Продавшие социализм: Теневая экономика в СССР - [29]

Так, например, Эдуард Шеварнадзе занял место Громыко на посту Министерства иностранных дел. Вместо Н. Тихонова председателем Совета Министров СССР стал Н. Рыжков. На пост первого секретаря горкома КПСС в Москву перевели Бориса Ельцина.

После обвинений в системном попустительстве и поощрении практики «сервильности, личной преданности и покровительства» был заменен ряд ответственных партийных и государственных руководителей Латвии, Литвы и Белоруссии. Были предприняты меры и против особо известных своей склонностью к коррупции местных лидеров и представителей высшей администрации Узбекистана, Азербайджана и Киргизии.

Стечением времени это, очевидно, исключительно точно продуманное «землетрясение кадров» в верхах приобретало все большую силу. Только в течение года Горбачев заменил больше половины всех членов и кандидатов в члены Политбюро. Заменены были также 14 из 23 заведующих отделами ЦК КПСС, пять из четырнадцати высших руководителей союзных республик и пятьдесят из пятидесяти семи первых секретарей районных, краевых и областных комитетов партии.

Заменено было и 40 % послов Советского Союза за границей.

Объектом кадровых потрясений стала также и большая часть министерств. По общим подсчетам, там было освобождено от занимаемых должностей не менее 50 000 управленцев самых разных уровней (к примеру, только в незадолго до того созданном Министерстве компьютерного оборудования и электроники Горбачев лично заменил больше 1000 человек).

По докладам, публичным выступлениям и объявленному Горбачевым политическому курсу, в общем, предугадывались решения основных проблем состояния и развития общества, экономики и социалистической системы в целом. На этом тогда одинаково сходились мнения как ученых и специалистов, так и партийных работников и миллионов советских граждан. В стране воспринимали действия Горбачева по снижению международной напряженности прежде всего как способ направить значительную часть средств, идущих до тех пор на оборону, в отрасли, как казалось в ту пору, имеющие большее значение для общества. (Несколько позже, как известно, развитие событий наглядно доказало всю недальновидность и политическую близорукость подобных суждений).

Примерно столь же катастрофически сказалась впоследствии и предпринятая Горбачевым массовая замена руководящих кадров. Вначале, однако, эти меры, как и публичные разоблачения случаев коррупции и все его энергичные призывы к большей критичности и открытости вызывали лишь одобрение и поддержку со стороны общества. Людям тогда, по всей видимости, не хотелось думать о том, что такая новая политика может оказаться лишь постановкой «политического театра». Всем очень хотелось верить, что пришел конец длительному застою в общественной жизни, экономике, духовной сфере и т. д., что наступает новое время обнадеживающих перемен.

Однако вскоре Горбачев пошел по пути, который в корне отличался от первоначально провозглашенного. Это оказался курс на все возрастающее введение в систему народного хозяйства страны экономики частной собственности и рыночных механизмов, а также — на всемерное ослабление руководящей роли Коммунистической партии.

* * *

До того как приступить к рассмотрению начальных признаков политического поворота в сторону капитализма, представим вниманию читателей хотя бы три из существующих гипотез, пытающихся дать объяснения причин и обстоятельств, приведших к подобному развитию событий.

Первая из них указывает на то, что Горбачев в принципе всегда был «социал-демократом», т. е. представлял собой нечто вроде «коммуниста, с симпатией относящегося к капитализму».

Его ранняя риторика «в стиле Андропова» на деле была ничем иным как «обходным» политическим маневром, при помощи которого ему во многом удалось сбить с толку и привести в некое замешательство вероятных противников, пока он не соберется с силами, дабы приступить уже к своей подлинной политике.

Вторая гипотеза состоит в том, будто Горбачев встал на путь рыночной ориентации, только убедившись, что попытки провести преобразования «в духе Андропова» не увенчались успехом. Тогда, может, самостоятельно, но не исключено, что и с чьей-нибудь «помощью», был сделан «следующий шаг», правда, уже в совершенно иную сторону. Таким образом, можно предположить, что на каком-нибудь из последующих этапов своего правления он мог прийти к выводу о якобы практической невозможности добиться реального улучшения состояния столь разнородной и объемной экономики как советская в рамках существующей системы социализма. Входе такого размышления уже «вполне естественно» можно было прийти и к выводам о необходимости нарочитого ослабления руководящей роли Коммунистической партии, поскольку легко предположить, что в первую очередь с ее стороны можно ожидать реакции сопротивления «реформам» такого рода.

По третьей из бытующих в исследовательских кругах и литературе гипотезе, у Горбачева просто не хватило (или они вовсе отсутствовали) соответствующих качеств его личности, сил, чувства ориентации и перспективы, для того чтобы успешно противостоять и справиться с нарастающими аппетитами, интересами и амбициями антисоциалистических сил, быстро приобретающими угрожающие размеры и активность по мере развертывания «реформ». Нам кажется уместным обратить здесь больше внимания именно последней из указанных гипотез.