Продавец швейных машинок - [51]

— По возвращении оба зайдете ко мне, — приказал О'Нил. — В ваших интересах не оплошать.

Мы с Брейди вышли во двор, пожелали друг другу удачи, расселись по машинам, и я покатил к миссис Фернборо, которая проживала в предместье Ливерпуля, в тихом местечке Эшфилд.

Сытый по горло мрачной обстановкой в "Райтбае", я был счастлив хоть ненадолго вырваться на свободу, поэтому катил я по проселочной дороге, весело посвистывая, приветливо помахивая коровам и задирая хрюшек, когда это случилось. Хлопок, свист, и из разлетевшегося радиатора прямо на ветровое стекло брызнула темно-коричневая жидкость. Антифриз. Сначала я решил, что просто влетел в грязную лужу, но затем до моего сознания дошла страшная правда.

Я остановил машину на обочине и вылез на дорогу. Из-под капота рваными клубами валил пар. Дождавшись, пока мотор чуть остынет, я открыл крышку капота и заглянул внутрь. Как будто я знал, чего там искать, ведь мои технические познания ограничивались "макси". Увидел я только очень, ну очень мокрый двигатель.

Я посмотрел вперед и назад, потом огляделся по сторонам. Меня окружала пустыня — ни машин, ни ферм, ни людей, ни хоть какого-нибудь строения на несколько миль вокруг! Можно было подумать, будто я застрял посередине Юкона.

Не стану утомлять вас описанием моего горестного ожидания. Я сидел в машине, вылезал на дорогу, пытался развести костер, чтобы подать дымовой сигнал, прыгал, как ненормальный, размахивая руками, чтобы избежать обморожения и гангрены… Наконец, пару часов спустя, какая-то шальная попутная машина взяла меня на буксир и дотащила до ближайшей деревушки.

В местном гараже имелись запчасти для всех автомобилей на свете, начиная, должно быть, с викторианской эпохи, кроме… одной-единственной модели "хиллмана". Чтобы достать эту железку, пришлось позвонить ближайшему дилеру "хиллмана", который, судя по затраченному на доставку детали времени, находился милях в шестнадцати к северу от Эдинбурга.

Примерно сорок тысяч раз я набирал номер миссис Фернборо, чтобы предупредить о том, что я опаздываю, но к телефону упорно никто не подходил.

Наконец, потратив на ремонт столько денег, что хватило бы на двухнедельный отдых на Гавайях, я все-таки добрался до дома миссис Фернборо, и увидел пришпиленную к двери записку: "Зайдите в соседний дом".

Я зашел, и седовласая старушенция любезно сообщила мне, что миссис Фернборо укатила на три дня в Шропшир, но попросила передать, чтобы я заехал в феврале.

Когда поздно вечером я вернулся, продрогший, иззябший и несчастный, меня ждал злобный, как голодный шакал, О'Нил.

— Где тебя носило, парень? — зловещим шепотом поинтересовался он. — Ты побил все рекорды для одного заказа.

Именно в тот миг я и решил, что сыт по горло швейными машинками, "Райтбаем" и Томом О'Нилом, хотя уволился лишь спустя несколько недель.

Глава пятнадцатая

В тот памятный вечер О'Нил мне много чего наговорил, но я был слишком усталым и измученным, чтобы поставить его на место. Я подождал, пока он выскажется, потом спокойно рассказал о том, что со мной случилось, и ушел, оставив его чертыхаться на весь белый свет.

По наивности, я решил, что на следующее утро он передо мной извинится, но не тут-то было. Более того, О'Нил стал придираться ко мне ещё больше. То распекал меня перед остальными парнями за неряшливость (я наступил в лужу во дворе и впервые за все время вошел в магазин с грязными ногами), то устраивал выволочку за забывчивость (я оставил портфель у одного клиента на уик-энд). Вы, наверное, понимаете. Сами по себе, это все мелочи, но они накапливаются. Так и случилось.

Однажды утром, уже в марте, я опоздал не по своей вине, а О'Нил отчитал меня в довольно резкой форме. Я взбеленился и вступил с ним в перебранку, которая перешла бы во что-нибудь посерьезнее, не вступись за меня Аллен Дрейпер.

Во двор я вылетел взмыленный, и поклялся жестоко отомстить.

Случай представился пару дней спустя.

Настала пятница. И весьма кстати, если вы твердо решили затеять ссору. В случае мирного исхода вы можете весь уик-энд отлеживаться и зализывать раны, чтобы в понедельник с новыми силами взяться за работу. И напротив, если дело заканчивается серьезным кровопролитием, у вас опять же есть целый уик-энд, чтобы подыскать себе новую работу. Словом, пятница — идеальный день для ссоры.

Моим последним в тот день клиентом была очаровательная старушка, миссис Соул, проживавшая в полном одиночестве в ужасающе бедной комнатенке на верхнем этаже старого деревянного дома.

Она встретила меня так, словно я был первым живым человеком, которого она увидела за последние месяцы; засуетилась, приготовила чай, распечатала пачку бисквитного печенья. При этом ещё жизнерадостно чирикала, хотя радоваться ей было, по-моему, ну, абсолютно нечему.

Слово за слово — я показал ей "мини". В комнате было настолько темно, что я едва различал старушку, и для меня по сей день остается загадкой, как ей удалось разглядеть "мини". Как бы то ни было, она заявила, что машинка ей подходит.

Миссис Соул вытащила ветхий кошелечек и с огромным трудом (ее старческие скрюченные пальцы почти не гнулись) отсчитала пять однофунтовых бумажек.