Продавец швейных машинок - [9]
Я не был уверен, что он имеет в виду — продажу машинки или синий шар, остановившийся прямо напротив лузы. Как бы то ни было, я уже заранее трепетал, предвкушая продажу швейных машинок.
— И сколько штук ты продаешь в неделю? — поинтересовался я, вынимая из лузы очередной шар.
— В среднем — десяток, — небрежно ответил он. — Причем с каждой имею пятерку.
Я присвистнул.
— Пятьдесят фунтов в неделю!
Стэнфорд кивнул и лихо вколотил последний красный шар.
— В среднем, — уточнил он, меля кий и прикидывая, как подступиться к розовому. — Бывает и семьдесят, а иногда — тридцать и так далее. Зависит от времени года. Зима — лучшее время, так как девушки сидят по домам. На этой неделе я сделал шестьдесят пять.
Он уложил розовый, за ним красный, и прицелился в желтый.
— А машина нужна? — поинтересовался я.
— Да, но не обязательно "линкольн континентал". Сойдет и какое-нибудь старье, лишь бы смотрелось.
Зеленый, коричневый, синий, розовый и черный шары разлетелись по лузам, словно их тянули невидимые резиновые ниточки, и игра закончилась со счетом тринадцать, а то и сто тринадцать тысяч на ноль.
Я только покачал головой в ответ на предложение Стэнфорда сгонять ещё партийку, и мы отправились в бар. Я расплатился с барменом за игру, мы взяли ещё по пиву, пошли вглубь бара и сели за угловой столик.
— А у тебя есть машина? — спросил Стэнфорд.
Я помотал головой.
— На пятнадцать фунтов в неделю?
Стэнфорд казался ошарашенным.
— Неужели это все, что ты зашибаешь — пятнашка в неделю?
Я пожал плечами.
— Сам знаешь, конторская крыса.
— Да, верно. В нашем банке было то же самое. Дорогая плата за безбедную старость. Какой смысл прозябать впроголодь почти всю жизнь ради того, чтобы в старости не умереть с голоду на их жалкую пенсию? Нет, Расс, это не для тебя. Пятнадцать фунтов — брр! — Он зябко поежился.
— А, как ты думаешь — у меня получится с машинками? — спросил я.
Стэнфорд отпил пива и угостил меня сигаретой.
— Расс, — спокойно сказал он, — у нас работают люди, которые тебе даже в подметки не годятся — ни внешности, ни обаяния. Но даже они продают полдюжины в неделю. Жалованья у нас не платят, только комиссионные, но зато фирма много тратит на рекламу, и каждому из нас ежедневно дают по четыре заказа. Даже, если продавать только каждому четвертому клиенту — это уже одна машинка в день, а в субботу, может быть, и две. Вот тебе уже тридцать-тридцать пять фунтов. А у тебя наверняка получится лучше. И глазом моргнуть не успеешь, как станешь зашибать по сорок фунтов, а то и больше.
Мне уже не терпелось.
— Как же мне начать, Джим?
— Я потолкую с боссом. Фирмой владеют два компаньона — Джимми Сэндс и Аллен Дрейпер. Сэндс — голова, Дрейпер — бабки. Возможно, Сэндс позволит тебе поработать в магазине, пока ты не обзаведешься машиной. У тебя деньги-то есть?
— Фунтов пятьдесят наскребу.
Стэнфорд чуть призадумался.
— Что ж, может, мы тебе поможем. У нас есть договоренность с соседним гаражом — наши ребята чинят в нем свои автомобили. У нас большие скидки. Возможно, они подберут для тебя подходящий драндулет с первым платежом в пятьдесят фунтов. Словом, положись на меня. Я с ними поговорю, а там посмотрим.
— Спасибо. Джим…
Он отмахнулся.
— Не стоит. Мне тоже помогли сбежать из банка и я прекрасно знаю, каково тебе торчать в своей конторе. Кстати, заявление на увольнение ты уже подал?
Я кивнул.
— Да, я уже дошел до ручки. Мне осталась ещё неделя.
Стэнфорд ухмыльнулся.
— Что ж, тогда поторопимся. Не можем же мы допустить, чтобы ты стал безработным.
Глава четвертая
Все воскресенье я просто исходил слюной, так мне не терпелось побыстрее приступить к новой работе. Всю ночь мне снились швейные машинки, а утром я уже был готов вскочить и мчаться к Сэндсу.
На завтрак я спустился в самом радужном настроении и до того заболтал Тетушку, что она спряталась на кухню. Про швейные машинки я ей, впрочем, упоминать не стал из опасения, что она начнет возражать. Мне вовсе не улыбалось тратить сейчас время на поиски нового жилья.
Зато в понедельник, когда мы с Глорией вновь отправились вдвоем обедать в закусочную Курилки Джо, я отвел душу. Славная она все-таки бабенка. Всей душой за меня болеет и переживает, кажется, больше, чем я сам. Глазищи сверкают, щечки раскраснелись.
— О, Расс, по-моему, это просто потрясающе! Молодец этот Джим Стэнфорд. Мне кажется, ты создан для такой работы!
В ответ я довольно ухмыльнулся, уже окончательно уверившись в правильности своего выбора. Но все-таки спросил:
— Почему ты так уверена?
— Я тебе ещё вчера говорила. Женщины и так будут покупать у тебя все что угодно, а уж перед швейными машинками тем более не устоят. Это же чисто женский товар. Что тебе ещё нужно? Приезжать ты будешь по предварительной договоренности, и тебе не придется тратить время и силы на уговоры через запертую дверь. Словом, ты должен быстро стать миллионером.
Говоря, Глория пригнулась ко мне почти вплотную, так что я мог наслаждаться ароматом её духов. Мне захотелось схватить её и поцеловать.
— А тебе не нужна швейная машинка? — проворковал я.
Ее глаза потеплели и увлажнились, сердце мое судорожно забилось.
Солнце, песок и море. О чем ещё мечтать? Подумайте сами. Каждое утро я просыпаюсь в своей уютной квартирке с видом на залив Пальма-Нова, завтракаю на балконе, нежусь на утреннем солнышке, подставляя лицо свежему бризу, любуюсь на убаюкивающую гладь Средиземного моря, наблюдаю, как медленно оживает пляж, а затем целыми днями напролет наслаждаюсь обществом прелестных и почти целиком обнаженных красоток, которые прохаживаются по пляжу, плещутся в прозрачной воде или подпаливают свои гладкие тушки под солнцем.О чем ещё может мечтать нормальный мужчина? А ведь мне ещё приплачивают за это!«Оле, Мальорка!» — один из череды романов про Расса Тобина, альфонса семидесятых.
Проторговав около года швейными машинками, Расc Тобин знакомится в ливерпульской больнице с Тони Дейном и переезжает в Лондон, чтобы попытать счастья на съемках рекламных клипов…
Рон Морис был для меня целым миром, который он из раза в раз переворачивал с ног на голову. Он никогда не давал мне надежды, ничего не обещал и не позволял думать о том, что между нами может быть что-то большее. Но разве сердцу нужно позволение? Разве оно нуждается в обещаниях? Достаточно взгляда. Слова. Жеста. Тогда оно воспаряет и несётся навстречу любимому с утроенной скоростью. Содержит нецензурную брань.
Хотите знать, кто самый раздражающий мужчина на свете? Николас Донован. Самодовольный подонок, который считает, что все в этом мире крутится вокруг него. И даже я. Что ж, придется преподать урок этому болвану, чтобы он понимал, что не только мужчины умеют грязно вести бизнес. Не влюбиться бы по дороге… Содержит нецензурную брань.
Что делать, когда твоя родственная душа женат на твоей лучшей подруге? Если ты Кейт Эванс, то ты сохранишь дружбу со своей подругой Рейчел, привяжешься к ее детям и похоронишь свои чувства к ее мужу. Тот факт, что Шейн — военный, и часто находится вдалеке? — помогает, но когда случается трагедия, все меняется. После того как Рейчел, беременная в четвертый раз, погибает в автомобильной аварии, а ребенок чудом выживает, Кейт меняет всю свою жизнь, чтобы разделить родительские обязанности. Затем на первой годовщине смерти Рейчел, Кейт и Шейн находят утешение друг в друге на одну ночь, о которой оба сожалеют. Шейн зол на протяжении года, а сейчас к этому добавляется и чувство вины за то, что он переспал с лучшей подругой своей жены и ему понравилось это… ему понравилась она.
Всем, кого это касается,Было легко назвать нас запретными и тяжелее — родственными душами. Тем не менее, я верила, что мы были и тем и другим. Запретные родственные души.Когда я приехала в Эджвуд, Висконсин, я не планировала найти его. Я не планировала появиться в баре «У Джо» и почувствовать, что музыка Дэниела взбудоражит мои эмоции. Я понятия не имела, что его голос заставит мою боль забыть свою собственную печаль. Я понятия не имела, что мое счастье запомнит свое собственное блаженство.Когда я начала последний год в своей новой школе, я не была готова звать его мистер Дэниелс, но иногда в жизни правильные события приходятся на совершенно неправильное время.Наша история любви не только о физической связи.Она о семье.
Миранда выросла среди полок книжного магазина своего эксцентричного дяди Билли, решая загадки, которые он для нее придумывал. Но когда девочке исполнилось двенадцать, дядя поссорился с ее мамой и навсегда исчез из их жизни. В следующий раз она слышит о нем уже шестнадцать лет спустя: Билли умер и оставил ей «Книги Просперо», находящиеся на грани банкротства. После того как Миранда возвращается в Лос-Анджелес и входит в магазинчик уже как его владелица, она начинает находить подсказки: между страниц романов, в запертых ящиках квартиры дяди и даже в самом названии магазина.
История девушки с большим и тяжелым грузом за плечами. Ни в коем случае не из робкого десятка. Переезжает во Францию. Новая школа давалась нелегко. Но все же, она ищет свое счастье, но ее тянет на дно прошлое, которое она не может забыть. У ее маленького и когда-то открытого сердечка еще не зажили раны от предательств и издевок… Она старается выживать и возможно побеждает в этой неопределенной войне.