Профессиональное убийство - [60]

— «Держись подальше от этого, если дорожишь жизнью».

— Нельзя сказать, что этот джентльмен бросает слова на ветер, — заметил я.

— Или что он не предупреждал нас. Нужно передать дело в полицию. По-моему, этот человек опасен.

— Полицейские тоже опасны, — возразил я. — Их слишком много.

Паркинсон вопросительно посмотрел на меня из-под светлых бровей:

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сказал. Меня бы вполне устроило, если бы в данном деле было бы меньше хотя бы одним полицейским.

Он кивнул:

— Ты прав. В общем, мы опоздали. Нам противостоит враг, знающий основной закон ведения войны: «Атакуй первым».

— Как это понять?

— Если я не ошибаюсь, то мы уже под наблюдением полиции. Во всяком случае, я.

Я вздрогнул.

— Как он выглядит?

— Обыкновенный полицейский. Конечно, может, это галлюцинация, но когда я вышел из телефонной будки после звонка тебе, какой-то полицейский наблюдал за мной. Когда я спускался в метро, он шел следом. Когда переходил улицу, видел его или очень похожего, слонявшегося на противоположной стороне дороги. А когда выглянул из твоего окна, какой-то констебль небрежно прохаживался мимо.

Вспыхнув от гнева, я бросился к окну. Моя комната находилась в цокольном этаже в задней стороне дома, окно выходило в темный двор, где на фоне вечернего неба чернели густые кусты. Я взялся за раму, но едва поднял ее, как услышал крик, в котором не узнал голоса Паркинсона, и тут же повернулся. Возможно, этот поворот спас мне жизнь. Раздался приглушенный звук, и я ощутил удар, а не боль. Услышал крик ужаса, который издал Паркинсон, ощутил, как его рука сжала мне плечо, а потом на минуту потерял сознание. Когда очнулся, Паркинсон зажимал мне платком рану, из которой шла кровь слишком обильно, на мой взгляд и, как оказалось потом, на взгляд домовладельца.

— Ты чудом остался в живых, — прошептал бледный как полотно Паркинсон. — Пуля могла угодить в сердце. — Он шагнул к телефону. — Ну, что скажешь о полиции? — продолжил он, повесив трубку.

— Я убежден, что полицейских вокруг нас больше, чем нам нужно, — сурово ответил я. — Кстати, что с ним?

Паркинсон приблизился к окну.

— Господи, я и думать о нем забыл. Ну конечно, он скрылся. Наверное, думает, что убил тебя. Очевидно, он охотится за тобой. Я какое-то время стоял у окна, и он не пытался в меня стрелять, разве что, — вежливо добавил Паркинсон, — оставил меня на потом. Я ведь могу узнать его, пользуюсь твоим доверием, так что, вероятно, он сочтет нужным убрать и меня.

— Он не пытался убить нас обоих, — заметил я.

— Он подождет, выяснит, убил ли тебя. Нет смысла впустую тратить патроны. Это наш рыжий друг в полицейском мундире?

Я лишь пожал плечами.

— Дело осложняется, потому что у этого человека не было бороды. Значит, обычно он чисто выбрит. Жаль. В Лондоне таких полно.

Мы сочувственно улыбнулись друг другу, и тут появился врач. Держался он небрежно, ободряюще.

— Кость не задета, — сообщил он. — Как это случилось? — И пристально поглядел на нас обоих.

— Я возился с револьвером, не зная, что он заряжен, — произнес я.

Врач положил руку мне на здоровое плечо.

— Примите совет опытного человека относительно лжи, — сказал он. — Не совершайте ошибки, считая собеседника глупым. Вы не могли нанести себе такую рану.

— Кертис пытается спасти мою репутацию, — объяснил Паркинсон. — Револьвер его, но возился с ним я. Мы оба не знали, что он заряжен.

— Сумасшедший дом самое место для таких, как вы, — пробурчал врач. — Я знал человека, которого судили за непредумышленное убийство из-за похожего дурачества.

Он собрал свои вещи, велел мне лечь в постель, сказал, что зайдет утром, и ушел.

— Можешь подождать несколько минут? — спросил Паркинсон. — Хочу убедиться, что тот человек исчез.

Вернулся он минуты через две.

— Никаких следов. Я разговаривал с настоящим полицейским. Он здесь уже долго, и сменят его через несколько часов. Этот прятавшийся тип такой же фальшивый, как браслеты, которые получил Британский музей. Давай посмотрим на пулю.

Она прошла через мое плечо и угодила в край мраморной облицовки камина, отчего сильно сплющилась. Это была обычная пуля тридцать второго калибра.

— Не представляю, сколько таких пистолетов в Лондоне, — заметил я. У меня у самого был такой. — Достаточно лишь читать газеты, чтобы понять, сколько людей владеет оружием, явно не для того, чтобы бить пулями мух.

— Иногда для того, чтобы убирать своих врагов. Что ж, если не хочешь участия полиции…

— Как могу я хотеть этого? — воскликнул я. — Они думают: «Перед нами загадка убийства. Мы разрешили ее. Если эти дилетанты попытаются расстроить наше дело, то они заслуживают смерти».

Паркинсон засмеялся:

— Хочешь действовать самостоятельно? Как знаешь, но я надеюсь, что Крук тебя образумит. Лично я категорически против того, чтобы этим преступникам позволяли разгуливать по улицам. Нет, это не альтруизм, а эгоистичный интерес. В конце концов, возможно, я намечен очередной мишенью.

— Убийца скоро потеряет осторожность. Проблема большинства преступников в том, что они считают себя умными.

— Если хочешь утешить себя тем, что моя смерть будет средством отправить негодяя под суд, позволь мне снова напомнить, что я не альтруист. Я был бы гораздо счастливее в открытом море.