Профессионалы победы - [15]

Марина. Боже мой! Боже мой!

Маша. О, Господи…

Ефим Макарович от ужаса схватился за голову, сорвался с места и выскочил. Маша выбежала за ним. Олег Петрович встал, он очень взволнован, подходит ближе к телевизору. На экране: вокруг того места, где лежал Владимир, столпились журналисты. Фоторепортеры непрерывно снимали. Вбежали люди в белых халатах. Экран погас.

Олег Петрович(вернулся к столу, опустился на стул). Стрелял в себя, попал в меня. Теперь оба свободны. Предупреждал Ефима — не надо никаких пресс-конференций! Эта блядь его уговорила…

Марина стояла растерянная. Она зачем-то вытащила из сумочки коробочку с подарком, крутила в руках. Снова засветился экран.

Диктор. Несколько минут назад, во время пресс-конференции в здании предвыборного штаба выстрелом в голову покончил жизнь самоубийством только что избранный президент России Олег Петрович Дубов. На своем компьютере он оставил запись, содержание которой нам пока недоступно.

На экране улицы Москвы: люди, машины. Звучит траурная музыка. Экран гаснет.

Марина. Бал, выходит, отменяется?

Олег Петрович. Похороны — это тоже бал. Та же компания соберется…

Марина. Значит, ты уже не…

Олег Петрович. Замолчи!.. Не вздумай с кем-то что-то обсуждать. Как видишь, все решилось, как ты хотела. Так что замри!

Входят Маша и Ефим Макарович, в руках которого маленький компьютер Владимира. Он прячет его в свой портфель.

Ефим Макарович(Маше). Тебя просят сказать несколько слов.

Маша. Я не могу стоять перед камерой.

Ефим Макарович. Я принесу сюда микрофон… (Убегает.)

Марина(Маше). Олег Петрович… все-таки он избран…

Маша. Олег Петрович уже на том свете. Здесь нет Олега Петровича.

Ефим Макарович вносит несколько микрофонов, ставит их посередине комнаты.

Маша(подходит к микрофонам, голос у нее неожиданно твердый, проступают жесткие ноты ее характера, которые прежде были почти незаметны). Беда пришла в нашу страну. Беда пришла в мой дом. Большая беда. Конечно, вас интересуют причины случившегося. Могу сказать следующее. Несколько дней назад Олег вышел из Дома журналистов и сел в поджидавшую его машину. Машина сразу отъехала. Через две секунды он понял, что находится не в своей машине. Сзади сидели три человека, один из них, посередине, был в маске. Олег потребовал остановить, вместо этого машина въехала в какой-то двор. Один из этих людей, ему было лет пятьдесят, сказал следующее: «Уже ясно, что вы, господин Дубов, будете президентом. В этой связи мы хотим вас попросить при формировании кабинета министров четыре портфеля передать нашим людям. А именно: министерство финансов, комитет по налогам, министерство транспорта и пост вице-премьера, ответственного за правоохранительные органы. Это будут достойные люди, известные в стране. Если вы этого не сделаете, вас придется заменить». Тут человек в маске снял маску. «Я увидел свое лицо, абсолютная копия» — это слова Олега. «Если попытаетесь нас обмануть, будут наказаны ваши близкие, начиная с матери». Олег решил до выборов не делать никаких заявлений, поскольку не надеялся, что спецслужбы займутся расследованием. Он собирался на сегодняшней пресс-конференции об этом инциденте рассказать. Но перед самой пресс-конференцией что-то случилось, вероятно, возникла угроза его подмены сегодня. Чтобы предотвратить захват власти мафией, он решился на самоубийство на глазах у всего мира. Другой причины этого страшного поступка я просто не могу себе помыслить. Хочу добавить следующее. Я приняла решение отложить поездку к больной матери. На предстоящих досрочных выборах президента страны я выдвигаю свою кандидатуру. Я хочу, чтобы программа, которую так тщательно продумал мой муж, была реализована. От себя добавляю только один пункт: я буду безжалостна к криминалу, рвущемуся к власти. Россия еще не знала такой беспощадной борьбы с мафией, какую я разверну, если вы меня изберете президентом. Спасибо за внимание. (Резким жестом руки приказывает убрать микрофоны.)

Ефим Макарович убирает микрофоны, быстро уносит.

Олег Петрович(Маше). Может быть, я и был тем двойником в маске?

Марина было хихикнула, но Маша посмотрела на нее таким уничижительно брезгливым взглядом, что она осеклась. И тут неожиданно из боковой двери появилась статная, высокая старуха в простом, добротном поношенном пальто и белом платке. Ничего не говоря, ни на кого не обращая внимания, она направилась прямиком к Олегу Петровичу и врезала ему по лицу звонкую оплеуху. Все опешили.

Мать Володи. Тебе не стыдно? Уехал, — три месяца ни слуху ни духу… соседка, хорошо, сказала: «Он теперь большой чин, его по телевизору показывают». Во власть полез? Под чужой фамилией! Как тебя кличут здесь — Зубов? Супов? Исупов? Как?

Олег Петрович в совершенной растерянности смотрит на старуху.

Марина. Вы кто такая? Как вы смеете?

Мать Володи. Милая, власть матери выше любой другой! Поняла? (Олегу Петровичу.) Я тебя родила, а ты об этом забыл. Решил, сам родился, без матери? Даже Иисус Христос не родился без матери. Думаешь, если деньги прислал, так можно уже и письмо не писать? Скоро на тот свет будешь мне писать, Володечка. Понял? Ты понял? Я деньги не получила, чтобы ты знал. Велела отправить обратно. Так, оказывается, у тебя обратного адреса нет.