Проект «Синдикат» - [3]

Шрифт
Интервал

– Дима, я так волнова…

– Заткнись. – На удивление злобно произнес я и схватил ее обеими руками. – Выпей это, быстро! – Я протянул ей пузырек с кровью гиганта.

– Что это? – Алиса взяла пузырек и покрутила его в руках.

– Времени нет, пей!

– Хорошо, хорошо, не кричи. – Она аккуратно открыла пузырек и залпом выпила его содержимое. Допив, она схватилась за шею и шепотом сказала. – Жжет… больно.

Ответить что-либо я не успел, сверху раздался грохот, он медленно приближался, пока не пробил все этажи, что были над нами. Я быстро взял Алису за руку, и мы побежали вниз… Вот и подъездная дверь, но она была перекрыта огромным осколком бетонной плиты. Побежать на следующий этаж не предоставлялось возможным, все пути были перекрыты. Это гробница… гробница для нас двоих. Здание было полностью разрушено… выхода нет… конец… Я упал на колени, Алиса присела рядом со мной и крепко обняла меня. Она лицом уткнулась мне в шею, нежно поцеловала. Я почувствовал, как по ее щекам потекли слезы. Наверху прозвучал треск, бетонная плита над нашими головами раскололась и засыпала огромными осколками из бетона…

Мой первый сон:

Город… он изменился, что превратило это, когда-то живое и уютное место в ужасающий, заставляющий кровь стынуть в жилах призрак. Кажется, что сумрак вечно правит в этом гнилом месте. Дома, в которых когда-то жили дети, беззаботно играющие в своих комнатах, женщины, что суетливо метались по кухни желая приготовить очередной ужин, мужчины, уставшие после долгого, рабочего дня… эти дома теперь уничтожены, теперь в них пусто, нет ни детей, ни женщин, ни мужчин… никого. На дорогах стоят давно никому не нужные машины, многие из них целы, но даже в хорошем состоянии они не привлекают особого внимания, они лишь малая часть огромной картины, ужасающей картины…

Я медленно выхожу из подъезда своего дома, меня охватывает страх при виде этого кошмарного зрелища, казалось, что кто-то прожигает меня взглядом… там, вдали оно смотрит на меня, ждет…

 Глава 2


Фортуна любит дерзких


– Мне нужны патроны! Я выполнил условия договора! – Максим был в бешенстве, он ненавидел, когда его кидали, хоть и сам не раз так поступал.

– Вот, пожалуйста, бери. – Егор небрежно бросил два патрона на стол, на его лице сверкала лживая улыбка.

Максим с ненавистью в глазах рассматривал лицо Егора, морщинистое, круглое, с отвратительной бородавкой под носом. Пухлый, еле умещающейся на маленьком табурете, он был одет в рваные рабочие штаны и такую же рваную клетчатую рубаху. "Как же он отвратителен…" – думал Максим. Всем своим видом Егор отталкивал от себя окружающих. Хотя он был не плох в делах купли продажи и мелкой работорговли… Старый ублюдок!

– Договаривались на семь ты, старый ублюдок. – Максим сказал это совершенно без эмоций чему не мало удивился.

– Эй, погоди-ка, я сказал, что ты получишь семь если ты спрячешь его тело так чтобы его никто никогда не нашел, а ты просто оставил тело лежать в его собственном кабинете. – Егор опешил, он не ожидал такой прыти от мелкого наемника. Только сейчас он заметил, что в комнате никого нет. Странно… охрана должна была ждать у двери…

– Ложь. Ты ничего не говорил мне что делать с телом. – Максим заметил его блуждающий взгляд, направленный в сторону двери. – Не беспокойся, ребята просто решили отдохнуть…

– Слышь, мудила, ты что, права решил покачать? Тебе конец, понял? Щенок недоразвитый. – Егор начал медленно паниковать, что он сделал с парнями? Ну не мог же он один завалить шестерых, крепких вояк… или мог?

– Гони патроны или ты следующий, упырь. – Тихо сказал Максим, опуская ладонь на самодельный сюрикен.

– Погоди, погоди, давай договоримся… – Егор медленно стал опускать руку под стол, стараясь нащупать рукоять Стечкина.

– Все те же слова, что и говорил раньше, мне нужны патроны, а не твои… – Договорить Максим не успел. Выстрел. Как же давно он не слышал этой мелодии, ласкающей уши, но, к сожалению, не его, не в этот раз.

Максим упал то ли от отдачи, то ли от боли, пронизывающей все его тело, но при этом он не издал ни звука, привычка, опыт долгой работы. Кричать нельзя! Пуля попала в плечо, повезло. С такого расстояния даже косоглазый попал бы точно в цель. Но у Егора не было шанса прицелиться, даже хотя-бы просто выровнять ствол.

Егор обрадовался и этому, хотя бы попал, мог ведь вообще промазать. Надо бы его проверить, вроде как даже не пискнул. Может, отрубился еще в полете. Егор чуть подался вперед, облокотившись на стол…

Выпущенный сюрикен нашел свою цель.

– Попал, точно в яблочко… глазное… – Максим медленно встал, скорчившись от боли, подошел к столу, облокотившись, он быстро собрал два патрона так и лежавших на том же месте, куда их бросили.

Нужно поторопиться, звук выстрела мог привлечь кого-нибудь. Максим подобрал Стечкин и, не смотря, сунул в карман, там точно должны быть патроны, да и вообще пригодится. "Надо обыскать тут все и как можно скорее." – подумал он, ощупывая карманы Егора. Три патрона, связка ключей, алюминиевая коробочка с самокрутками, огниво и короткий нож-бабочка – раритет. Отличный улов, но еще есть сейф. Максим быстро метнулся к железному ящичку и начал судорожно подбирать ключи из найденной связке. Наконец подобрав, нужный Максим вставил его в замочную скважину и дважды повернул по часовой стрелке.


Рекомендуем почитать
Я, мой муж и наши два отечества

Эта книга о жизни чешско-русской семьи, живущей попеременно в России и в Чехии, с экскурсом в далекое прошлое их предков — аристократов и крепостных, учителей, адвокатов и мастеровых… Предки каждого из супругов — участники бурных событий — войн и революций конца XIX и начала XX веков. Главные герои книги (автор и ее муж) — граждане России и Чехии — после окончания Тимирязевской академии в Москве работают сельхозспециалистами в Северном пограничье Чехии, а затем на алтайской целине…


Ужас Миров

Битва за планету закончилась поражение Черного... Сможет ли он повергнуть трех Богов и вернуться обратно или же сам сгинет в бесконечной тьме...? Истинный мир Богов, это его цель, Черный должен расправиться с оппонентами и наконец стать на одну ступень выше к величию и разгадать цель Катарбоса, который устроил весь этот спектакль.


Семейная история. Книга 1

Книга «Семейная история» посвящена истории рода Никифоровых-Зубовых-Моисеевых-Дьякóвых-Черниковых и представляет собой документальную реконструкцию жизненного пути представителей 14 поколений за 400 лет. Они покоряли Кавказ и были первопроходцами Сибири, строили российскую энергетику и лечили людей. Воины, землепашцы, священники, дворяне, чиновники, рабочие, интеллигенция – все они представлены в этой семье, и каждый из предков оставил свой след в истории рода, малой и большой Родины. Монография выполнена на материалах архивных источников с привлечением семейных воспоминаний и документов, содержит множество иллюстраций.


Jus naturae

Закон природы — это то, что запрещено нарушать строго-настрого. Полиция неукоснительно следит, чтобы никто не вздумал летать со скоростью, превышающей скорость света, а также совершать иные преступления. Совершеннолетний нарушитель несёт уголовную ответственность. А что делать с тем, кто ещё мал?..


Пятьдесят лет мудрости. Часть 2

В этой части помещено хронологическое продолжение записей услышанных и прочитанных мною высказываний, которые захотелось сохранить в памяти. В сборнике собраны мудрые и не только мысли, которые были услышаны или прочитаны мною за пятьдесят лет жизни. Некоторые записи отличаются от оригинала или приведены без указания автора. В некоторых случаях приведены имена людей, от которых были услышаны эти слова. Этим самым мне хотелось отдать дань памяти этим людям, с которыми я сталкивался в жизни, и которые оказали определенное влияние на течение моей жизни, за что им моя благодарность.


Крестоносцы пустоты

Любые виртуальные вселенные неизбежно порождают своих собственных кумиров и идолов. Со временем энергия и страсть, обуявшие толпы их поклонников, обязательно начнут искать выход за пределы тесных рамок синтетических миров. И, однажды вырвавшись на волю, новые боги способны привести в движение целые народы, охваченные жаждой лучшей доли и вожделенной справедливости. И пусть людей сняла с насиженных мест случайная флуктуация программного кода, воодушевляющие их образы призрачны и эфемерны, а знамена сотканы из ложных надежд и манящей пустоты.