Проблема и понятийный аппарат. Возникновение человеческого общества - [16]

Крестьянский двор в идеале не был ячейкой эксплуатации человека человеком. Ничего эксплуататорского не было и в природе крестьянской общины. Крестьянско-общинный способ производства не был способом эксплуатации. Но крестьянские дворы входили, кроме крестьянской общины, еще в один экономический организм. Этот хозяйственный организм именуют по-разному - поместье, вотчина, манор. Я буду называть его манором.

Земля классического манора делилась на две части. Первая часть - земля, на которой хозяин манора, или манорарист, вел свое собственное хозяйство. Эта часть называлась доменом и была полной собственностью манорариста. Вторая часть - земля, на которой вели хозяйство крестьяне. Эта земля, как я уже отмечал, была собственностью либо общины, либо отдельных крестьянских дворов. Но она же одновременно была и собственностью манорариста.

Здесь мы встречаемся с явлением разделенной собственности. Собственность в данном случае раздвоена. У одного и того же объекта собственности - два собственника. Одним из них был крестьянин (или крестьянская община), другим - манорарист. Их положение в этой системе отношений собственности различно. Крестьянин (или крестьянская община) - подчиненный собственник земли, манорарист - верховный собственник крестьянской земли.

Верховная собственность на землю никогда не существует без верховной собственности на личности людей, обрабатывающих эту землю. Верховный собственник земли - всегда одновременно верховный собственник личностей подчиненных собственников земли, а тем самым и их рабочей силы. Здесь, как и в случае с серваризмом, существует внеэкономическая зависимость эксплуатируемого от эксплуататора, но только не полная, а верховная. По-этому крестьянин в отличие от сервария - собственник своей личности и рабочей силы, но не полный, а подчиненный. Таким образом раздвоена собственность не только на землю, но и на личности работников.

Верховная собственность манорариста на землю крестьян и их личность проявляется в том, что он безвозмездно присваивает часть крестьянского труда. Одна форма такого присвоения - натуральная рента (оброк) - крестьянин отдает манораристу часть продукта, созданного в собственном хозяйстве. Другая форма - отработочная рента (барщина) - крестьянин при помощи собственных средств производства обрабатывает землю домена, урожай с которой полностью поступает манораристу.

Соотношение крестьянского двора и манора есть соотношение хозяйственной ячейки и хозяйственного организма. Таким образом, мы сталкиваемся здесь с особого рода общественно-экономи-ческим укладом и тем самым с особым способом производства, который можно было бы назвать манорарным.

Крестьянский двор, таким образом, входит в два разных хозяйственных организма: в крестьянскую общину и в манор - и тем самым в два разных общественно-экономических уклада: крестьян-ско-общинный и манорарный. С этим связана двойственная природа самого рассматриваемого производителя материальных благ. С одной стороны он крестьянин, с другой - работник манора, манорарий. Он - крестьянин-манорарий, что отличает его одновременно и от других типов крестьян, и от иных работников манора. Среди манорариев были не только крестьяне, но и рабы, а также иные зависимые лица.

Входя в разные экономические организмы, крестьянский двор выступает в них в разных ролях. Как составная часть крестьянской общины он представляет собой ячейку по производству необходимого продукта, как элемент манора - ячейку по производству прибавочного продукта. Нетрудно заметить, что в подобном случае крестьянско-общинный уклад не представляет собой самостоятельного уклада, а входит в манорарный в качестве его своеобразного основания. Соответственно манорарный уклад включает в себя крестьянско-общинный уклад в качестве своеобразного первого этажа. Манорарный уклад в отличие от серварного двухэтажен.

Для обозначения таких явлений здесь и в дальнейшем, вероятно, подошли бы термины с приставками ”мини” и “макси” (а также ”меди”). В соответствии с этим крестьянско-общинный уклад мож-но было бы тогда охарактеризовать как миниуклад. Однако назвать манорарный уклад максиукладом было бы вряд ли правильным.

Дело в том, что манор был хозяйственным организмом лишь по отношению к крестьянским дворам. Сам же по себе взятый он был хозяйственной ячейкой и в этом качестве входил вместе с дру-гими такими же ячейками в определенный экономический организм. И здесь мы снова оказываемся лицом к лицу с еще более вы-соким общественно-экономическим укладом, а тем самым и с новым способом производства, включающим в себя в качестве элемента манорарный уклад. Поэтому только этот уклад заслуживает названия максиуклада. Манорарный же уклад выступает лишь в роли медиуклада.

Но на этом сложности анализа экономических явлений, связанных с манором, не заканчиваются. Самое сложное состоит здесь в том, что манор мог входить в экономические организмы разных типов, что обусловливало существование не одного, а нескольких сходных, но тем не менее разных общественно-экономических укладов, а тем самым и способов производства. Известны, по меньшей мере, два типа экономических организмов, в состав которых входили маноры.