Про Веру и Анфису. Следствие ведут Колобки - [44]
Дверь НПДД снова распахнулась. На пороге стояли Булочкин и гражданка Четверухина.
— Докладывайте, — попросил Колобок.
— Докладываем, — сказал Булочкин. — Жаркур готов!
Он произнес это с таким повышенным энтузиазмом, что Колобку вспомнилось пионерское детство. Ему захотелось встать, сделать салют и ответить: «Всегда готов!» Но Колобок сдержался и сухо сказал:
— Отлично. Берите жаркур и отправляйтесь на пристань в засаду. Если на вас нападут, не забывайте про ракетницу. Кстати, скажите, Булочкин, где находится эта пристань?
— Как где? — вмешалась гражданка Четверухина. — Да около парковых помоек. Там она и находится. Оттуда мусор забирают на специальную мусорную баржу.
— Помойки, опять помойки, — простонал Колобок. — Чует мое предчувствие — там происходит что-то очень нехорошее. Пожалуй, я лично должен осмотреть это загадочное место.
На пристани было тихо. Леша и Бобик, как только заслышали шаги Булочкина и бабушки, сгибавшейся под тяжестью курицы, залегли в высокой траве.
— Вот мы и пришли, — сказал Коржиков. — Будем делать засаду на военщину.
— Странное место они выбрали для передачи продуктов. Кругом помойки, значит, крысы бегают.
— Чего же вы хотите, — сказал умный Булочкин. — Военщина и шпионщина всегда связаны с помойщиной и крысинщиной.
— Ракетница у вас заряжена? — спросила гражданка Четверухина.
— Заряжена.
— Тогда кладите курицу на пристань и прячемся за этими бачками.
Как только они положили жаркур на доски пристани и удалились, Леша шепотом приказал Бобику: «Взять!».
Бобик подбежал к курице, схватил ее зубами и поволок в сторону от пристани.
Булочкин и бабушка Четверухина хотела побежать за ним, но не смогли, оба попали в капканы, поставленные Дебиленко на собак.
— Стой, стрелять буду! — закричал Булочкин. И выстрелил в Бобика из ракетницы. Конечно, он промахнулся. А бабушка Четверухина кинула в Бобика свободной от капкана туфлей и конечно же попала. Бобик бросил курицу, и вдвоем с Лешей они уползли в другую часть парка по высокой траве.
— До чего враг хитер! — сказал Булочкин. — Под собаку замаскировался.
— Это не враг хитер, это мой внук хитер, — ответила бабушка. — Это он собаку научил. Гениальный ребенок. Зря я ему запрещала собаку заводить.
Колобок был прав своим предчувствием. Около пристани разворачивались очень серьезные события. Булочкин и гражданка Четверухина сидели в капканах, прикованных к бачкам, и нюхали помоечный воздух. Кривоватый тип Дебиленко направлялся туда же с украденной у Коржикова тележкой. И был он тщательно замаскирован: имел усы и бороду и был с замотанной щекой, как известный подпольщик Иванов-Ленин в 1917 году.
— Так, — говорил Дебиленко, — мороженое я продал. Другой бы на моем месте эту тележку выкинул бы. А я ни за что. Мне эта тележка сто раз пригодится. Я буду в ней пойманных собак перевозить. А чтоб ее никто не узнал, я ее перекрасил. Теперь она незнакомого фиолетового цвета и написано на ней «Пиражки».
Он был так доволен собой, что почти плясал от радости:
— Купил я в аптеке яду, насовал в эти пирожки. Буду около помоек разбрасывать. Теперь все собаки и кошки мои.
Мальчик Леша шел ему навстречу и говорил Бобику:
— Ой, Бобик, как есть хочется. Ой, смотри, Бобик, тележка с пирожками. Дяденька, вы не дадите пирожки в долг?
— Это как в долг? — удивился Дебиленко.
— А так. Скоро моя бабушка принесет жареную курицу и я вам отдам.
— Послушай, мальчик, — спросил Дебиленко. — А ты меня не узнаешь?
— Нет, — ответил Леша. — А вы кто?
— Я дедушка Мазай. А здесь, в тележке, мои пирожки с зайчатиной. Тебе я, пожалуй, не дам, а вот Бобика твоего угощу.
— Мой Бобик не будет есть прирожки с зайчатиной, — сказал Леша. — Ему зайчатину жалко. То есть зайцев.
— А вот мы сейчас проверим, — сказал замаскированный Дебиленко и бросил Бобику два пирожка.
— Бобик, нельзя брать у чужих! — приказал Леша. Но Бобик не послушал и быстро проглотил пирожок.
Бобику стало плохо. Он заскулил, заплакал и стал ложиться на землю.
— Бабушка! — заревел Леша, как пароход, который приезжал по утрам за мусором. И тут раздался жуткий гром. Это прибежали гражданка Четверухина и Булочкин вместе с прикованными к ним бачками.
— Держись, Леша! — кричала бабушка.
— Караул! — сказал сам себе кривоватый Дебиленко. — Надо сматываться.
Он быстро покатил свою «пиражковую» тележку к выходу из парка.
Около самого выхода из парка навстречу ему выступила встревоженная Колбочкина.
— Гражданин с тележкой, а гражданин с тележкой!
— Ну что? Ну я гражданин с тележкой.
— Предъявите документы! — сурово сказала она.
— Почему?
— Потому что вы очень похожи на одного типа, которого разыскивает милиция.
— Чем похож?
— Головой похожи. Ушами похожи.
— Ничего общего, — возразил Дебиленко, — ваш тип без тележки, а я с тележкой. Я пирожки продаю. Вот возьмите. Видали вы бандитов, которые продают пирожки.
Колбочкина взяла пирожок, понюхала его, но все равно сказала:
— И все-таки предъявите документы.
— Да я ветеран! — закричал Дебиленко. Он распахнул пальто. — Вон у меня сколько орденов на груди. Да я весь израненный. Вон у меня сколько ран на груди. — Он распахнул рубашку.
— А что это у вас на груди написано, товарищ ветеран?
