Проект Страж [АТ] - [34]

— Оу...

— Э-э-э...

— Удивлены? — Мы кивнули. — Но долгое нахождение в капсуле не способствует хорошему здоровью, поэтому мы принудительно отключаем людей от Сети, давая им возможность развеяться.

— Но неужели прямо все так подходят?

— Поясните?

— Ну в смысле, любой человек может стать частью пазла.

— Не любой. Но многие. Понимаете, в таком коллективе как наш, каждый влияет друг на друга. Если пустить в него допустим, маньяка какого-нибудь, он словно вирус будет заражать своими отклонениями остальных, и те станут разносчиками заразы. У нас ведь нет друг от друга никакой защиты. Совсем.

— Но как же тогда защититься?

— Все просто. При каждом новом подключении мы считываем психоматрицу и сравниваем её с условным шаблоном. В случае значительных отклонений, мы попросту отторгаем инородный элемент, считая, что он нанесет сети вред. Кроме того, есть Альфа. Он видит и слышит каждого, он — тот, с кого началось наше возвышение. Именно он влияет на нашу точку зрения, именно он сделал из нас тех, кем мы сейчас являемся. Если бы он считал вас угрозой — вы бы уже перестали существовать.

— Почему? По-моему, людей намного больше, чем вас.

— Людям нужна вода, еда, воздух. Нам — нет. Нет ничего проще, заразить почву, сделать воду непригодной и отравить воздух.

— Бр-р-р... — Я передернул плечами, представив в голове подобную картину.

— Согласен. Апокалипсис какой-то.

— Вы не подумайте, это не угроза. Это просто один из тех примеров, что, если бы мы хотели вашей смерти, вас бы уже не существовало. И те, кто кричит, что мы хотим истребить людей — просто глупцы с разжиженным синим веществом вместо мозгов...

Пока он говорил, мы шли по подземному городку. Как я видел, он продолжал расти. На окраинах работали буровые машины, транспорты постоянно подтаскивали новые стройматериалы. На улицах, правда, было совсем не многолюдно. В основном туда-сюда сновали рабочие дроны.

— Вез, а это я смотрю магазины? — Спросил Дейл, указав на здания с открытыми витринами. Некоторые комплексы упирались в потолок, а между другими растянулись надземные переходы, которые довольно забавно смотрелись под землей.

— Не совсем. — овервойд приглашающее махнул рукой и изменил траекторию, ведя нас в один из таких... «магазинов»? Ни продавцов, ни терминалов я не увидел. Лишь стеллажи с товарами. — В нашем коллективе воплощена концепция общей доступности. Все товары массового спроса у нас находятся в подобных местах. Здесь не бывает чужих, а мы знаем — никто из нас не возьмет лишнего за ненадобностью. Поэтому, если кому-то что-то необходимо он просто заходит, выбирает что ему нужно, берет и уходит.

-Тогда зачем здесь разные элементы одной модели? Не проще делать под один стандарт?

— Не проще. К примеру, тот же аккумулятор. — Он подошел к стеллажу и взял в руки две батарейки. — У них разный объём и мощность. У этой больше емкость, но меньше выход, у этой наоборот. Разница же между ними в материалах. Есть тут и другие, отличающиеся по одному параметру или сразу нескольким, — овервоид обвел рукой зал.

— Но если можно взять лучше, зачем брать более худшую, хоть ту же батарейку?

— Встречный вопрос. Зачем тебе эта «улучшенная» батарейка? Что ты ей собрался делать?

— Ну-у-у-у... она дольше проработает. А еще она просто лучше. В тех же часах использовать можно.

— Вот! Вы мерите вещи критериями «Лучше, хуже». Мы же, «нужно, не нужно». Для примера, зададим вопрос. Для чего ты эту батарейку берешь? Если для часов, то зачем тебе эта «продвинутая», когда и простой хватит?

— Но зачем брать меньше, если можно больше? — Не унимался я.

— Зачем брать больше, если тебе достаточно меньшего? В этом между нами разница. Мы берем лишь то, что нужно. Довольствуемся малым, не потому что «бедные», а потому что понимаем, что нам действительно нужно, а что нет. Ведь нужно понимать, что некоторые вещи производить достаточно трудно и затратно, и, как следствие, их использование должно быть оправдано. Если ты возьмешь более серьезную батарейку и засунешь в те же часы, тебе никто ничего не скажет. Вот только потом, ты об этом пожалеешь. Сам. Когда поймешь, что тебе это было не нужно. Тебя никто не ограничивает, ты волен делать что захочешь, но ты понимаешь, что делать не стоит.

— Забавно... — Тихо протянул Дейл, рассматривая какой-то накопитель.

— Что именно, пилот Рич?

— Вы говорите, что мы один народ. Но мы совершенно разные. Я не буду повторяться, приведу в пример расслоение. У нас есть богатые и средний класс. У вас — все одинаковы. Самый разный труд цениться в равной степени одинаково. Ведь без электрика не будет света, без шахтера руды, без металлурга сплавов, а без ученых не будет того, где все это можно применить. Вот она — сила коллективного сознания. Сплочённость и единство.

— Виз, а у вас не возникает «дисбаланса»? Мол, одни занимаются, например, только физикой, вторые только искусством, а тех, кто будет давать на все это электричество попросту один — два.

— Это хороший вопрос, Капитан. Но он к нам не относится. Понимаете, когда у тебя в помощниках есть дроны и программы, жить становится намного легче. Нужно лишь поглядывать. Мы понимаем, что несмотря на «хочу», для осуществления качественного рабочего процесса, нужно использовать и «надо». Поэтому, если на конкретную работу нет желающего, мы распределяем ее между собой. Для контроля той же энергетики, вызвались ряд добровольцев, которые приглядывают за этой сферой одновременно занимаясь своими основными проектами. Другая группа так же приглядывает за шахтами, третья за строительством, четвертая за биологией. Мы делим нагрузку между собой, взваливаем часть груза близких на себя и разделяем их бремя. Поэтому у нас нельзя сказать, что один труд оценивается выше другого просто потому, что все прикладывают усилия ради функционирования единого сообщества.