Про то, как вредно спасать драконов - [16]

— Как заказывал, — стукнул эльф кружкой перед моим носом.

Откупорила крышку, и капнула в кружку две капли, потом оглядела воина, подумала и добавила еще капельку. Эльф с любопытством за нами наблюдал. Бытует мнение, что эльфы сильнейшие целители. Так оно и есть, их целители во многом лучше наших. Когда эльф рождается с таким даром, его забирают на обучение, после чего навечно остается в Великом Лесу, трудиться на его благо. Настолько они ценны. Так же считается, что все эльфы поголовно способны исцелять. Вот это уже полная чушь, целительский дар у эльфов большая редкость.

Закупорила скляночку, убрала ее на место, покрутила кружку, размешивая жидкость, и отпила пару глотков.

— Пей, — протягиваю кружку Алаку. Мне лекарство помогло. Поврежденная ладонь перестала болеть уже через минуту.

Маг разглядывал меня еще с минуту, а потом залпом осушил кружку. Мы с эльфом в ожидании уставились на боевика.

— Перестала, — удивленно молвил он через пару минут напряженного молчания.

— Теперь веришь?

— Допустим, — лениво протянул он, заметно расслабившись.

— Я отдам тебе это снадобье, а ты оставишь мне кинжал, — не смей соглашаться — написано на лице у эльфа. Впервые я была с ним согласна.

— Зачем тебе кинжал?

— Нужен.

— Сколько ты за него получишь.

— За него нисколько, я ж не вор. А вот при его помощи могу заработать, если выйдет, — перешла я на печальный тон. Мальчики, ну, сколько можно тормозить, заставляйте уже меня работать.

Эльф фыркнул.

— Покажи мне свое лицо, — потребовал воин. И чего пристал? Надо с этими играми заканчивать.

— Не имею желания, — уперлась я.

— Не играй со мной, мальчишка!

Кто? Они что меня за ребенка приняли? Нет, я конечно у них под мышкой заканчиваюсь, но рост не показатель возраста. Пока я, молча, переваривала услышанное, эльф неуловимым движением сдернул с меня капюшон. Меня всегда восхищала их скорость. Я тоже так хочу. Скривила лицо в недовольной гримасе, беспардонность потенциального нанимателя удручала.

Честно говоря, я с трудом сдерживаю смех. Глядя на эти очумелые лица, по-другому не получиться. Алак, побледнел и расширил глаза, ну прямо пять рупий, деньга такая круглая. У эльфа же челюсть непроизвольно гуляла то вверх, то вниз. Он протянул ко мне свои ушлые ручонки и покатал в пальцах мой локон.

— Настоящие, — шепчет он. — Ни магии, ни краски.

Эк как их разобрало. Усилим эффект? И я поднимаю на них глаза.

Эльф икнул. Я накинула капюшон обратно на голову. Молчим.

Я их понимаю. Не каждый раз такое увидишь. Личико у меня детское, а на голове седина. В детстве люди от меня шарахались, и мне пришлось начать краситься. Дело в том, что даже старики, и те не всегда седеют. У нас говорят, со смертью поздоровался, про тех, у кого есть седая прядка в волосах. Полностью седую шевелюру можно увидеть лишь у мертвых. Ну и наконец, глаза. Глаза у меня белые, как волосы. Лишь зрачок серебрится точкой.

— Ты зрячая? — помолчав, спрашивает воин. Эльф до сих пор находиться в прострации.

— Зрячая.

— Зачем тебе кинжал?

— Да что ты заладил, кинжал, кинжал! Не хочешь его отдавать? На, забери. Перебьюсь, — швыряю я предмет спора на стол. И он естественно уходит по рукоять в деревянную столешницу. Эльф начал моргать.

— Не буйствуй. Сама виновата — воруешь, объяснять ничего не хочешь и денег заплатить у тебя нет, — вот теперь мы, наконец, дошли до кондиции. — Мы можем сдать тебя страже.

Мне даже притворяться не пришлось, я действительно туда не хочу.

— Почему ты не зарабатываешь официально?

— Нет диплома, а, следовательно, лицензии.

— Почему у тебя нет диплома?

— Потому что я не доучилась, — нормальному нанимателю ни в жизнь бы не созналась.

— И насколько ты не доучилась? — Ему бы допросы вести. Уж сильно он это дело любит.

— Я не успела получить диплом. Не стала сдавать последний экзамен, — я не лгу. Последние экзамены седьмого курса, когда всего их восемь.

— Почему ты не стала их сдавать? — с нажимом произнес он, и попытался взломать мои собственные щиты.

— Не стоит этого делать, — говорю я. Он меня понял.

— Так почему ты не сдала экзамен?

— Какая тебе разница? Я отдала тебе кинжал, заплатила за потраченное время своим лекарством. Отпусти меня.

— А сколько тебе лет? — отмерло эльфийское чудо.

— Больше, чем ты думаешь, — усмехаюсь я. Эльф снова уходит в прострацию своих размышлений.

— Я хочу предложить тебе официальную работу. Мне не нужна лицензия, лишь твои способности и знания.

Я молчу.

— Либо же, я могу сдать тебя страже как воровку и черного знахаря.

Хорошая угроза. Может, за воровку и простят, но вот за черного знахаря, это нелегальные лекари, или шарлатаны, ни дракона не помилуют.

— Что я получу, если соглашусь?

— Среднее жалование члена группы истребителей и кинжал.

Я икнула. Вот куда я не хочу, так это к ним. Истребители — это группа наемников, профессионально охотящаяся на нечисть, и другую свихнувшуюся пакость. В основном работает такой отряд в составе одного лекаря, одного некроманта и несколько боевиков. Максимальное количество членов семь. Группа должна быть мобильной. Зовут их в том случае, если сами справиться не могут. А я-то все удивлялась, почему у них такая высокая смертность лекарей.