Проект «Парадокс» - [21]
– Не может быть… – у Кедрова внутри все похолодело. Пришлось выпить еще рюмку.
– Да, Петя, да. В их воспаленных мозгах не родилось идеи лучше, чем накрыть Улан-Удэ, а город, напомню, находится в 130 километрах от озера Байкал, ядерным ударом.
Кедров смотрел на старшего товарища выпученными глазами.
– А самое ужасное, – продолжил Троекуров, – этот приказ был доведен до командования части в Калининграде. Эти хитрецы в кавычках, разумеется, решили, что, если ракета полетит с запада на восток, будет меньше истерики у зарубежных РЛС[20]. В центре управления в момент доведения приказа находились четверо – командир смены и три лейтенанта, в том числе и Виктор.
– Что было дальше?
– Дальше Виктор увидел ужас и панику в глазах командира смены. Наблюдал за тем, как тот трясущимися руками держит трубку связи с Генштабом и трижды уточняет приказ. Слышал, как на того орали из трубки и требовали выполнять. Впервые видел, как на режимном объекте РВСН прикуривают сигарету и объявляют полную боевую готовность… Впервые стрелял в голову человеку.
– Ты… то есть Виктор убил командира смены?
– Да. Виктор убил командира смены, потому что тот больше боялся начальства из Власихи[21], чем своей совести. Двум остальным он выстрелил в ноги, разоружил и выкинул из помещения.
– Что было дальше?
– Виктор забаррикадировался в помещении и провел там два дня. Несколько раз пытался вышибить себе мозги, но не смог – духу не хватило. Два дня его пытались психологически сломать. Трибунал, который прошел на следующий день, заочно приговорил его к смертной казни через расстрел. Спустя еще день огромные металлические двери все-таки вскрыли, Виктора бросили в карцер. Приговор должен был быть приведен в исполнение спустя три дня, но…
– …очень вовремя произошел теракт, и вынесли все органы власти…
– Да. Потом все решения трибуналов поставили «на паузу», пересмотрели и наградили особо отличившихся, в том числе и Виктора.
– А почему ракету все-таки не запустили?
– Не знаю, может, одумались. Может, еще что…
– Вон оно как… Ну, что ж, давай выпьем за Виктора?
– За Виктора!
10 ноября 2077 г.
КНР, г. Пекин, квартал Чжуннаньхай
Резиденция генсека ЦК КПК
– Ша би![22]
– И не говори, сука еще та!
В Пекине тоже смотрели телевизор, несмотря на двенадцатичасовую разницу во времени. Малоприятные новости основательно испортили настроение генеральному секретарю ЦК Компартии Китая Чоу Чану и вице-премьеру Госсовета КНР Лю Цуну. Эта тварь Делавер, даже не дождавшись церемонии инаугурации, уже раздавала такие интервью, от которых хоть стой, хоть падай!
– Это немыслимо! Мы уже потеряли миллиарды юаней на этом чертовом СНВ. Она держит нас за баранов.
– Я уверен, что это просто непродуманное заявление, Лю, – Чоу Чан был более сдержан, чем его коллега.
– Она, конечно, дура, но не настолько же! Политики высшего ранга никогда не позволяют себе такого в целях популизма. За этим что-то стоит.
– Политики высшего ранга? Лю, ты что забыл, каким образом в странах Запада пробиваются в политики высшего ранга? Так я тебе напомню – с помощью денег, связей и денег. Ах да, еще денег.
– И что?
– А то, что про принцип меритократии[23] там даже не слышали. Наверх пробиваются болваны с голливудской улыбкой, а не те, кто реально может принести пользу стране.
– У нас тоже не все гладко, знаешь ли.
– Я и не спорю, – спокойно ответил Чан, – проблем у нас выше крыши, но мы выбираем правильный путь их решения. В отличие от наших заокеанских товарищей. Красный дракон долго просыпался, но период забвения уже окончен.
– Мне всегда нравился твой идеализм, Чоу. Он вселяет уверенность даже тогда, когда, кажется, мир катится в тартарары.
– Это не идеализм, друг мой, это реализм. Пусть и поэтично оформленный.
– Возвращаясь к нашему вопросу… Что делать-то будем?
– Можно подумать, у нас мало способов. Напомню тебе, что на самом деле мы держим США за яйца.
– У США больше нет яиц, – хохотнул Цун.
– Хреновая метафора, согласен. Но твоя шутка еще хуже. Для начала предлагаю посоветоваться с министром иностранных дел, министром коммерции и министром земельных и природных ресурсов.
– Ресурсов?
– Лю, ты меня расстраиваешь. Неужели ты забыл, в недрах какой страны содержится более 75 % разведанных редкоземельных элементов?..
– …которые янки используют во всех своих хитроумных приборах! – расцвел Цун.
– Именно. Для начала немного повысим экспортные пошлины на готовые изделия с содержанием этих элементов. Если не подействует, будем думать дальше. Наши министры – не дураки, придумают еще что-нибудь.
– Отличная идея, Чоу.
– И еще нужно поставить в известность «паука» Кима. Впрочем, думаю, он придет сам. Кстати, я помню, ты хвастался, что привез из Японии отличное сакэ.
– Ах да, бутылка у меня в портфеле, сейчас я за ним схожу… А как же твое вино?
– Одно другому не мешает!
10 ноября 2077 г.
КНР, Тибетский автономный район
Монастырь Ганден
Старая плазма, на которой уже были видны «битые» пиксели, все еще неплохо показывала. Учитель Ладакх и наставник Дзу слушали трансляцию из Вашингтона и хмурились.
– Все это очень плохо, брат, – сообщил Ладакх.
– Я бы не хотел произносить этого вслух, но…
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».
«…Половина бойцов осталась у ограды лежать. Лёгкие времянки полыхали, швыряя горстями искры – много домашней птицы погибло в огне, а скотина – вся.В перерыве между атаками ватаман приказал отходить к берегу, бежать на Ковчег. Тогда-то вода реки забурлила – толстые чёрные хлысты хватали за ноги, утаскивали в глубину, разбивали лодки…».
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?