Проект Икар. Альфа-тест - [27]

— Хорошо Глеб, я тебя понял. Завтра обязательно еще что — нибудь подкину для Вики. Кстати, можно и гайдами заняться.

— Ладно, я рад, что ты меня понимаешь. Ну, мне тогда пора. Скоро твои попутчики начнут просыпаться, да и мне пора вздремнуть. Завтра, а скорее уже сегодня, хотел до клуба доехать. Ты — то как, не тянет?

Я неопределенно махнул рукой. Мой собеседник бесшумно и без каких — либо эффектов исчез, будто выключили. Над костром остались висеть дымные следы, как от сбитых самолетов.

Глава 13. Мир с высоты

Я сидел и смотрел, как встает солнце. Самого горизонта из — за леса было не видно, и подъем светила можно было отмечать только по деревьям противоположной обочины. Вот засветились багрянцем их верхушки, вот свет пошел ниже, постепенно теряя свой багровый цвет… Никогда еще не встречал рассвет в лесу. На высоте — да. Как только в игре я научился более — менее держаться в воздухе, несколько раз летал «встречать рассвет». Зрелище потрясающее, особенно с высоты. Горизонт на востоке сначала начинает светиться тоненькой полоской, которая все увеличивается и увеличивается. Потом посередине показывается краешек диска, тогда на него еще можно смотреть. И вот уже ночная тень начинает убегать на запад, открывая леса и поля.

Будучи «жаворонком» рассвет я любил с детства, еще когда ходили с дядькой и двоюродным братом рыбачить на утренней зорьке. И после, во времена «учлетства», рассвет был связан с самыми волнительными часами. Молодых пилотов, только — только начавших подлетывать, выпускают в воздух в утреннем «молоке»: пока земля еще не успела прогреться после ночи, воздух над ней удивительно спокойный. Позже, по мере того как земля прогревается, воздух над ее поверхностью начинает «закипать» — собирается в пузыри, которые отрываются и улетают вверх. Там, выше, они сливаются и начинают формировать восходящие потоки. В жаркий полдень поверхность земли буквально кипит, как дно кастрюли с водой. Пузыри, имея относительно небольшой размер, могут отрываться от поверхности с большой скоростью: если такой «кулак» прилетает тебе под одну из плоскостей, то дельтаплан имеет хорошие шансы встать на ребро. На высоте пары — тройки метров это может быть опасно, даже смертельно: если не отработать крен, то тогда ты влетишь в землю на скорости более 30 км/ч, причем головой вперед. Куча стоек и консолей поломана из — за термички. Вот пока она не «включилась», молодые пилоты и отрываются по полной. Позже из палаток появляются заспанные «старики», которые снисходительно слушают восторженные рассказы «желторотиков», щурятся на солнце, с видом знатоков оценивают погоду: «Ну что, термичит сегодня?». На этом время новичков заканчивается: для них воздух становится слишком «жестким», и остается ждать вечернего «молока» перед заходом солнца, до тех пор, пока совсем не стемнеет, они снова смогут подняться в воздух.

Подняться в воздух… Да что я вообще делаю? Я выдержал настоящую бойню с начальством, но выбил себе четырехдневную рабочую неделю. С горечью усмехнулся: иногда инвалидность дает небольшие бонусы, никому не пожелаю. Я провожу на работе по 10 часов, а иногда и больше, чтоб никто не смог попрекнуть, что я не успеваю. Я оплачиваю алмазный аккаунт — немаленькие деньги, между прочим — и все для чего? Чтоб летать. Чтоб три дня в неделю я мог, пусть виртуально, пусть в иллюзорном мире, но подняться над землей, встретить лицом набегающий поток, раствориться в полете… И на что, черт раздери, я потратил пол дня?! Глубоко в душе зародилась целая гамма чувств — от сожаления о бездарно потраченном времени до откровенной злости на самого себя. И даже отчасти на ребят. Хотя они — то здесь при чем?

Рус — отличный малый, мы однозначно могли бы дружить: прямой, открытый, в чем — то мягкий и уступчивый, в чем — то — принципиальный.

Анахита… Аня… Симпатичная, немного смешливая девушка. К тому же добрая и отзывчивая. Но у нас, к сожалению, ничего не выйдет. На мне «проклятье» — NDA. Хороши будут отношения, когда не снимаешь плаща и сапог! Меня даже обнять нельзя без того, чтоб не возникли ненужные вопросы.

Короче, хорошие вы ребята, но пора нам расставаться.

Ребята проснулись одновременно, слава встроенным часам!

— Привет, смотрю, нас никто ночью не съел, — донеслось жизнерадостное восклицание эльфы. Я молча улыбнулся и помахал рукой от костра. В глазах Руса мне почудилось некоторое облегчение.

Наскоро перекусили и выпили по маленькой чашке чая — вода в бурдюке Руслава почти закончилась. Собрали лагерь.

— Идем? Думаю, через пару часов к Серединному морю выйдем. Феникс, ты чего?

— Рус, Аня, — я прижал обе руки к груди, — я вам очень признателен за весь тот путь, что мы проделали вместе. Без вас я бы, наверно, и не выжил. Но…

Я замолчал, внезапно заготовленная причина показалась никуда не годной.

— Что «но»?

— Мне надо идти… — я пожал плечами, — дела…

— Да ладно тебе, какие де… — начала эльфа.

Но русский витязь ее перебил:

— Подожди, Аня. «Не спрашивай меня, и мне не придется врать» — кажется, так?

И он, шагнув ко мне, протянул руку.

Я пожал руку Руслава, хлопнул по плечу. Повернулся к эльфийке. Та развела руки для обнимашек. Вот блин! Подошел, взял ее кисти в свои, пожал, улыбнулся.