Проблемы сердца и органов кровообращения. Как справиться с сердечными недугами - [17]
Сердце является не только превосходным барометром наших эмоций – тех движений чувств, которые вырываются из нас наружу (лат. emovere – двигаться наружу), но и местом их возникновения. Если мы по каким-то причинам не выпускаем эмоции наружу, а подавляем их, они скапливаются в сердце и создают нам проблемы. Они могут оказывать на него давление и даже привести к нарушению сердечного ритма или работы сердца в целом. «Я не сержусь, хотя мое сердце и разрывается» (Генрих Гейне). И сразу же вспоминается предложенная Шекспиром терапия этого состояния: «Дай скорби стать злобой. Не тупи, разгневай сердце». Мудрость языка очевидно связывает тяжесть на сердце с давлением жизни, а сердечный ритм – с ее ритмом. Когда сердце замирает, останавливается, сбивается с ритма или колотится как сумасшедшее, язык связывает с этими проявлениями определенное душевное состояние, которое очень тесно связано с соответствующей медицинской ситуацией. Галопирующее, или бешено колотящееся, сердце принадлежит загнанному в угол человеку. Маленькое сердце присуще человеку бездушному, тогда как владельцем большого сердца является великодушный человек.
Помимо этого, бросается в глаза тот факт, что языку, а в первую очередь его диалектам, знакома своя собственная патофизиология в части как содержания, так и формы (звучания слова). Возникает даже искушение рассматривать языкотворчество как одно из направлений поп-арта – «искусство говорящего рта». Выражения «только ледяное сердце может разбиться», «сердечный пожар» или «сердечная боль» демонстрируют глубокое знание психосоматических аспектов нашего центра. Народная мудрость давно знает: «Больное сердце живет только в человеке, который находится в разладе с самим собой и миром». Тот, кому пришлось пережить что-то, надрывающее сердце, и кто не смог душевно переработать пережитое, действительно подвергается опасности того, что его сердце когда-нибудь разорвется. Прежде чем его настигнет сердечный удар, он будет ощущать, что у него сердце колет. Возможно, сердце и ранее переворачивалось у него в груди, хотя он и не сделал соответствующих и жизненно необходимых выводов из этой ситуации. Возможно, со своим трепещущим сердцем он пережил слишком многое, так что угроза возникновения инфаркта была очевидна заранее, и он не поразил этого человека как гром среди ясного неба. Уже задолго до этого сердце судорожно сжималось у него в груди. Также оно, скорее всего, достаточно часто сильно билось, пытаясь достучаться до своего владельца и напомнить ему о своем праве выполнять свою работу спокойно, без помех со стороны подавленных эмоций. Тот, кто не умеет слушать свое сердце, должен чувствовать его.
И тот, кто нагружает или позволяет перегружать свое сердце и свою жизнь, когда-нибудь почувствует, что сердце лежит в его груди, подобно камню – тяжелое, холодное и мертвое. Напротив, тому, у кого время от времени падает камень с сердца или даже гора с плеч, кто умеет слышать жалобы своего сердца и принимает их всерьез, живется легче, и он ощущает больше свободы и пространства у себя в груди.
Сердечные излияния (в переносном смысле) очень важны для освобождения нагруженного или перегруженного сердца. То, что мы не выпускаем наружу, остается внутри нас и оказывает давление. Поэтому для здоровья очень полезно выражать эмоции, переполняющие сердце. Тот же, кто превращает свое сердце в могилу, может сам запросто оказаться похороненным в ней; это значит, что все, что не изливается из сердца, накапливаясь в течение длительного времени, может, наконец, в форме вполне материальной жидкости излиться в полость перикарда. В народе говорят, что эта жидкость – выделения червя, живущего в сердце. И действительно, разве о таком нагруженном проблемами сердце нельзя сказать, что его гложет червь? Старая народная медицина крайне серьезно воспринимала этого червя, грызущего сердце, и утверждала, что если он перекусит артерию, человек умрет. Неважно, кто гложет сердце – червь или тщеславие, – образ изъеденного сердца, в котором живет, например, червь тщеславия, очень многое помогает понять в этой угрожающей ситуации. И кто сможет обидеться на это измученное сердце за то, что оно шевелится в груди и, превозмогая боль, зовет на помощь?
На сегодняшний день такому сердцу не приходится рассчитывать на существенную помощь, в лучшем случае его боль – и его крики о помощи – будут приглушены с помощью наркотических препаратов. Однако даже если бы мы более серьезно воспринимали эти крики о помощи, это вряд ли что-то изменило бы, потому что в нашей цивилизации язык сердца почти не используется, поэтому его практически никто не понимает. Хорст Рюдигер в своем эссе «Метафора сердца в литературе» невольно дает очень четкую характеристику этой ситуации, когда он, в частности, пишет: «Современный язык и современная эпоха отодвинули в сторону сердечные дела скромных воспитанниц интерната и предпочли им сердечную недостаточность, казалось бы, здоровых менеджеров, а место постепенного увядания заняла смерть от сердечного приступа». Однако и те, и другие – скромные воспитанницы интерната и внешне здоровые менеджеры – имеют одну общую черту: они превращают свое сердце в могилу, которую мы уже упоминали, не позволяют ему говорить и в конце концов оказываются вынужденными расплачиваться за это. В дальнейшем мы столкнемся с этими типами людей, когда речь пойдет о кровяном давлении.
