Проект «Парадокс» - [17]

– Кто за? – спросил секретарь, ведущий заседание. Десять рук поднялись синхронно.

Глава IV Delaware

8 ноября 1605 г.

Англия, Стаффордшир, поместье Холбич

Еще до того, как ожидаемый взрыв не прогремел, Роберт Кейтсби отбыл к католическим провинциям Англии готовить восстание. Заехав к Поттеру и не обнаружив того на месте, Кейтсби, ничуть не сомневаясь в успехе мероприятия, продолжил свой путь.

Новости об аресте Фокса дошли до него в пути днем пятого ноября. Небольшая группа всадников, в том числе и трое оставшихся заговорщиков – Райт, Уинтур и Перси, – понеслась в Стаффордшир, где у них было припасено оружие и где было много сочувствующих католикам. Тем временем, как и было предсказано, Фокс не выдержал пыток и сдал всех. Седьмого ноября имена заговорщиков были разосланы голубиной почтой во все уголки Англии. Многие друзья и родные отвернулись от горе-террористов, потому что предъявленные обвинения были слишком серьезными. Некоторые даже постреливали им вслед.

В результате группа из тридцати пяти уставших и раненых нашла свой приют в доме Холбич, на самой границе Стаффордшира. Утром восьмого ноября шериф во главе с войском из 200 человек окружил дом и предложил всем сдаться. После недолгого совещания Кейтсби сотоварищи решили драться до конца, несмотря на то, что исход драки был предрешен.

Кейтсби приладил свое ружье возле подоконника, тщательно прицелился и выстрелил. Облачко порохового дыма расцвело возле дула, но никто не упал. «Господь все-таки отвернулся от меня», – подумал он, перезаряжая ружье. Еще выстрел. Снова мимо. Особняк тем временем постепенно превращался в решето. Двести ружейных залпов в минуту – серьезный аргумент. Защитники падали один за другим.

Кейтсби подошел к входной двери со шпагой в руке, намереваясь демонстративно сломать ее и прекратить бойню, но шальная пуля, пробив дверь, угодила ему в грудную клетку. Упав навзничь, Кейтсби пополз в комнату, оставляя за собой кровавый след. Затуманившееся сознание отметило, что стрельба затихла. Значит, либо кто-то успел сдаться, либо… Кейтсби достал из нагрудного кармана образок Девы Марии и начал читать молитву.

В дверь вломились трое – шериф, его помощник и мужчина с удивительно знакомым Роберту лицом.

– Ты? – сумел вымолвить Кейтсби. – Предатель…

– Нет, дорогой мой, – съязвил Поттер, – предатель здесь вовсе не я…

– Что ты здесь… делаешь?..

– Довожу работу до конца, – ответил Поттер.

– Будь ты… проклят! – собрав последние силы, Кейтсби выкинул руку со шпагой вверх. Лезвие вошло Поттеру в нижнюю часть щеки и пропороло ее почти до уха. Отпрянув, Поттер достал пистоль и выстрелил Кейтсби в шею.

– Зачем? – спросил шериф, явно недовольный действиями своего попутчика. – Нам бы заплатили больше, если бы мы взяли его живым.

– Вы взяли живыми достаточно людей, шериф, – невозмутимо ответил Поттер, приложив к щеке платок, который тут же пропитался кровью, – а этот все равно был не жилец. У него было пробито легкое.

– Если бы он дотянул до тюрьмы, мы бы составили акт о том, что его взяли живым, и тогда…

– Прекратите, шериф, не все в этом мире стоит мерить золотом, – усмехнулся Поттер, но понял, что зря сказал эту фразу. Шериф набычился. Нужно было менять тактику. – А впрочем, возможно, вы и правы. Вот, держите, это вам за труды.

Отсчитав десять серебряных монет, Поттер вышел из комнаты. Машинально сунув деньги в карман, представитель власти опустил взгляд на мертвого Кейтсби. До конца своих дней тот оставался фанатичным католиком, он лежал в окровавленной рубахе, одной рукой зажав простреленное горло, а другой – укрывая образок Девы Марии.

31 января 1606 г.

Англия, г. Лондон, Вестминстер

Казнь участников Порохового заговора

Измена родине в Англии каралась очень жестоко. Даже если оставить за скобками пытки, которым подвергались подозреваемые. Совершенно жуткий способ казни назывался «Hanged, drawn and quartered»[16] и состоял из пяти частей. Первая часть – осужденного привязывали к лошади и волокли от места заключения (в Лондоне это был печально известный Тауэр) до места казни (в данном случае – Площадь старого дворца, выложенное брусчаткой пространство между Вестминстерским дворцом и Вестминстерским аббатством). Вторая часть – повешение, но не такое, каким все заканчивается. Вешали аккуратно, так, чтобы не сломать позвонки, потому что повешением в этой казни все только начиналось…

Сняв практически отошедшего в мир иной преступника (кстати, довольно часто преступниками, обвиненными в измене, оказывались католические священники), палач его раздевал. После этого обнаженное тело привязывалось к деревянной лестнице (так, чтобы все видели), и осужденному отрубали половые органы. Затем, к вящему удовольствию толпы, которая высоко котировала подобные развлечения, нужно было действовать в спешке, потому что при насильственной ампутации мужского достоинства топором, жертва быстро истекала кровью. Наступало время четвертого этапа – потрошения.

Палач делал поперечный разрез на животе и начинал вытаскивать кишечник. В принципе, человек может продержаться без кишечника и медицинской помощи около шести часов, страдая от агонизирующей боли. Но по совокупности травм сломленные пытками люди долго не выдерживали. Мало кто оставался в сознании до пятого этапа – финального штриха этого пиршества человеколюбия – четвертования. Тут все было просто – жертву отвязывали от лестницы и клали на огромную колоду, после чего могучий палач разрубал туловище на четыре части и затем отрубал голову. Голова обычно выставлялась на всеобщее обозрение в том же городе, где проводили казнь, на глазах максимального количества народа, например, на Тауэрском мосту. Четыре части тела направлялись «в отдаленные уголки зеленой Англии» в назидание будущим предателям родины. Женщин из соображений «гуманизма» сжигали заживо.