Про Федота. Недетская сказка - [12]
Шрифт
Интервал
Царь в восторге, ну и ладно.
Стали сумерки сгущаться.
Нужно было возвращаться.
Завершив текущий круг,
Царь сказал.
– Пора, мой друг,
Видишь, солнышко зашло,
Время ужина пришло.
Выдался денёк прикольный.
Я машиною довольный.
Ты в гараж её поставь,
Сам помой и сам заправь.
Ужин ровно через час.
Будешь ужинать у нас.
– Это очень актуально.
Я за целый день реально
Не имел во рту ни крошки.
Вот бы молодой картошки
И селёдочки с лучком,
И сто грамм ещё потом.
А машиночку твою
Я умою как свою.
Ей полезно отдохнуть,
Чтобы завтра снова в путь.
А заправка не нужна —
Автономная она.
– Я всё больше убеждаюсь,
Что не зря с тобой катаюсь.
Всё, до встречи за столом.
Мой гараж там за углом…
Федя в собственной машине,
Не своей уже отныне,
Въехал в царственный гараж.
Дух захватывало аж!
Автоматизация,
Комфорт, иллюминация!
Возле стенки в ряд стоят,
Полировкою блестят
«Бентли», «Майбах», «Мазерати»,
«Порш», «Феррари» и «Бугатти».
Под софитом в центре зала
Надпись на полу сияла.
Нету смысла сомневаться,
Здесь и нужно парковаться.
– Федя, в царском гараже
Буду я, как в неглиже.
У него тут хроматограф,
Ультразвук, рентген, томограф.
И ещё полно примочек,
Чтобы мне достать до почек.
Только ты не унывай,
Смело ставни закрывай.
С ними я спокойно справлюсь,
Да ещё и позабавлюсь.
Что им показать?
Скажи.
– «Жигули» им покажи!
Или что-нибудь другое,
Необычное такое…
После умывания
И полирования
Все соперники блатные
Понимали, что отныне
Прима в гараже одна —
Под софитами она.
Федя аж залюбовался,
До утра с ней попрощался,
Развернулся и ушёл
Прямиком к царю за стол.
Претерпев дотошный шмон,
Понял, что не в духе он.
Так хотелось поругаться,
Только всё ж пришлось сдержаться.
Это для царя он гость,
Для охраны ж – в горле кость.
После суеты на входе
От него отстали вроде.
Нюх привёл его туда,
Где готовилась еда.
Рядом зал, где кормят вкусно,
Сервируя стол искусно.
Как раз туда Федот и направлялся.
Вошёл и даже растерялся,
Забыв на пять секунд, зачем пришёл,
Он молча изучал паркетный пол.
Такую красоту он видел первый раз
И всё смотрел, не отрывая глаз.
– Чего стоишь, Федот? Иди сюда!
На свежем воздухе всегда вкусней еда.
Почуяв запах жареного мяса,
Федот пришёл в себя и вышел на террасу.
– Чтоб я так жил!
Подумалось невольно.
Но показал всем видом, что довольный.
Да, впрочем, так оно и было.
Он у царя в гостях – уже нехило!
Терраса сделана искусно,
Цветы кругом и пахнет вкусно.
Круглый стол накрыт на пять персон,
Рядом накрахмаленный гарсон.
Царь с царицею Мариной
И полковник с кислой миной.
Хрусталь, фарфор и серебро,
С бутылкою во льду ведро.
Представив Фёдора царице,
Царь пригласил за стол садиться.
Безумно вкусно здесь кормили
И водочки холодненькой налили.
Царь не любил блатные нынче суши,
Но с аппетитом ел свиные уши.
Здесь кухню европейскую ценили,
А русскую восторженно любили.
Федот не слыл гурманом никогда.
Ему без разницы, какой страны еда.
Он просто наедался до отвала,
Ценил не фуагру, а с луком сало.
Но раз уж не было любимых блюд,
Он трескал всё, чем потчевали тут.
Вкушая разносолы со стола
Он элегантно изрекал бла-бла…,
Чтоб светскую беседу поддержать,
И эрудицию на людях показать.
И, надо молвить, царская жена
Была приятно тем удивлена,
Как грамотно он мысли излагает,
Как много разных фактов знает,
Насколько кругозор его широк
И что читать умеет между строк.
Не зря в музеях Федя ошивался,
Вояж весьма полезным оказался.
Не прекращая вкусно кушать,
Федот старался больше слушать.
Что дочь царя от рук отбилась,
На ужин почему-то не явилась,
Наверное, всё чатится в рунете,
Все вечера проводит в интернете.
Ей не мешало бы слегка развлечься.
Но как от проходимцев уберечься?
Полковник молча поглощал балык,
К подобным разговорам он привык.
Царевна не должна быть, как другие.
Одна она у матушки России.
Ей нет нужды по городу болтаться,
Она должна лишь с равными общаться.
– А принесите-ка нам с Фёдором селёдки,
Картошки молодой и двести водки!
Царь, видно, вспомнил прошлый разговор.
И вот, пожалуйста, гарсон несёт прибор!
Ну до чего ж селёдочка вкусна!
С кружочками лучка, под маслицем она,
С картошкой молодой под шкваркой сала.
Французы о таком и не мечтали!
От безысходности они лягушек жрут,
С такой еды того гляди помрут.
У наших баб им нужно поучиться,
А то привыкли фуетой гордиться.
Вернее фуагрой – одна фигня.
Французская еда ваще не для меня!
Так думал Федя, треская селёдку,
И чокаясь с царём, вкушая водку.
Вдруг девица-красавица влетела
И на пустое место сходу села.
– Простите мама, папа задержалась,
С принцессой датской заболталась.
Чем вкусненьким нас потчуют сейчас?
Картошечка с селёдкой?
В самый раз!
– Ну, что ты, девочка, салатики, сыры,
Вон моря Средиземного дары,
Грибочкам и икорке нет конца,
А ты селёдку увидала у отца.
– Мне что, нельзя уже селёдки?
Я ж не прошу, как папа, стопку водки.
– Ты, мать, девчонке дай поесть спокойно, —
Изрёк Владмит с улыбкою довольной.
И всем вдруг стало сразу веселее,
Приятнее, свободнее, светлее.
Девчонке двадцать пятый шёл годочек —
Такой ухоженный и нежненький цветочек.
Стройна, гибка и сложена прекрасно.
Смотреть приятно, но небезопасно.
Влюбившись можно потерять покой,
Возможности для флирта никакой.
Она всё время под надёжною охраной:
И днём, и вечером, и утром рано.