Призраки Ойкумены - [25]
Шел поединок дня: Антон Пшедерецкий против серокожего тилонца, чье имя маэстро не мог запомнить, как ни старался. Алое облегающее трико создавало удивительный контраст с кожей инопланетника. «Живую статую», с головы до пят облитую стальной краской, некий шутник раскрасил в цвет свежей крови – оригинальный «дизайн» должен был раздражать противника. Но Антон Пшедерецкий ни малейшего дискомфорта не испытывал. Во всяком случае, не больше, чем во время любой другой схватки.
Они наблюдали за боем из ложи: маэстро, мар Дахан и близнецы Штильнеры. Да, еще ужасная зверюга, хвостом таскавшаяся за Давидом. Маэстро не знал, почему со всех сторон к ним не бежит охрана с сетями: вязать хищника. С другой стороны, Ойкумена безумна сверху донизу. Ад надо принимать таким, какой он есть, а не удивляться манерам дьявола. Голиаф безопасен? Хорошо, мар Штильнер. Не надо бояться? Вы очень добры, мар Штильнер. Извините, мне хотелось бы настроить обзорник.
Сообщи брат Джессики, что его монстр на завтрак растерзал дюжину невинных младенцев, Диего вряд ли отреагировал бы иначе. Съел? Я рад, мар Штильнер. У вашего чудовища превосходный аппетит. События валились на Диего Пераля из чертова рога изобилия, и предел насыщения был достигнут. Давид с Голиафом оказались за этим пределом.
Вот только зверь считал иначе.
Диего едва устоял на ногах, когда Голиаф, решив свести знакомство накоротке, потерся о него боком – на уровне подмышки маэстро. Добившись внимания, лигр красноречиво мотнул башкой: давай, мол, чеши. Маэстро вспомнил рыжего котяру Веласкеса, отцова любимца: Веласкес вел себя точно так же. Плохо соображая, что делает, он принялся чесать гиганта за ушами. Мышцы вскоре заныли от усталости, но лигр грозно урчал и требовал добавки.
– Вы ему понравились! – в голосе Давида звучало изумление. – Он обычно первый не знакомится. Голиаф! Оставь в покое сеньора Пераля!
Зверь зевнул и облизнулся.
– Отстань, говорю!
Зверь облизнулся и зевнул.
– Ты! – сказал ему маэстро. – El Monstruo de Naturaleza!
Ну, согласился зверь. Гладь давай.
Прозвучал гонг. В воздухе повисли обзорники – гигантские увеличительные стекла. У каждого – свой; у близнецов – один на двоих. Джессика развернулась спиной к арене, по-детски забросив ноги на спинку пустующего кресла. Давид устроился бок о бок с сестрой. Спортсмены бились позади близнецов, изображение боя мелькало перед глазами Штильнеров. Диего понимал, что это в порядке вещей: для видеотехники – плевое дело. Но сидеть лицом к арене, разгороженной на площадки, для маэстро было привычнее. Время от времени он отключал обзорник и секунду-другую следил за боем невооруженным глазом, после чего восстанавливал картинку, пользуясь функцией повтора эпизода. Голиафа маэстро гладил, не переставая: это успокаивало. Вибрация могучего урчания впитывалась всем телом и растекалась по жилам доброй порцией вина.
– Голиаф, прекрати! Сеньор Пераль устал!
– Ничего, мар Штильнер. Мне не в тягость…
Мар Дахан тоже сидел к арене лицом, но от обзорника не отрывался.
Эрлия, думал Диего, следя за игрой клинков. А ведь я чуть не убил тебя, донья Эрлия. Сделай ты хоть одно угрожающее движение, выхвати что-нибудь, что я счел бы оружием… От тебя несло опасностью, женщина. Едкий, бешеный запах. Я тебя убил бы, угодил под арест, а на суде выяснилось бы, что я ошибся, что это не оружие, а гребень для волос, помноженный на технический прогресс Ойкумены. Почему мне кажется, что я в осаде? Вокруг – кольцо, везде – враги! Когда уже перезвонит Фриш? Честное слово, я не дождусь, пока коллант соберется; я рехнусь, сорвусь, убью кого-нибудь без повода… «Не загадывай», – учил отец. Он был тыщу раз прав: вот оно, заветное желание. Я побился с Пшедерецким об заклад, поспорил на исполнение желаний. Мой выигрыш, и Господь шлет донью Эрлию предложить мне месть. Женщина, ты – игрушка в руце Божьей! Господь лучше знает, что надо рабу Его. Значит ли это, что я должен покорствовать? Отказаться от Карни? Бросить ее в адском космосе? Даже не пытаться разделить ее наказание – бесконечный путь на Хиззац?! Признайся самому себе, несчастный, скажи честно, как в ночь перед казнью – ты ведь не надеешься спасти Карни. Вся твоя надежда кроется в трех безжалостных словах: разделить ее наказание…
– Голиаф, кому велено!
– Ничего, пустяки…
Поединок иллюстрировал недавний разговор Диего Пераля с Эзрой Даханом: сабля против рапиры. Тилонский спортсмен был вооружен саблей: очень длинной, очень кривой и, судя по взрывной стремительности парадов и атак, очень легкой. Корзинчатый эфес сабли вызвал у Диего профессиональный интерес: странная форма, необычные углы. О кинжале тилонца маэстро старался вовсе не размышлять. К канцелярской кнопке устрашающих размеров с внешней стороны приделали трехгранный клинок, с внутренней – короткую рукоять. Наверное, местная экзотика. Экзотикой выглядела и манера серокожего: повадками и окрасом ало-стальной тилонец напоминал кораллового аспида. Правда, аспид имел одно жало, а спортсмен – два. Тилонец стелился над самым полом, временами – и всегда внезапно, без видимой подготовки – выпрыгивая метра на полтора вверх. Голова его редко поднималась выше солнечного сплетения Пшедерецкого. Сходство с аспидом таяло на глазах, сводясь к окраске. Скорпион? Паук? Во время маневров тилонец лихо опирался на три точки, используя в качестве упора «корзинку» сабли, а то и гарду кинжала: круглый край катался по полу колесом.
В Японии царит Эпоха Воюющих Провинций. Все сражаются со всеми, горят крепости и монастыри, вороны пируют на полях боев. Монах-воин Кэннё, настоятель обители Хонган-дзи, не может больше видеть этот ужас. Он просит будду Амиду сделать что-нибудь, что прекратило бы кровопролитие, и милосердный будда является монаху. Дар будды изменит всю дальнейшую историю окрестных земель, превратив Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Вскоре правительство Чистой Земли учредит службу Карпа-и-Дракона, в обязанности которой войдут разбирательства по особым делам, связанным с даром будды.
Кто не слышал о знаменитом монастыре Шаолинь, колыбели воинских искусств? Сам император благоволит к бритоголовым монахам – воинам в шафрановых рясах, чьи руки с выжженными на них изображениями тигра и дракона неотвратимо творят политику Поднебесной империи. Но странные вещи случаются иногда в этом суетном мире Желтой пыли…Китай XV века предстает в книге ярким, живым и предельно реалистичным. Умело сочетая традиции плутовской новеллы с приемами современной прозы, тонкую иронию и высокую трагедию, динамичный сюжет в духе «Путешествия на Запад» – с оригинальными философскими идеями, авторы добиваются того, что вращение Колеса Кармы предстает перед читателем в абсолютно новом свете.
Закон будды Амиды превратил Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Отныне убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден – самурай из Акаямы, дознаватель службы Карпа-и-Дракона – расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений, уже известных читателю по роману «Карп и дракон». Но даже смерть не может укротить человека, чья душа горит в огне страстей. И теперь уже не карп поднимается по водопаду, становясь драконом, а дракон спускается с небес, чтобы стать карпом.
Силы Света и силы Тьмы еще не завершили своего многовекового противостояния.Лунный Червь еще не проглотил солнце. Орды кочевников еще не атаковали хрустальные города Междумирья. Еще не повержен Черный Владыка. Еще живы все участники последнего похода против Зла — благородные рыцари и светлые эльфы, могущественные волшебники и неустрашимые кентавры, отважные гномы и мудрые грифоны. Решающая битва еще не началась…Ведущие писатели, работающие в жанре фэнтези, в своих новых про — изведениях открывают перед читателем масштабную картину непрекращающейся магической борьбы Добра и Зла — как в причудливых иномирьях, так и в привычной для нас повседневности.
Миф о подвигах Геракла известен всем с малолетства. Но не все знают, что на юном Геракле пересеклись интересы Олимпийской Семьи, свергнутых в Тартар титанов, таинственных Павших, а также многих людей - в результате чего будущий герой и его брат Ификл с детства стали заложниками чужих интриг. И уже, конечно, никто не слышал о зловещих приступах безумия, которым подвержен Великий Геракл, об алтарях Одержимых Тартаром, на которых дымится кровь человеческих жертв, и о смертельно опасной тайне, которую земной отец Геракла Амфитрион, внук Персея, вынужден хранить до самой смерти и даже после нее.Содержание:Андрей Валентинов.
Закон будды Амиды гласит: убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден, самурай из службы Карпа-и-Дракона, расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений. Но люди, чья душа горит в огне страстей, порой утрачивают облик людей. Мертвые докучают живым, в горной глуши скрываются опасные существа, а на острове Девяти Смертей происходят события, требующие внимания всемогущей инспекции тайного надзора. Никого нельзя убивать. Но может, кого-то все-таки можно? Вторую книгу романа «Дракон и карп» составили «Повесть о голодном сыне и сытой матери», «Повесть о несчастном отшельнике и живом мертвеце» и «Повесть о потерянной голове».
Из сборника «Мнимая величина». Рассказ опубликован в журнале «Химия и жизнь», № 1, 1978 г. .
В книге рассматривается вариант первого контакта с инопланетным разумом.Позитивного…!!! Контакта.
Значительная часть современного американского юмора берет свое начало в еврейской культуре. Еврейский юмор, в свою очередь, оказался превосходным зеркалом общества благодаря неповторимому сочетанию языка, стиля, карикатурности и глубокой отчужденности.Вот вам милая еврейская супружеская пара, и у них есть дочь — дочь, которая вышла замуж за марсианина. Трудно найти большего гоя, чем он, не так ли?Или все-таки не так?Дж. Данн, составитель сборника Дибук с Мазлтов-IV. Американская еврейская фантастика.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Потомки атлантов живут среди людей. Они владеют мощным биологическим оружием и секретами бессмертия. Но один из них ради спасения любимой нарушил свой долг перед древней Коллегией. Теперь за ним охотятся не только его соплеменники, но и спецслужбы сильнейших держав мира. Передовые военные технологии — против биологического оружия древности. Тысячелетняя мудрость атлантов — против отлично обученных профессионалов незримой войны. Победитель получит власть над миром и личное бессмертие. Волей случая в эту незримую войну оказываются втянутыми двое подростков: брат и сестра из российской глубинки.
Эти фрагменты пьесы Луиса Пераля, персонажа романа «Побег на рывок», стали контрапунктами к основному повествованию романа. Возможно, однажды пьеса найдет свое законченное воплощение…
Долг и любовь рвут на части Диего Пераля, учителя фехтования. Эскалона охвачена войной. Честь дворянина, правда солдата зовут маэстро домой, под знамена родины. Но во тьме космоса еще жива душа Энкарны де Кастельбро. Предложение, которое делают Пералю гематр Яффе и профессор Штильнер, похоже на дьявольский искус. Кто, кроме Господа, волен над жизнью и смертью? Ты будешь проклят, маэстро, что бы ты ни выбрал, ты будешь проклят!Встанешь ли с рапирой против ангела?«Ангелы Ойкумены», финальная книга романа Г. Л. Олди «Побег на рывок» – очередное погружение читателя в фантастические миры Ойкумены.
Диего Пераль – скромный учитель фехтования. Сын знаменитого драматурга, в прошлом – солдат, дон Диего равнодушен к космическим соблазнам Ойкумены. Казалось бы, его судьба – рапира да кинжал, выпады и защиты. Но жизнь маэстро делает крутой поворот, уподобившись пьесам Пераля-старшего: любовь, страсть, юная дочь гранда Эскалоны, и вот уже родная планета остается за спиной.Маэстро не знает, что, словно муха, угодил в центр паутины межрасовых интриг. Что способ бегства, избранный им, ученые мужи Ойкумены считают невозможным.