя оставлять в первозданном виде. Высокий коэффициент извилистости вызывает заиливание пойм, появление в них болот; замедленный сток способствует повышению уровня грунтовых вод в округе, утверждали они. Кроме того, реки не в силах, мол, справиться с паводками, пропустить достаточно быстро большие объемы весенних и осенних вод. Отсюда катастрофические наводнения.

Исправить ошибку природы довольно просто, рассуждали энтузиасты, надо лишь соединить прямыми каналами соседние излучины, отсечь ненужные меандры. Тогда возникнет проточный водоем с превосходными геометрически прямыми берегами, быстро сбрасывающий «избытки» влаги и поддающийся управлению.

Такова исходная концепция. И начало свое она ведет из довольно далекого прошлого. В 1817 году начались работы по зарегулированию верхнего течения Рейна, от Базеля до Майнца. Проект составил инженер Тулла. Почти 60 лет ушло на его осуществление! Реку, лишенную почти всех излучин, рукавов и озер-стариц, пустили в спрямленный узкий канал. Вслед за Рейном Верхним пришел черед Нижнего — там работы развернулись еще шире.

Казалось, основные цели достигнуты: протяженность магистрали уменьшилась почти на 100 километров, она стала судоходной, ушли в прошлое разрушительные паводки. В пойме появились новые пригодные для возделывания земли.

Со временем, однако, начали выявляться многочисленные пороки проекта. Спрямление оказалось грубым хирургическим приемом, разрушившим биологическое равновесие в бассейне Рейна. Течение, усилившееся почти на одну треть, стало размывать русло. В некоторых местах оно углубилось от двух до семи метров, вместе с ним понизился уровень воды. Почти на всей территории Верхнерейнской долины значительно упал уровень грунтовых вод, что губительно отразилось на пойменных лугах и лесах, на всем хозяйстве некогда богатой и плодородной области. Во многих селениях иссякли колодцы. Корни деревьев больше не могли дотянуться до горизонта подземных вод, леса начали гибнуть. В Южном Бадене серьезно пострадали 10 тысяч гектаров земель. В Эльзасе — около 80 тысяч. Общий ущерб, причиненный сельскому, лесному и рыбному хозяйству Верхнего Рейна, оценивался в 105 миллионов марок!