Призраки Ойкумены - [49]
Сняв фуражку, капитан обнажил голову.
– Эй, брат, что за трезвон? И в сортир не сходишь!..
Недовольная физиономия Думисы М’беки объявилась в голосфере без всякого предупреждения.
– Конец света просрешь! – заорал на антиса Квадво Эбале.
Он сам не знал, почему кричит: с перепугу или от радости. Больше того, Эбале едва не сунулся в голосферу – расцеловать сукиного сына. Почему антис возник перед ним, а не перед помощником, вызывавшим М’беки, осталось загадкой, но это сейчас волновало начальника смены в последнюю очередь.
– Красный аларм! Фаги! Стая!
– Врешь!
М’беки словно подменили. Из-под нахмуренных бровей на Эбале смотрел не человек – явление природы, живой катаклизм, способный одним квантовым прыжком преодолевать десятки парсеков и рвать на части тварей, перед которыми пасовали рейдеры патрулей.
– Где?!
– Здесь!
«Он не спросил: сколько? Какого класса? – краем сознания отметил Эбале, активируя протокол мануального вирт-управления. – Он спросил: где?» В три движения начсмены слепил из динамической карты событий оранжевый шар, похожий на баскетбольный мяч, и швырнул «мяч» в спецканал связи, распахнувшийся воронкой. Антис поймал карту на другом конце канала и щелкнул по шару ногтем, разворачивая. На оценку ситуации у Думисы М’беки ушла пара секунд.
– Я пошел, – буднично сказал антис.
Изображение мигнуло и погасло.
– Абонент, – по-кошачьи мурлыкнула информателла, – находится вне зоны доступа.
Эбале охватило страстное желание запустить в виртуальную дуру чем-нибудь материальным, желательно из чугуна.
Помощник вынырнул из сферы:
– Я связался. Еще два антиса на подходе.
– Время?!
– Тридцать-сорок минут. Быстрее не успевают.
– Через полчаса тут все закончится.
Я – шарик, подумал Эбале. Я – воздушный шарик, и я лопнул. Я сделал все, что мог. Теперь я жду. Сижу, бью баклуши и жду. Великий Джа, что за пытка…
– Флуктуация неизвестного класса, – доложила информателла.
Голос ее дрожал: видимо, чугун долетел.
Охристое пятнышко неслось к месту битвы. «Корабли вне опасности, – как заклинание, твердил Квадво Эбале. – Вне опасности. Вне…» Он уже знал: стая атакует коллант, объявившийся в системе. Когда стартовал М’беки, начсмены позволил себе малую толику надежды. Антис успеет, спасет этих отчаянных людей…
Тварь, окрашенная на мониторе в цвет охры, успела раньше. Лишь потом, на замедленном просмотре, Эбале сумел разобрать подробности – и все равно ничего не понял. Пятно с разгону врезалось в бурлящий клубок волн и силовых полей – и размазалось по нему флуоресцентной кляксой. Клякса жадно пульсировала, словно тварь высасывала из колланта – из своих сородичей?! – жизненные соки. Бурление усилилось, в клубке полыхнуло, и стая натуральным образом взорвалась, распадаясь на отдельные флуктуации.
Фаги порскнули врассыпную тараканами из-под веника. В голосфере зарябило от десятков волновых объектов. Тут и подоспел антис; впрочем, спасать оказалось некого, и воевать не с кем. Болезненно искря, потрепанный коллант пропал из зоны видимости. Охристая зараза исчезла, как не бывало. Уцелевшие фаги драпали во все стороны. Думиса М’беки в сердцах прихлопнул первого, кто попался под руку, а за остальными даже гнаться не стал. Зато «Ведьмак» и первая эскадрилья истребителей оторвались по полной, разнеся из деструкторов целую шайку фагов. Колланты «Грядущего», рейдер и вторая эскадрилья объявились уже к шапочному разбору. В системе было чисто, в системе было пусто. Лишь медленно таяли клочья силовых полей, исходя туманом остаточных излучений.
Квадво Эбале крутанулся в кресле:
– Как вы сюда вошли?! Посторонним…
Он осекся, узнав М’беки. Второму антису Китты на днях исполнилось двадцать пять лет, и одевался он, как положено молодому оболтусу: шорты цвета хаки, интерактивная разлетайка навыпуск. По разлетайке плавала белая акула, всякий раз клацая зубами в районе паха. На голове М’беки красовалось воронье гнездо из небрежно скрученных дредов.
– Что за хрень? – гаркнул антис. – Я из штанов выпрыгиваю, а толку? Все рвут когти, и старик Думиса остается в полных непонятках! Ты в курсах, брат?!
Палец антиса уставился на Квадво стволом лучевика. Акула повернула к начсмены жуткую башку, сощурила левый глаз, будто прицеливаясь, и ухмыльнулась во всю пасть. Это его прозвище, вспомнил Эбале. Болтают, под шелухой М’беки принимает облик акулы.
– И не говори, брат! – вздохнул Квадво Эбале. – Полная засада…
Антис почесал затылок и кивнул.
– Штиль-нер! Штиль-нер!
Вопреки значению слова «штиль» на трибунах бушевал настоящий шторм. Такое редко увидишь на турнире по фехтованию. Футбольный матч? Сколько угодно! Боевое троеборье в невесомости? Конечно! Но «Клинки Ойкумены»? И накал страстей пожиже, и публика другая: аристократы спорта, тонкие ценители финтов и парадов…
Тонкие ценители превратились в буйных пациентов психбольницы. Аристократы – в беспризорников, чудом прорвавшихся в цирк. Они вскакивали с мест, махали руками, прыгали, бросали вверх шляпы, не в силах справиться с эмоциями. Уже не кричали – скандировали:
– Штиль-нер! Штиль-нер!
Сочный бас перекрыл скандёж:
– Браво!
Эзра Дахан – единственный, кто избежал эпидемии возбуждения – отметил, что Рудольф Шильдкнехт кричит со всей возможной искренностью. Чувствовалось, что бергландец не держит зла на Джессику, закрывшую ему дорогу в финал. Овации ширились, захлестывали зал; к аплодисментам – чудо из чудес! – присоединилась часть судей.
В Японии царит Эпоха Воюющих Провинций. Все сражаются со всеми, горят крепости и монастыри, вороны пируют на полях боев. Монах-воин Кэннё, настоятель обители Хонган-дзи, не может больше видеть этот ужас. Он просит будду Амиду сделать что-нибудь, что прекратило бы кровопролитие, и милосердный будда является монаху. Дар будды изменит всю дальнейшую историю окрестных земель, превратив Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Вскоре правительство Чистой Земли учредит службу Карпа-и-Дракона, в обязанности которой войдут разбирательства по особым делам, связанным с даром будды.
Кто не слышал о знаменитом монастыре Шаолинь, колыбели воинских искусств? Сам император благоволит к бритоголовым монахам – воинам в шафрановых рясах, чьи руки с выжженными на них изображениями тигра и дракона неотвратимо творят политику Поднебесной империи. Но странные вещи случаются иногда в этом суетном мире Желтой пыли…Китай XV века предстает в книге ярким, живым и предельно реалистичным. Умело сочетая традиции плутовской новеллы с приемами современной прозы, тонкую иронию и высокую трагедию, динамичный сюжет в духе «Путешествия на Запад» – с оригинальными философскими идеями, авторы добиваются того, что вращение Колеса Кармы предстает перед читателем в абсолютно новом свете.
Закон будды Амиды превратил Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Отныне убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден – самурай из Акаямы, дознаватель службы Карпа-и-Дракона – расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений, уже известных читателю по роману «Карп и дракон». Но даже смерть не может укротить человека, чья душа горит в огне страстей. И теперь уже не карп поднимается по водопаду, становясь драконом, а дракон спускается с небес, чтобы стать карпом.
Силы Света и силы Тьмы еще не завершили своего многовекового противостояния.Лунный Червь еще не проглотил солнце. Орды кочевников еще не атаковали хрустальные города Междумирья. Еще не повержен Черный Владыка. Еще живы все участники последнего похода против Зла — благородные рыцари и светлые эльфы, могущественные волшебники и неустрашимые кентавры, отважные гномы и мудрые грифоны. Решающая битва еще не началась…Ведущие писатели, работающие в жанре фэнтези, в своих новых про — изведениях открывают перед читателем масштабную картину непрекращающейся магической борьбы Добра и Зла — как в причудливых иномирьях, так и в привычной для нас повседневности.
Миф о подвигах Геракла известен всем с малолетства. Но не все знают, что на юном Геракле пересеклись интересы Олимпийской Семьи, свергнутых в Тартар титанов, таинственных Павших, а также многих людей - в результате чего будущий герой и его брат Ификл с детства стали заложниками чужих интриг. И уже, конечно, никто не слышал о зловещих приступах безумия, которым подвержен Великий Геракл, об алтарях Одержимых Тартаром, на которых дымится кровь человеческих жертв, и о смертельно опасной тайне, которую земной отец Геракла Амфитрион, внук Персея, вынужден хранить до самой смерти и даже после нее.Содержание:Андрей Валентинов.
Закон будды Амиды гласит: убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден, самурай из службы Карпа-и-Дракона, расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений. Но люди, чья душа горит в огне страстей, порой утрачивают облик людей. Мертвые докучают живым, в горной глуши скрываются опасные существа, а на острове Девяти Смертей происходят события, требующие внимания всемогущей инспекции тайного надзора. Никого нельзя убивать. Но может, кого-то все-таки можно? Вторую книгу романа «Дракон и карп» составили «Повесть о голодном сыне и сытой матери», «Повесть о несчастном отшельнике и живом мертвеце» и «Повесть о потерянной голове».
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.
Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.
Эти фрагменты пьесы Луиса Пераля, персонажа романа «Побег на рывок», стали контрапунктами к основному повествованию романа. Возможно, однажды пьеса найдет свое законченное воплощение…
Долг и любовь рвут на части Диего Пераля, учителя фехтования. Эскалона охвачена войной. Честь дворянина, правда солдата зовут маэстро домой, под знамена родины. Но во тьме космоса еще жива душа Энкарны де Кастельбро. Предложение, которое делают Пералю гематр Яффе и профессор Штильнер, похоже на дьявольский искус. Кто, кроме Господа, волен над жизнью и смертью? Ты будешь проклят, маэстро, что бы ты ни выбрал, ты будешь проклят!Встанешь ли с рапирой против ангела?«Ангелы Ойкумены», финальная книга романа Г. Л. Олди «Побег на рывок» – очередное погружение читателя в фантастические миры Ойкумены.
Диего Пераль – скромный учитель фехтования. Сын знаменитого драматурга, в прошлом – солдат, дон Диего равнодушен к космическим соблазнам Ойкумены. Казалось бы, его судьба – рапира да кинжал, выпады и защиты. Но жизнь маэстро делает крутой поворот, уподобившись пьесам Пераля-старшего: любовь, страсть, юная дочь гранда Эскалоны, и вот уже родная планета остается за спиной.Маэстро не знает, что, словно муха, угодил в центр паутины межрасовых интриг. Что способ бегства, избранный им, ученые мужи Ойкумены считают невозможным.