Проективный словарь гуманитарных наук - [289]

Вполне реальна опасность того, что человечество, устоявшее перед ядерной бомбой, истребит себя бомбой информационной, разобьется на мельчающие информационные, а затем и техно-социально-генетические подвиды. На повестку XXI века встает закон ускоренного производства информации и как следствие его растущий разрыв между отдельными группами населения – и человечеством в целом.

*Всечеловек, Техногуманистика, Травма постмодерна

Информационный взрыв и травма постмодерна // Русский журнал. Октябрь 1998; Звезда. 1999. № 11. С. 216–227.

Постмодерн. С. 45–66.

ПАНФ О БИЯ, МИРОЗЛ О БИЕ

ПАНФОБИЯ, МИРОЗЛОБИЕ (panphobia; греч. pan, всё + phobos, страх, ужас). Страх и ненависть ко всему миру. Не следует путать панфобию с мизантропией («человеконенавистничеством»). Мизантроп нелюдим, избегает общества, не слишком высокого мнения о людях, в том числе о самом себе; это недоброе, но пассивное, страдальческое отношение к миру, осознание его пороков и слабостей. Мирозлобие – это эмоционально агрессивное отношение к миру, злорадство по поводу его бед и несчастий, стремление унизить, наказать. Мирозлобец ненавидит весь мир, желает ему зла, испытывает обиду и желание отмщения. Подпольный человек Достоевского, желающий всему свету провалиться, – один из первых представителей этого типа.

Панфобия выражается в пропаганде войны и насилия как средств геополитической экспансии. В уставе Евразийского союза молодежи написано: «Мы – тоталитарная партия интеллектуального типа, ориентированная на эсхатологический захват планетарной власти. Хитрый и жестокий захват». Выбор прост: если человечество не дерзнет стать кастовым и «евразийским», то лучше ему сгореть в ядерном огне. Панфобия грозит превратить Америку и вообще Запад в радиоактивную пыль и призывает российскую армию оккупировать всю Европу и установить над ней власть «русского царя».

Панфобия более опасна, чем фашизм или коммунизм, и относится к традиционным идеологическим формам тоталитаризма XX века примерно как ядерное оружие к обычному, поскольку выражает тотальную ненависть: не к иным классам, нациям или расам, а к миру как таковому. Это жажда абсолютной гегемонии над миром и стремление диктовать ему свою волю – или уничтожить его. Советский коммунизм с его идеей классовой борьбы и ненависти к «врагам народа» был только прологом к той панфобии, которая стала возрастать в XXI веке на почве ресентимента и реваншизма.

*Аморт, Новейшее средневековье, Психократия, Святобесие, Танатализация, Тотальгия, Шизофашизм

От совка к бобку: 2014-й год в предсказании Достоевского // Новая газета. 5.12.2014.

Политика. С. 155–157, 215–220.

ПЛАТОМАРКС И ЗМ

ПЛАТОМАРКСИЗМ (Plato-Мarxism). Сочетание платонизма и марксизма в тоталитарных практиках и теориях XX века; философская основа государственной идеократии советского образца.

По определению А. Н. Уайтхеда, западная философия – это совокупность примечаний к диалогам Платона. Тогда уместно предположить, что русской философии, и особенно советского периода, принадлежит одно из почетных мест в истории мировой мысли, поскольку учение Платона об идеях как основе государственного строя нигде не воплощалось столь грандиозно, как в коммунистической России. Никогда и нигде мысль так не билась над воплощением «высших» идей в ткань общественных отношений и повседневной действительности – так что, в результате полной философизации бытия, мысль становилась пленницей этих самых идей, приобретавших форму тотальной власти. То, что платонически обобщалось в мысли, марксистски обобществлялось в бытии.

Исторически Россия не столько производила философские идеи, сколько старательно внедряла их в общественное бытие и сознание. Россия – не рассадник новых идей, но место их общественного воплощения, где они обретают черты партии, секты, «философского града», «идеального государства». Марксизм был государственной философией России на протяжении семидесяти лет – никогда раньше философия не обладала таким весом в обществе. Если в других странах высшей общественной ценностью и авторитетом были мифологические верования, религиозные учения, монархическая преемственность, рынок и коммерция, то в России такой высшей инстанцией была именно философия – верность учению диалектического материализма и научного коммунизма. Именно в философии все политические, экономические и технические решения, не говоря о культурных, находили свое последнее обоснование – дальше, за пределы марксистско-ленинской философии, двигаться было некуда. Соотношение лирических и эпических элементов в поэме или наследование приобретенных признаков растениями – все эти сугубо специальные вопросы поэтики или биологии решались исходя из высших философских соображений.

Государственно учрежденная философия в СССР была гибельной для отдельных философов именно потому, что становилась субстратом самой действительности и приобретала черты сверхличного, универсального разума, как в Платоновом государстве. В своем безграничном господстве разум тождествен безумию, поскольку отличительным свойством разума, как писал еще Паскаль, является его «недоверие к себе». Россия страдала не от недостатка, а от избытка философизма, который проникал в каждую клеточку общественной и частной жизни, выстраивая ее по правилам