Проект Х - [45]

— Ага, я тоже оттуда.

— Ну вот… — Парень замолчал, исчерпав тему.

Только я думал озадачить его новыми вопросами, как из внутренней комнатки появился мастер с моим ружьем в руках.

— Вот, держи. Подправил чуток.

— Огромное вам спасибо, не подскажете, чьего производства это ружье?

— Не знаю, скажу только что местное ружьецо. В какой-то малой мастерской сработано, я, и клейма такого не видел ни разу.

— Ну что, выбрал, чего купить желаешь?

— Нет, подожду еще, подумаю. Вы мне пару пачек патронов сорок пятого калибра дайте.

Глава 7

На улице по-прежнему светило солнце. День в самом разгаре. Митрий, сидевший на лавочке рядом с тюком, при моем появлении соскочил с места, всем видом изображая готовность идти вперед.

— Пошли на рынок, знаешь, где это?

— Как не знать? Тут недалече, из крепости выйти и сразу…

— Ну и веди, а я за тобой. — Пришлось остановить лишние объяснения, время дорого.

Идти налегке, без груза винтовок, с одним ружьем, уютно разместившемся на сгибе локтя, оказалось куда приятнее и интересней. Я устроил себе игру, угадывая, происхождение идущих навстречу людей. Кто они? Земляне, аборигены или потомки смешанных браков, этакие метисы. Хотя, у русских метисов не бывает. Мы народ душевный и в основе нашего мира язык, культура, а не кровь. У крепостных ворот мимо нас лихо пронесся отряд из десятка всадников. Пришлось спешно отскочить к ближайшему забору, чтобы не быть сбитым и затоптанным копытами лошадей. Елки, пусть и не видно автомобилей, все равно бдительности терять нельзя — расслабляться вредно для здоровья.

Интересно, что горцы-дарды так отличаются от местных жителей, да и ясыги — тоже на особь. С другой стороны, почему нет? На Земле разные народы вполне себе на вид отличаются и сильно. Эти, по крайней мере, все европеоиды.

— Командир, пришли. — Слова Митрия прервали череду моих размышлений. Я огляделся и обнаружил, что мы стоим на краю небольшого рынка, представляющего из себя несколько рядов деревянных лавок с открытым фасадом, чем-то все это напоминало омские оптовки — торговый город и тому подобное. В принципе, логично, помнится и вестготы с аланами завоевав Испанию в развалинах театров и арен устраивали такие же торговые ряды…

— Так, и где здесь старьевщики? Те, которые одеждой подержанной торгуют. — Пояснил в ответ на непонимающий взгляд парня.

— А-а-а, туточки, в соседнем ряду.

— Ты уже бывал в Алтыне?

— Много раз. — Не слишком уверенно отозвался Митрий.

— Хорошо, ну, пошли, чего стоять?

Бывший старатель и незадачливый бандит и в самом деле вывел меня прямо к цели. Торговаться и тратить зря время не хотелось, поэтому дав торговцу возможность прицениться, я быстро продал все шмотье, получив на руки не такую и малую сумму — целых семь рублей. Понятно, что продешевил, но торговаться за одежду и обувку убитых людей не хотелось категорически.

Так, теперь у меня три полновесных червонца и восемь рублей россыпью. Капитал. Как им распорядиться я пока не знал. Первым делом решил довести начатую стрижку и бритье до конца, да и самому не помешает привести голову в порядок. Брадобрея отыскали без проблем. Очереди не наблюдалось, и я сразу усадил Митяшу на стул, он начал немного сопротивлялся, пришлось применить силу и начальственную хватку. Опасная бритва свернула у самого горла моего… а кто он мне? Слуга, напарник, работник, конюх, проводник, боец, кашевар? Надо бы определиться, не хорошо это.

— Митрий, как сам думаешь, ты ко мне на службу поступил, а в какой должности?

Парень, осторожно скосив на меня честные глаза, двигать головой он боялся — слишком лихо работал парикмахер своей острейшей бритвой — и, сглотнув, ответил:

— Командир, вы меня слугой наняли, а чего?

— Логично. Ладно, не дергайся, потом поговорим.

Вот и ответ. Парень считает, что он мой слуга. Вариант, приемлемый. Пусть так. Освеженный одеколоном, чисто выбритый и коротко подстриженный парень разительно изменился. Юное лицо его с широкими глазами, ходе и обычно жизнерадостное, а в данный момент растерянное, до боли напомнило мне свежезабритых в армию новобранцев. Парень удивленно ощупывал свои щеки и подбородок, контрастно белые, сравнительно с кирпично-красной от загара зоной вокруг глаз, на скулах и лбу.

— Митя, тебе лет сколько? — Мальчишка ведь совсем… А я его ружьем до крови голову разбил. Мне стало до невозможности стыдно. Чуть паренька не убил, изверг. Елкин дом!

— Восемнадцать весной исполнилось. — Смущенно улыбнувшись, ответил Митрий.

— Так и думал, ты подожди пока, теперь моя очередь в порядок фейс приводить. — Усевшись на стул, определил пожилому мастеру ножниц и бритвы задачу. — Побрейте, а стричь не требуется.

Спустя несколько минут с удовольствием заглядывая в небольшое зеркальце, я подумал — что-то изменилось в твоем лице, друг ситный. Толи взгляд, толи общее выражение физиономии… ладно, будем жить дальше.

Расплатившись парой гривенников, благо один рубль мне старьевщик насчитал мелочью, я сообщил Димке о следующем этапе наших действий.

— Митрий, тут на рынке наверняка пивнушка есть? Давай, туда, надо отметить все это дело, заодно и отдохнем чуток.

Слуга, дернув утвердительно головой, бодро потопал в неком направлении и всего через пару десятков шагов вывел нас к простецкого вида кабачку. Сразу понятно — это не помпезно-элитный ресторан в центре «белого» квартала — Крепости. Приземистое двухэтажное здание, построенное из не слишком старательно ошкуренных бревен, неширокие окна в частых переплетах по жаркой погоде настежь открытые. Тяжелые ставни, Больше чем на половину заполненная длинная коновязь, гостеприимно распахнутые двустворчатые двери и пьяненький мужичок на ступеньках широкого крыльца. Вывеска с двумя пенными кружками и надписью «У Дыка». Картина маслом. Внутри оказалось также просто, но и весело одновременно. Громкий гул голосов иногда перекрывался пронзительными звуками скрипки, играющей где-то в глубине зала. Стойка, сбитая из простых, едва оструганных, зато толстых, сантиметров пять, не меньше, досок, белела свежевыскобленным деревом. Одобряю. И правильно, зачем тратить краску и лак, когда можно просто соскрести грязь и всего делов?