Пробуждение - [50]

Я должна была попробовать использовать банкомат. Дерек решил, что это хорошая идея, если бы они думали, что мы до сих пор в Буффало, учитывая, что мы уезжали. Хотя и не ожидал, что моя карта будет работать. Но ее не заблокировали. Я полагаю это имело смысл. Банк или полиция могла бы рассказать моему отцу, что зафиксировали ее, или он не хотел отрезать мой единственный источник денег, даже если думал, что это может заставить меня вернуться домой.

Это, конечно, заставило меня думать о нем, и насколько он должен беспокоиться. Так сильно хотелось с ним связаться, но я знала, что не могу. Таким образом, все, что я могла сделать, это думать о нем и о тете Лорен, и чувствовала себя ужасно.

Для того чтобы ограничить мысли о моей семье, я сосредоточился на своих спутниках. Я знала, неимение денег заставляет Тори беспокоиться. Так что попыталась дать ей пару сотен. Это было ошибкой. Она набросилась на меня, и когда мы подошли к станции, перестали разговаривать снова.

Саймон и Тори купили билеты. Я задавалась вопросом, а не попробуют ли они поймать любых беспризорных подростков, покупающих билеты в одном направлении в Нью—Йорке, но никто не прокомментировал это. Я думаю, мы могли бы просто иметь возможность путешествовать в одиночку. Мы были достаточно взрослыми, чтобы сделать это.

Не то чтобы я никогда не путешествовала в одиночку. Даже на городском автобусе. Это заставило меня задуматься о том, как я обычно ездила с тетей Лорен и папой. Когда я попыталась перестать беспокоиться о них, я думала только о ком—то другом: Лиз.

Лиз сказала, что она могла найти меня, но я была уверена, что она имела в виду «в Буффало». Сколько бы она искала меня? Могу ли я вызвать ее без зеленой толстовки... через сотни километров? Я должна была бы очень постараться, а это было не безопасно.

Может быть, она уже перешла к загробной жизни. Это было, наверное, хорошо. Но при мысли, что никогда больше не увижу ее снова, мое настроение затонуло глубже, чем у Тори, пока, к тому времени подъехал автобус, оно стало черным, как мои новые волосы.

Саймон пошел, чтобы захватить содовой для поездки. Тори уже вышла в двери станции. Когда я пыталась, чтобы получить мой рюкзак, Дерек схватил его и забросил себе через плечо, что было бы неплохо, если бы я знала, что он не просто так делает это для меня.

— Хватит дуться,— сказал он, когда шел рядом со мной. — Это всего лишь волосы.

— Это не…— я замолчала. Зачем?

Саймон помахал, чтобы присоединиться к ним в пассажирской линии. Он вручил мне Dr Pepper.

— Ты в порядке?

— Просто думала о папе и Лиз. Хотела бы я сказать им, что мы уезжаем.

Дерек наклонился к моему уху.

— Улыбайся, ладно?— прошептал он. — Ты выглядишь, как похищенная. И люди смотрят на нас.

Я огляделась вокруг. Никто не обращал на нас внимания. Саймон похлопал по плечу своего брата с шепотом: «Подвинься». Он помахал мне на первое свободное место.

— Все нормально?

Я кивнула и устроилась поудобнее.

— Там ​​больше сзади,— кивнул в сторону Дерек. — Мы не можем сидеть здесь вместе.

— Нет, мы не можем,— Саймон скользнул рядом со мной.

ГЛАВА 27

Я НАБЛЮДАЛА ИЗ ОКНА АВТОБУСА, как мы покинули город.

— Мы вернемся к ним,— сказал Саймон.

— Я знаю. Я просто... Трудный был день…

— Ты ни в чем не виновата. У тебя была дрянная ночь. И дерьмовый день до этого. И отвратительная неделя до этого.

Я улыбнулась.

— Хоть в чем—то постоянство.

— И я знаю, что…— он указал на мои волосы, — это не заставило тебя почувствовать себя лучше. Но если станет совсем невмоготу, достаточно смыть его, когда мы доберемся до Эндрю.

— Есть определенный опыт, не так ли?

— Я? Пфф. Никогда. Я парень. Парень! Мы не меняем цвет наших волос. Мы даже не используем кондиционер,— он провел рукой по своим волосам. — Это? Полностью натуральный оттенок.

— Я никогда не говорила…

— Ну, это было бы не в первый раз. Или в сотый. Когда парень выглядит азиатом и имеет светлые волосы, каждый предполагает, что это работа краски.

— Но твоя мать была шведкой.

— Совершенно верно. Виновата генетика, а не химические вещества,— затем он наклонился и прошептал. — Но я менял цвет один раз. Временная вещь, как у тебя. Для девушки.

— Ага.

Он выпрямил спинку своего кресла, устроившись удобнее в ней.

— Это было пару лет назад. Мне понравилась девушка, которая постоянно говорила о другом парне. Какой у него замечательный цвет волос, как у блондинов летом, как соблазнительно он выглядит.

Не сдержавшись, я прыснула.

— Таким образом, ты — окрашивался?

— Заткнись. Она была милой, ладно? Я купил эту краску намереваясь выделиться, а затем провел весь уик-энд на улице, гоняя вокруг мяч с Дереком. В воскресенье вечером, я сменил цвет моих волос. В понедельник утром я иду в школу и, эй, посмотрите, что случилось у меня за весь уик—энд на солнце.

— Серьезно?

— Я не мог признаться, что покрасил волосы ради девушки. Как бы я это сделал?

— Я думаю, что это было мило. Так это сработало?

— Конечно. Она пошла на танцы со мной в ближайшие выходные. Потом я пришел домой, вымыл волосы, пока цвет не пропал, и поклялся никогда не делать это снова для девочки, пока я не узнаю ее достаточно хорошо, чтобы быть уверен, что она того стоит.