Пробудить бога - [25]

— Ого, да здесь жить можно, — радостно заголосил он. — Мы же потом поднимем эти богатства наверх?

Его голос эхом прокатился по подвалу, отразился от стен и вернулся непонятным шипением. Нас обдало волной холода. Я настороженно огляделся: казалось, из каждой бочки доносится тихий шорох. Диоген, сидевший на моем плече, испуганно сжался. Маруся среагировала тут же — сделала шаг назад и сдернула с плеча лук.

— Внимание! — тихо сказал я, поднимая меч.

Все ощетинились оружием, в любую секунду ожидая нападения. Но прошла минута, другая — ничего не происходило. Наоборот, постепенно шорохи затихли, и стало немного теплее. Я напряженно вглядывался в бочки, которые мерцающий свет факела выхватывал из темноты, но не замечал никакого движения.

— Походу, ложный шухер, — резюмировал Серый. — Опять пойдем дальше и оставим врагов в тылу?

Ответить я не успел, из соседней комнаты послышался тихий кашель.

— О, тут кто–то есть, — прошептала Маруся.

Держа наготове Кладенец, я на цыпочках приблизился к дверному проему и выглянул. Следом подошел Серега с факелом в руке.

Передо мной был внушительных размеров зал, совершенно без мебели, если не считать терявшегося во тьме небольшого навеса в углу, под которым стояло что–то типа кухонной плиты. По всему пространству медленно ходили женщины с медно–рыжими волосами, облаченные в черные платья до пят и белые передники. В руках каждая из них держала короткую толстую палку, выглядевшую довольно безобидно.

— Ну, хоть этих мы сможем убить? — нетерпеливо спросил Серый.

Он укрепил факел в держателе на стене (похоже, владельцы погребов были людьми предусмотрительными) и двинулся на ближайшую дамочку, стоявшую лицом к навесу. Я, не теряя времени, последовал за ним.

Видимо, Серега не смог сходу ударить женщину со спины. Подойдя поближе, он свистнул, но тетка не отреагировала. Ничего не оставалось, пришлось ему бить сзади. После первого же удара она повернулась, и мы разом попятились: ее щеки, лоб, подбородок были испещрены мелкими оспинками. Не успел я опомниться, как она надрывно закашлялась прямо в лицо Серому, стоявшему ближе всех, и тот застонал. И только сейчас я заметил татуировку на ее запястье:

Тифозная Мэри

Серега в секунды стал похож на одну из этих гадин, всю его кожу усыпали отвратительные прыщи. Он кашлянул, и у меня зачесался лоб. Получается, эти тетки заражают одного из врагов, а те потом — друг друга? Спасибо, разрабы!

— Отойдите, ее надо бить на дистанции! — крикнула Маруся, и мимо меня просвистела стрела.

Ага, не тут–то было. Рыжая размахнулась и бросила в нее палку. Что удивительно, в руках тетки тут же появилась другая, непонятно откуда взявшаяся.

К счастью, Маруся сумела увернуться. Странное оружие покатилось по полу, и я понял, что это обыкновенная кухонная скалка.

Но тут проснулся Диоген. Он кинул по паре сгустков в нас с Серым, стало легче. Мы двинулись на мерзкую бабу, а она опять закашлялась. Попыталась снова метнуть скалку, но на этот раз я был начеку, взмахнул мечом и выбил деревяшку из ее руки. Серега же с размаху саданул тетку шестопером по голове. Она вскрикнула, отшатнулась, и вдруг из глаз ее полились слезы.

И я, и Серый в растерянности опустили оружие: казалось, перед нами стоит обычная живая баба, а мы, как последние козлы, лупим ее. Однако женщине легко обмануть мужчину, а вот другую женщину… Маруся не поддалась на этот трюк и послала стрелу прямо ей в лоб. Мэри с тихим всхлипом опустилась на землю, оставив после себя два зелья здоровья.

Я подобрал их, и мы двинулись дальше. Вскоре выкрутасы рыжих дам стали привычны, и мы вошли в ритм: удар–кашель–живительный сгусток, удар–скалка, удар–слезы, удар–смерть. Минут за сорок мы зачистили всю комнату (в процессе Маруся взяла уровень), забрали факел и только двинулись дальше, как Фрося крикнула:

— Эй, подождите!

Она подплыла к стоящей под навесом плите, покрутилась возле нее и махнула мне рукой:

— Забирай.

Подойдя к ней, я с удивлением обнаружил, что в духовке лежит целая россыпь разнообразных зелий.

— Как ты догадалась?

Фрося улыбнулась с крайне довольным видом.

— Кухарки любят делать запасы. По крайней мере, у моей мамы они всегда были.

Я сгреб эликсиры в суму и поспешил к друзьям. Дверь привела нас в следующий коридор. Пока мы шли по нему, я спросил девочку:

— Твои родители тоже стали призраками?

— Нет, — она пригорюнилась. — Просто умерли.

— А почему же ты превратилась в привидение?

Тяжело вздохнув, Фрося продемонстрировала тряпичную куклу.

— Вот из–за нее. Мне ее подарил дядя Силантий, сказал — это оберег. Помнишь, я рассказывала, как он ходил собирать лунные лотосы? Вот как раз для нее. Кукла меня защитила, не дала Тьме забрать. Только сил у нее оказалось недостаточно, чтоб оставить меня живой. Дядя не успел в нее вложить еще какую–то травку, поэтому я призрак.

Я впервые посмотрел на Фросю не как на истеричного и надоедливого непися, а как на ребенка, столкнувшегося с огромной несправедливостью. Пожалуй, я был бы не менее странным на ее месте.

— Ничего, малышка, — ласково сказала Маруся и попыталась погладить Фроську по голове. — Все будет хорошо, вот увидишь.