Призраки подземелий - [6]

Что же касалось боевых качеств девицы-агента, то пока что Аламезу не довелось увидеть Ринву в бою; но он был уверен, что во время схватки его недоброжелательница не растеряется и не станет обузой. Во-первых, элитных агентов (а именно таким сотрудником герканской разведки девица в перспективе считалась) тренируют подобающим образом, обучая владеть всеми видами оружия от ломкого, тупого столового ножа до тяжелой кавалерийской пики. Во-вторых, разведчица уже продемонстрировала кое-что из того, что умела, ловко оглушив его в Верлеже, да и хладнокровно перерезав горло виверийскому часовому. И, в-третьих, красавица не просто обладала соблазнительной фигурой, а ее стройное, гибкое тело было в прекрасной физической форме. Идя позади, Дарк понял это по легкости походки изрядно уставшей девицы и по характерной отмашке рук, свидетельствующей о наличии под одеждой не хрупких костей, покрытых сверху нежной, тонкой кожей, а упругих мышц, возможно, по-мужски рельефных. Продлись переход по лесу чуть дольше, моррон точно сделал бы еще парочку интересных наблюдений, но, к сожалению, настало время привала.

Ринва резко остановилась, так что идущий за ней по пятам моррон едва успел сбавить шаг и не сбить ее с ног. Если бы Дарк с тяжелым мешком за спиной упал на нее, то раздавить, конечно, не раздавил, но пару ребер девице точно сломал бы. Преисполненный негодования Аламез открыл было рот, чтобы озвучить упреки вперемешку с ругательствами, которыми уже наградил про себя неопытную проводницу, но в последний момент передумал. К чему учить того, кто завтра может стать врагом и чьи ошибки вскоре могут сыграть тебе на руку?

Так и не заметив, как рассердился едва не налетевший на нее моррон, Ринва с полминуты постояла неподвижно, важно держа руки в боки, стреляя хищно прищуренными глазками по сторонам и вслушиваясь в тишину леса, нарушаемую лишь пением птиц да тяжелым дыханием стоявшего у нее за спиной спутника. Вначале Дарку показалось, что застывшая, словно изваяние, девица сбилась с пути и пытается припомнить дорогу; потом он подумал, что Ринву что-то насторожило: то ли странный шорох, которого он не услышал, то ли быстро промелькнувшая между деревьями тень, которую он не заметил. Встревоженный поведением напарницы, моррон потянулся свободной рукой к мечу и уже приготовился сбросить ношу с плеч, но оказалось, что его опасения были напрасными. Девушка ничего подозрительного не увидела и не услышала, а просто остановилась, потому что устала, но перед тем, как присесть на мягкую, кое-где видневшуюся под ногами травку и растереть ладошками натруженные ножки, вдруг решила окинуть оценивающим взором окрестности. По мнению Аламеза, ей и утруждаться не стоило, местность была самой что ни на есть неподходящей для стоянки, пусть даже краткой, всего на несколько минут…

В радиусе десяти-двенадцати шагов деревья росли редко, а кустов и в помине не было. Из едва прикрытой мелкой, чахлой травкой земли уродливо торчали коренья, так что лечь на нее – только измучить бока. Сушняка, пригодного для разведения небольшого походного костерка, поблизости не виднелось, но зато сами путники были как на ладони. Пустившиеся в погоню за убийцами часовых виверийцы или просто прячущиеся в лесу от солдат злодеи могли незаметно подкрасться к ним сразу с трех сторон и пристрелить. А единственный путь к спасению преграждал простиравшийся впереди овраг, судя по тихому, монотонному шипению, доносившемуся из его глубин, кишащий лесными гадюками и прочими ползучими тварями. Будь воля Дарка, он не задержался бы на этом месте долее полминуты, но оспаривать решение ведущей его к цели спутницы моррон не стал; отчасти потому, что не хотел учить девицу, отчасти из-за врожденной нелюбви к скандалам и прочей бессмысленной болтовне на повышенных тонах.

– Здесь Вильсета подождем. Местность открытая, мимо нас не проскочит, – усаживаясь на маленький островок травы, объяснила Ринва свой выбор места для стоянки и, даже не взглянув в сторону Дарка, сразу же принялась растирать натруженные конечности. – Ты б пока переоделся, что ль… Путь долгий. Обещаю, в мокрых шмотках еще набегаешься.

– А ты? Ты-то чего не торопишься тряпье скинуть? – спросил моррон, сбросив наземь мешок. – Неужто застынуть не боишься, иль у вас, у шпионов, зелья какие на этот случай имеются?

– Потерпи, на прелести мои нагие еще налюбуешься, – с презрением хмыкнула девица, но, по взгляду Дарка мгновенно сообразив, что, во-первых, ошиблась, а во-вторых, что так лучше впредь не шутить, добавила: – Мое барахло в другом мешке. И рада бы те компанию составить, да Вильсета придется обождать. Авось долго не проплутает.

К собственному стыду, Дарк вынужден был признать, что не помнил первого имени Крамберга, хотя ему почему-то казалось, что в отряде обманщик назывался другим, более походившим на герканское именем. От «Вильсета» же неприятно отдавало филанийским запашком. В памяти Аламеза тут же возникли не очень приятные картины из относительно недавнего прошлого, когда он только воскрес и практически вслепую, не понимая времени, в которое попал, блуждал по Альмире, пытаясь найти своих; когда он мог убить Фегустина Лата и тем самым избежать многих нынешних бед.