Призраки прошлого - [6]

Кирпичные стенки мельничного пруда, глубокого и холодного, были покрыты липким илом. Грохот воды становился все громче и громче по мере того, как они брели вниз. Чарли ощутила на лице прохладные брызги.

— Этак нам все время будет хотеться пи-пи, — заметил Том.

Под украшенным резьбой мостиком текла чистая вода, и Чарли представила, как в теплые летние вечера они станут ужинать здесь вдвоем, у самого ручья. В хорошую погоду можно будет привезти сюда маму. А если перестроить амбар, то в нем мог бы жить отец Тома. Если, конечно, эти двое перестанут наконец собачиться.

Вблизи дом казался больше. Детали фасада очаровывали: эти слегка скошенные углы в елизаветинском стиле. Правда, штукатурка наверху крошилась, деревянные балки прогнили, а кирпичная кладка на первом этаже лежала неровно. Окна были маленькими и все разной величины.

Хлопнула дверца автомобиля. Бен с лаем примчался обратно. Коренастый, солидного вида незнакомец с голубой папкой под мышкой торопливо прошел в калитку. Он слегка растопыривал при ходьбе руки и ноги, чем смахивал на пингвина. Мужчина приостановился, чтобы потрепать по спине Бена, и был вознагражден за это грязными отпечатками на брюках. И вот уже агент по недвижимости стоит перед Чарли и Томом: пухлый человек с лицом алебастрового цвета, запыхавшийся и энергичный; легкие черные мокасины отполированы до блеска, в нагрудном кармане сверкают авторучки.

— Мистер и миссис Уитни? Ради бога, извините, что заставил вас ждать.

Он слегка отклонился назад, и ветер приподнял пряди волос, прикрывавших его плешивую макушку.

— Мы и сами немного опоздали, — признался Том.

— О да, мудрено отыскать этот дом с первого раза. — На лацкане серого пиджака чопорно посверкивал значок элитного ротари-клуба. — Моя фамилия Бадли, я представитель агентства недвижимости «Джонатан». — Мясистые пальцы резко потянули вниз руку Чарли, словно дергая дверной колокольчик. — Решили переехать из Лондона на природу?

— Да.

— Имейте в виду, подобные раритеты попадают на рынок раз в десять лет.

— Окна выглядят неважно, — заметил Том.

— Это отразилось на цене. Тут ведь мало что делалось в последние годы. — Мистер Бадли покрутил на пальце кольцо с печаткой. — Этот дом был возведен еще в стародавние времена, чуть ли не при Вильгельме Завоевателе. Но, естественно, с тех пор его достраивали и модернизировали.

Чарли внимательно посмотрела на мшистый берег, на ровный участок травы, на лесок, на радостно играющего Бена, а потом перевела взгляд на Тома, пытаясь прочитать мысли мужа, однако лицо того было совершенно бесстрастно.

— А уж ребятишкам тут какое раздолье, — добавил мистер Бадли.

Чарли перехватила взгляд Тома. Тот привязал Бена к скобе для чистки обуви у нижней ступеньки, и они вслед за агентом поднялись по лестнице к дубовой входной двери с потускневшим кольцом в виде львиной головы. Ветер трепал куртку Чарли. Она спросила:

— А как долго дом пустует?

— Всего лишь около девяти месяцев. Мисс Делвин скончалась в конце прошлого лета, — ответил мистер Бадли.

— Здесь? — спросила Чарли. — В этом вот доме?

— О нет, не думаю.

— Мне всегда немного не по себе там, где кто-нибудь умер, — пояснила Чарли.

— Вам, разумеется, известно, кем была Нэнси Делвин? — Мистер Бадли произнес ее имя с благоговейной почтительностью.

Чарли вопросительно взглянула на мужа. Тот пожал плечами:

— Нет.

— Модельером, — произнес мистер Бадли тоном, показывавшим, насколько они его разочаровали. — В сороковых годах она была очень знаменита. — Агент наклонился к ним и понизил голос: — Шила для королевской семьи. — Он дал клиентам время переварить столь значительную информацию, а затем указал на поблескивавшую на солнце медную дверную табличку с гравировкой, потемневшей от забившейся внутрь грязи. — Свидетельство о страховке на случай пожара: оригинальная табличка тысяча семьсот одиннадцатого года! Этот дом — прямо-таки живая история.

Он вставил ключ в замок и повернул его так осторожно, словно открывал раковину с жемчугом. В маленьком холле пахло, как в церкви. Справа и слева они увидели закрытые двери с железными засовами, впереди — какую-то узкую лесенку, а справа от нее — темный коридор. На столе в прихожей, под покрытым паутиной зеркалом, стоял чей-то маленький бюст с крылышками.

Мистер Бадли щелкнул выключателем. Послышался резкий металлический звук, но свет не вспыхнул. Потемневший от сажи абажур был прикреплен к брусьям потолка, таким низким, что Чарли могла бы поменять лампочку, даже не поднимаясь на цыпочки.

— Электричество все время барахлит, — пояснил агент. — Щиток находится в подвале. Мы могли бы начать осмотр как раз оттуда.

Они прошли по коридору; звук шагов Тома, обутого в туфли с металлическими набойками, эхом отдавался от дощатого пола. Обитые дубом стены нуждались в полировке и, казалось, источали недовольство незваными гостями. Десятки крючков и гвоздиков для картин торчали из панельной обшивки. Мистер Бадли остановился у одной из дверей и, заметив выражение лица Чарли, сказал:

— Наследники сняли картины. Там были ценные полотна, их побоялись оставлять в пустом доме. — Затем он открыл дверь, над которой шли толстые трубы, и, включив крошечный фонарик, предупредил: — Осторожно, здесь крутые ступеньки.