Продавец королевств - [19]

охотников за нечистью. Все это в сумме и было тем бревном (ну не соломинкой же), которое и переломило спину отборному отряду баронской конницы, еще до недавнего времени бывшей чуть ли не «вундерваффе»[4] местного розлива. Впрочем, сама концепция «волшебного», или «чудесного», оружия была крайне близка местным. Вдобавок, в отличие от элиты Третьего рейха, в этом мире в существовании подобного оружия не сомневался даже последний крестьянин. Тем более что нечего сомневаться, если вот оно, в руках – наводи и стреляй. Ведь даже появившиеся в результате эволюции вооружения арбалеты не стали в этом мире тем «уравнителем», с помощью которого необученный ополченец или горожанин смог бы сражаться на равных с тяжеловооруженным рыцарем. И именно поэтому та негативная реакция, вплоть до отречения использующих дьявольское оружие от церкви, бытовавшая в Средние века на Земле, тут просто не могла возникнуть. Просто из-за того, что тяжело бронированный феодал, бывший основной опорой церкви, мог просто не опасаться стрел и болтов человеческого производства из-за вплетаемых при изготовлении брони заклинаний и магических способов упрочнения стали. А эльфийские или, того хуже, гномские метательные машины и боеприпас к ним стоили достаточно, чтобы за колчан стрел можно было купить немалого размера деревню. Эти расы, будучи в трезвом уме и светлой памяти, не торговали стратегическим товаром с периодически сходящими с ума короткоживущими созданиями, вдобавок абсолютно не помнящими доброго к себе отношения. Ведь уже не раз случалось, что подаренные прапрадеду стрелы или арбалет применялись его далеким потомком для нападения на дарителя. Ведь память человеческая вельми коротка, а аппетиты безграничны.

К тому времени как поминающий всеми словами святого Патрика и Сатану со всеми его легионами Олаф наконец-то собрал орудийную панораму и, срывая себе спину, закончил заряжать нелепо раскинувшую, подобно продажной девке, станины конструкцию, все уже было кончено. Остатки нападающих откатились обратно через приоткрытые ворота в замок, щедро усеяв при этом землю содрогающимися в конвульсиях телами. Из трех сотен обратно за стены вернулось не более двух-трех десятков. Остальные, если рассматривать традиции северных варваров и до боли похожих на них верований подгорного народа, обеспечили себе хорошее посмертие – забрав за собой в небесные залы примерно пару-тройку сотен ополчения и нескольких затерявшихся длинноухих.

– На штурм! – Странно, но в первых рядах стихийно образовавшейся погони несся, словно призовой рысак, Секрес, размахивающий автоматом, сжатым в левой руке как дубинкой. Ручной нежити некроманта рядом с ним почему-то не было. В правой маг смерти держал зазубренный нож, чье лезвие ощутимо светилось недобрым темно-синим светом. Прямо на глазах Аксимилиана старый чародей метнул огнестрельное оружие, вышиб им из седла отставшего рыцаря и одним мимолетным движением отрезал тому голову. Прямо вместе с металлическим воротником. А призванное изрыгать из себя очереди пуль устройство, немного повисев в воздухе, вернулось обратно, чтобы спустя мгновение вновь отправиться в полет.

– А-а-а! – орали то ли от страха, то ли от переполнявшего их восторга ополченцы, пытаясь поспеть за пожилым некромантом. Впрочем, они были обречены на неудачу. Маэстро темных искусств, судя по всему, вспомнил молодость, когда за ним, еще молодым и неопытным, попеременно гонялись инквизиторы, толпы крестьян с вилами, кредиторы и прочий люд, не понимающий всей важности выбранного волшебником направления искусства. А потому передвигался со скоростью стащившей со стола аппетитно пахнущий кусок кошки, дополнительно пнутой под зад хозяином и освистанной его детьми.

Охотники на чудовищ и эльфы действовали более разумно: стояли на месте и стреляли. Кто из огнестрельного оружия, кто из привычных луков, это уж по их собственному усмотрению. Из пытающихся спастись бегством благодаря усилиям любителей дистанционной борьбы ушел едва ли каждый четвертый. Да и со стен только наружу упало восемь человек. Впрочем, защитники замка тоже не вчера на свет родились и воевать умели.

Бум! Гигантский огненный шар, метнувшийся от крыши донжона вниз, испепелил первые ряды ополченцев, пытающихся с ходу вломиться в крепость. Магов среди них, кроме быстроногого некроманта, не оказалось, а имевшиеся амулеты были недостаточно хороши, чтобы отразить такую атаку. Сам же Секрес, уже вскочивший на опустившийся мост и обнаруживший себя перед целой толпой злых вражеских воинов, среди которых и пара волшебников затесалась, перестал изображать из себя чародея-берсеркера и мудро отступил, собрав штук пять стрел и половину дротика. Вторую он обломил, чтобы пробивший голень метательный снаряд не мешал улепетывать. Несколько горстей жидкого пламени, посланных ему вслед, бессильно скользнули по выставленной защите.

– Ну все. – Олаф закончил собирать свое оружие и кровожадно усмехнулся, глядя на замок. – Сейчас наибольшая концентрация их силы прямо перед воротами?

– Да, – уверил его призрак. – Но их твоим громыхалкам не пробить. Ну, во всяком случае быстро. А стену даже и пробовать на прочность не стоит: в таких крепостях она меньше пяти шагов в толщину и не бывает никогда.