Продажная шкура - [141]

— Ты что-то очень задумалась, Анита, — сказал Нечестивец. — Почему ты не рада, что Реквием здесь?

Я не обязана была объясняться с Нечестивцем по поводу Реквиема и меня, поэтому я сказала:

— Я говорила Жан-Клоду не посылать тех, кто не может позаботиться о себе в бою. Я никогда не видела Реквиема в бою.

— Он неплох, но, честно говоря, Жан-Клод не хотел отправлять нас на территорию других вампиров без кого-то, кто мог бы быть более дипломатичным, чем все остальные. Реквием здесь только в случае необходимости вести переговоры с Максом и его людьми.

— Как я уже сказала, Нечестивец, это логично.

— Теперь спроси меня, какое у Реквиема прикрытие на этом задании.

— Прикрытие, он здесь, чтобы представлять интересы Жан-Клода, верно?

— Да, но это только на случай, если дела с Максом пойдут плохо. Он бы счел оскорблением то, что к нему отправили так много людей, но Жан-Клод объяснил, что мы будем заботиться о твоей безопасности от серийного убийцы.

— Звучит разумно, — сказала я едва ли счастливо.

— Макс хотел поставить своих охранников вокруг тебя, Анита.

— Нет, — сказала я.

— Это компромисс.

— Какой компромисс? — Спросила я, не в силах сдержать нетерпение в голосе.

— Реквиема одолжили в качестве танцора в ревю Макса.

— Он ненавидит стриптиз.

— Да, а я ненавижу пытать людей, но я очень, очень хорош в этом.

Я не знала, что сказать на это, поэтому проигнорировала.

— Не могли бы мы просто сказать Максу, что каждый человек — это еда для меня?

— Мы можем объяснить телохранителей для тебя. Мы можем объяснить Яблоко Крови для тебя, это Лондон. Но мы не можем сказать Максу, что тебе нужно так много пищи, Анита. Это было бы практически признанием в том, что ты не контролируешь ardeur. Реквием собирается изучить клуб Макса в возможной роли гостя, и если она сработает для него, тогда Жан-Клод согласится иногда одалживать других танцоров.

— Макс ждет этого уже давно, — сказала я.

— Этим мы и объяснили визит Реквиема.

— Почему мне все это рассказываешь ты, а не Реквием?

— Он успокаивает обиды среди нашей маленькой группы.

— Как они могут так себя вести? — спросила я.

— Ты сказала Жан-Клоду подобрать людей, которые могут постоять за себя в драке, Анита. Это означает, что у нас есть куча больших собак в одном помещении, борющихся за одну и ту же кость. Реквием и я можем справиться с этим, но я подумал, что тебе следует знать, до того, как ты столкнешься с этим.

— Спасибо, — сказала я.

— Теперь, где ты?

— На пути к окраинам города. Мы собираемся опросить свидетеля.

— Ты ела?

— Твердую пищу всего несколько минут назад.

— Но не жидкую пищу? — Жидкая пища была сленгом среди вампиров для крови, а в последнее время я заметила, что некоторые из них называли этим же словом мое кормление сексом, или эмоциями. Я не могла с этим поспорить, я полагаю, хотя часть меня и хотела.

— Нет, — сказала я.

— Ты приближаешься к четырнадцати часам между кормлениями, Анита. У тебя есть кто-нибудь рядом с тобой, на всякий случай?

Я облизала губы.

— У меня есть добровольцы на случай чрезвычайной ситуации, но нет, на самом деле нет.

— Насколько вы далеко, и на какой дороге? — Спросил он.

Я спросила Эдуарда и он объяснил мне. Я повторила его слова Нечестивцу.

— В это время ночи будет быстрее, если один из нас прилетит к тебе.

— Кто из вас может настолько хорошо летать? И если это «Реквием», он не может прийти сам. Он может быть хорош в бою, но хорошо не означает достаточно. Я не хочу оставлять никого из наших людей одного, пока мы не возьмем эту сволочь.

— Ты действительно думаешь, что Витторио схватит кого-то из твоих людей?

— Послушай меня. Кто может летать достаточно хорошо, чтобы прийти ко мне?

— Я могу, Истина может. Я спрошу остальных. — Он поставил телефон на беззвучный режим, пока я ждала. Зная Нечестивца, я была уверена, что он просто спросит Лондона и Реквиема, кто из них летает лучше. Я понятия не имела.

— Нельзя, чтобы человек Жан-Клода встречал нас у дома свидетеля, Анита. Это только подтвердит догадки полицейского департамента, — сказал Эдуард.

— Я знаю это, Эдуард. Я надеюсь, он догонит нас потом.

— Ты планируешь кормиться прежде, чем ехать обратно? — спросил Олаф.

— Нет, но прошло четырнадцать часов, и мне пришлось залечить много ран. Это требует сил. Он встретится с нами, но это просто мера предосторожности.

— Я сказал, что покормлю тебя, — сказал Олаф.

— Спасибо, Олаф, я имею в виду, что, но… — Я думала о том, что сказать дальше. — Я не думаю, что мы хотим, чтобы наш первый раз вместе состоялся на заднем сидении грузовика.

Он, казалось, размышлял об этом минуту или две, потом сказал:

— Больше времени и комната было бы лучше.

Я не согласилась на секс с Олафом, но мне удалось не раздавить его добрых намерений в сексе, не связанных с убийством его партнера. Эдуард попросил меня попробовать, и я старалась.

Телефон в моей руке ожил.

— Я встречу тебя.

— Нечестивец, я только что говорила, никто не путешествует один.

— Если они смогут взять меня, то они убьют всех нас, поэтому, если я не могу этого сделать, уходи из города, и забирай наших людей с собой.

— Ты выставишь себя в качестве приманки.

— Нет, ты уверена, что ты беспокоишься о моей безопасности, а не о том, что тебе возможно придется заняться сексом со мной?