Прочитанные следы - [33]

Игнат Петрович уселся за стол, вытащил из планшетки несколько фотоснимков и стал рассматривать их. Алексей подошел ближе и увидел знакомую ему пачку фронтовых фотографий. Черенцовские следы! Странно, почему они сейчас так заинтересовали отца?

— Послушай, отец, в чем дело? — не выдержал Алексей. — Что произошло? Может быть, ты все-таки объяснишь?

Игнат Петрович обернулся к сыну, кивнул.

— Обязательно объясню, Алеша. Все объясню. Дай мне только самому как следует разобраться. Вот сейчас отправлюсь в ателье, проявлю там кое-какие снимки, полистаю еще разок альбомы с фотографиями, и тогда все станет ясно. Только пока — никому ни слова. Военная тайна! Ты ведь знаешь…

— Конечно, знаю.

— Добро. И еще вот что. Я сейчас напишу письмо, а ты быстренько сбегай на почту и отправь его. Авиапочтой.

Игнат Петрович пошел в соседнюю комнату и на ходу, не оборачиваясь, добавил:

— Кстати, и Анку повидаешь.

Анка! Алексей невольно покраснел, услыхав это имя. Подруга детства. Они вместе учились в школе, часто ссорились, быстро и охотно мирились, снова ссорились и снова мирились. Сколько раз Алеша трепал ее за косы, а потом сопел где-нибудь, спрятавшись от всех и прижимая пятак к подбитому глазу. Анка! Она умела постоять за себя.

Прошло детство. Наступила пора юности. Забияка-девчонка превратилась в застенчивую черноволосую девушку. Вечерами они сидели на берегу моря или бродили рука об руку по каштановой аллее курортного парка и мечтали о будущем. Анка готовилась в институт связи. Алексей мечтал о путешествиях по морям-океанам. Их дружба стала крепче, осмысленнее и постепенно превратилась в глубокую сердечную привязанность, которую оба еще боялись назвать своим настоящим именем.

Вскоре Алексея призвали на службу в Военно-Морской Флот. Анка поступила на заочное отделение института инженеров связи и одновременно начала работать на местном телеграфе.

Друзья часто переписывались, делились своими планами на будущее, и это будущее рисовалось им радужным, счастливым. Разлука не развеяла их дружбы, их чувств. И когда Алексей после демобилизации встретился с Анкой и взглянул в ее глаза, он понял, что любовь, уже подступившая к его сердцу, завладела и сердцем девушки.

…Игнат Петрович писал письмо, хмуря брови и покусывая губы. Он тщательно обдумывал каждое слово, адресованное бывшему командиру роты, ныне доктору геологических наук, профессору Московского университета Андрею Николаевичу Васильеву.

Глава 3. Происшествие в фотоателье

Сергей Сергеевич летел в комфортабельном пассажирском самолете «Ил-12». Через семь часов он уже приземлился на аэродроме, а еще через полчаса маленький, верткий «По-2» уносил полковника дальше, к цели поездки, в поселок Мореходный. Прямой воздушной трассы между Москвой и Мореходным не было.

Сергей Сергеевич не стал дожидаться Васильевых. Андрей Николаевич не успел закончить служебные дела, а Нина Викторовна принимала последние экзамены в институте иностранных языков. На прощание друзья договорились, что Васильевы приедут через несколько дней.

— Приедем обычным, человеческим путем, без аэрона, откидных кресел и воздушной качки. В уютном купе мягкого вагона как-то привычнее, — заявил Андрей Николаевич, провожая Дымова.

Самолет летел совсем низко. Внизу расстилались темно-зеленые горы и зеркальные поверхности небольших рек. Скоро показалось море. Оно было спокойное, синее и казалось издали неподвижным и нарисованным. Слева, окутанные прозрачной голубой дымкой, тянулись горы.

Решение лететь немедленно, не откладывая и лишнего часа, пришло сразу после прочтения рукописи Кленова-Васильева. Смутная, неясная тревога охватила Сергея Сергеевича еще с того момента, когда он прочитал письмо Семушкина и узнал место его жительства — поселок Мореходный. В Мореходном находилась группа «Осинг», значение ее опытных работ полковнику было хорошо известно. И все-таки сейчас, взвешивая и анализируя причину своего поспешного отъезда из Москвы, Дымов должен был сознаться, что конкретных, реальных оснований для этой поспешности он не имел. Что же побудило его к таким решительным действиям?

Сергею Сергеевичу вспомнились слова, которые часто повторял один из руководителей Комитета: «У настоящего контрразведчика должно быть развито шестое чувство. И если этим шестым чувством контрразведчик ощущает тревогу, он обязан насторожиться, обязан быть начеку и действовать».

Именно такую тревогу испытывал сейчас полковник.

«По-2» опустился на посадочной площадке в пяти километрах от Мореходного. У небольшого белого домика, к которому почти вплотную подрулил летчик, уже стояла «Победа». Сергей Сергеевич о своем приезде заблаговременно телеграфировал, и уполномоченный Комитета государственной безопасности по Мореходному району выслал машину.

Шоссе, по которому мчалась «Победа», извивалось чуть ли не каждые пятьдесят метров. Южные дороги! Дымов хорошо знал и любил их подъемы и спуски, неожиданные повороты, капризные тропки на самом краю обрывов. Он восхищался бурным цветением природы, с наслаждением вдыхал морской воздух.

Некоторое время ехали молча.

— Ну, как у вас, в Мореходном, все в порядке? — спросил он шофера, чтобы прервать затянувшееся молчание.