Проект «Мегаполис» - [16]

— Нет, — чуть слышно ответила Света.

Вернее, ей показалось, что она что-то ответила, но со стороны это выглядело как слабый писк мышки. Не в силах больше сдерживаться, невинная блудница залилась горючими слезами. Потом она обнаружила, что плачет, уткнувшись лицом в пиджак губернатора, а тот сочувственно гладит ее по светлой головке. Слово за слово прожженный политик, оказавшись опытным психоаналитиком, вытянул из Светы всю ее историю.

— Оставь мне свой телефон и иди домой, — сказал губернатор, испытывая необычный для него прилив благородства. — Учись, слушайся родителей и больше не греши. А я буду тебе добрым другом.

Не помня как, Света выбралась из гостиницы и юркнула в метро. А уже дома обнаружила в своем кармашке сто долларов, которые затем перекочевали к Мишке-валютчику. Несколько дней она сгорала от стыда и пряталась от Милы Ястребовой, но та все же дозвонилась и решительно назначила встречу на Арбате.

Они шли по старой улице, ели мороженое, и Мила громко смеялась, слушая историю несостоявшегося грехопадения. Света и сама уже как-то оттаяла и находила в своем приключении много смешного.

— Ой, посмотри, какой забавный Брежнев стоит! — сказала вдруг Мила. — Давай сфотографируемся с ним?

— Давай, — согласилась соблазнительница губернаторов.

Глава девятая ПИТОН ГОША И ЛЕНИН

Сначала сфотографировалась Мила Ястребова, на которую Генеральный секретарь компартии накинул питона, словно узорчатый шарф, причмокивая при этом губами. Потом пришла очередь Светы. Змея обвила ей шею, а Брежнев обнял за плечи и прошептал в ушко:

— Все, попалась, птичка, стой! Не уйдешь из сети. Не расстанемся с тобой ни за что на свете…

— А говорить пошлости обязательно? — также шепотом ответила девушка.

Она хотела сбросить его руку и сердито поморщилась.

— Не хмурьтесь, — посоветовал Сергей. — Вы хотите получить обратно свои сто долларов?

Света приоткрыла рот, а глаза ее расширились от изумления. В этот момент Гена Черепков и щелкнул своим «полароидом». Снимок получился отменный; девушка на фотографии будто бы увидела привидение, а головка питона застыла между ней и Брежневым.

— Кто вы? — прошипела девушка, почти как висевшая на ее шее змея.

— Леонид Ильич, — отозвался Сергей, показывая зубы.

Он сдвинул маску на лоб. Света еле удержалась, чтобы не плюнуть в ставшие ей почему-то ненавистными, нагло отсвечивающие глаза.

— Пойдем отсюда! — бросила она своей подруге, пытаясь освободиться от питона, который, наоборот, как-то странно полюбил девушку и не собирался слезать с ее шейки. — Да заберите вы свое мерзкое животное! — крикнула Света фотографу.

Гена был человеком обидчивым, в особенности когда оскорбляли членов его семьи. Не долго думая, он парировал:

— Женщину, которая ненавидит наших меньших братьев, не сможет полюбить ни один мужчина. Вот так-то!

— Идиот, — ответила на это Светлана. — И снимок ваш дурацкий мне не нужен. А деньги оставьте себе!

— А доллары? — вставил Сергей.

— И доллары тоже. Вы все одна шайка.

Мила Ястребова не понимала, что происходит и почему ее тихая и скромная подруга вдруг так взбеленилась. Уж не укусила ли ее эта змея, которая вполне может быть ядовитой? Сейчас всюду жулики, и вместо питона из террариума могли запросто подсунуть гюрзу. Но фотограф так нежно и бережно прижимал змеиную голову к своей щеке, что Мила успокоилась. Она сообразила, что дело в чем-то другом.

Считая ее из всех троих наиболее разумной, Сергей обратился к ней:

— Я хочу вернуть вашей подруге сто долларов, которые она обронила вчера утром возле обменного пункта, а она упорно считает меня мошенником. И постоянно убегает. Кстати, как ее зовут, чтобы я хоть знал, что кричать вслед? Случайно не Света?

— Света, — подтвердила Мила, с любопытством рассматривая Днищева.

— Вы и есть мошенник, — добавила ее подруга, увлекая Ястребову за собой.

Но та упиралась, встряхивая кудрявой головкой, словно норовистая лошадка. Ей явно не хотелось расставаться столь скоро с забавным собеседником, в котором она интуитивно чувствовала какое-то родство душ. Все же узы дружбы пересилили, и обе подруги поспешили прочь. Следом шел Сергей, всем своим красноречием доказывая, какой он хороший, честный, добрый и благопристойный. Почти херувим в маске Брежнева.

— Уйди, отстань! — посоветовала ему Света, не оборачиваясь.

— А то худо будет, — коварно подтвердила Мила.

Какой-то хмурый и похмельный тип в возрасте «после сорока», остолбенело уставившись на идущее ему навстречу «прошлое», вдруг заорал на весь Арбат:

— Да здравствует застой! — после чего, спотыкаясь, побрел за Днищевым-Брежневым.

Сергей сорвал маску и бросил ее вслед девушкам.

— Ну что за жизнь такая скотская? — обернулся он к типу. — Как ее начать заново? Нигде счастья нет.

— Это точно, — сочувственно отозвался тот.

Девушки, держась под руки, удалялись все дальше и дальше. А Сергею вдруг показалось, что вместе с ними исчезает несбывшаяся мечта идиота, которым он себя чувствовал в эту минуту.

— Ну, а если он в самом деле хочет вернуть тебе эти проклятые доллары? — спрашивала между тем Мила.

— Сомневаюсь. Какая-то очередная хитрость. Я же говорю тебе, что это одна шайка-банда.