Призраки - [20]

Шрифт
Интервал

– Вот видишь, уже втянулся! – подмигнула ему Пантера, и, чокнувшись с Факелом, выпила.

– Да, прогрессируешь Паша! – согласился Астерот, закусив выпивку, - Хорошо сказал!

– Так ведь с кем поведешься…

– Ну, за встречу выпили. Предлагаю обсудить несколько более далекие планы. А то в наших рядах наблюдается некоторое бездействие и пьянство, у кого какие предложения? – спросил Астерот.

– Ты знаешь какой у нас шухер поднялся? Полный город конторских шнырей. Какие тут операции? – махнул рукой Факел, - Предложение есть одно, пойти дров в баню подкинуть, и за одно за пивком сбегать, а то мы что-то не рассчитали.

– Факел, я серьезно, за пивом сбегать успеем!

– Астерот, я тоже нихрена не шучу! Если что и проводить – где угодно, но не здесь!

– А вот теперь, товарищи каратели, выслушайте меня! – присоединилась к дискуссии Пантера, - Я в своем поселке больше не живу, зато там живут антифари, и я знаю, где у них притон!

– Клёво! Шафки! Всегда мечтал замочить какую нибудь шафку! – Пират по-идиотски захихикал.

– Седьмого у одного из этих уродов день рождения, надо я думаю поздравить! – продолжила Пантера.

– Сколько их там? – ухмыльнулся Факел, представляя себе антифашистские плакаты, заляпанные кровью и мозгами.

– Да рыл десять-пятнадцать соберется! Обычно они на хате сидят, когда у них попойка, а потом по поселку слоняются, мужиков пьяных пиздят, деньги отжимают.

– Шавки, у пьяниц деньги отжимают? Что за хрень? – переспросил Астерот.

– Ну, пить то им на что-то надо, а денег у них нету. Вот и приходится несчастным борцам с фашизмом шакалить по темным улицам.

– Че за хата, на отшибе или в центре, какие соображения? – спросил ее Факел.

– Квартира, двухкомнатная, почти на окраине. Второй этаж. Но там ментовка наша рядом, так что надо потише работать, не привлекать особо внимание. У нас в каждом доме стволы, и мужики хватаются за них, особо не раздумывая.

– У нас есть АПБшник один, но его явно будет недостаточно, а говном, или тем более калашами размахивать в квартире, где и так толпа – это поножовщина в сортирной кабинке! – прикинул Факел, - Астерот, хватит прохлаждаться! Третьего вместе двигаем к Рамсу, давненько мы его не видели.

– Без проблем, че брать то будем?

– Че найдется в хозяйстве тихого – то и будем. Пират, тебе особое задание: Сшиби бабки со Штыка, Косаря и Кастета, нечего им сачковать, не нищие.

– Есть доить барыг! – усмехнулся Пират.

– Да, Пират, и наплети им какой нибудь хрени про лаве. Они не должны знать, что мы замышляем! – добавила Пантера.

– Это еще почему? – спросил ее Факел.

– Меньше знают – крепче спят! Сам же говорил: Об акциях не болтают с теми, кто в них не участвует. Будто мы там не управимся? Пять профессиональных бойцов с бесшумными стволами, перещелкаем всех – даже понять ничего не успеют!

– Милая, извини, но твой профессионализм для нас еще под большим вопросом! Штурм помещений, занятых противником это тебе не дрянь всякую в капельницу бодяжить! – укоризненно посмотрел на нее Факел.

– Но ты ведь дашь мне шанс подтвердить его?

– Да, пора уже! Заодно и товарищ Косарь язык в жопу засунет, со своей патриархальностью.

– Ребят, я высоко ценю оказанное мне доверие, и предлагаю выпить за успех будущей операции! – Пантера поднялась, подняв со стола стакан.

– И за твое, милая, боевое крещение! – добавил Факел.


***

– Эй, вы там живые? – крикнул Факел, открывая дверь бани.

– Все нормально, сейчас Пасика добью и заходи меня парить! Дверь то закрой! – ответил Астерот, лихо дубасящий вениками по спине Сталкера.

– Ты че какой вареный? – спросил Факел у пившего пиво Пирата.

– Ага, Лех, ты попарься с Астеротом! Это же убийца! – ответил он.

– Я больше не могу-у-у! – донесся через дверь стон Сталкера.

– А ты не парился со мной! Дай пива! – Факел присел рядом с ним на скамейку.

– Не… я… пиздец!!! – вывалился из парилки Сталкер с простыней на поясе и какой-то тряпкой на голове.

– Следующий! – заорал внутри Астерот.

– Ну что? Come to Sabbath! – Факел скинул простыню и вошел в небольшую помывочную.

– Запрыгивай на полог! – предложил Астерот.

– Куда тебе, двоих уже обработал! Меня уже Сталкер попарил, так что сам запрыгивай! – Факел зачерпнул из бака и вылил на каменку большой ковш воды, Залазь, не тяни! – добавил он, беря в руки веники. Астерот вцепившись в край полога сначала молча крепился, но когда Факел плеснул на камни еще один ковш, и подержав веники над паром вновь приступил к истязанию, неистово заорал, перемежая латынь с русским матом.

– Ну ты реально демон! Так меня еще никто не парил! – сказал он, выходя в предбанник.

– Да ладно, ты с Петровичем не парился! Он поддает так, что и я убегаю.

– А, полкан… Да, Петрович мужик хороший! Хорошо, что он не знает, кто мы на самом деле. Его Кондрат бы хватил!

– Не, ты че, он бы нами гордился! Помнишь, как на третьей операции мы вчетвером на цыганский табор пошли?

– Кранты… Морпехи Люцифера! Где мы – там Победа!

Одевшись Факел и Астерот вернулись домой к Сталкеру.

– С легким паром! – подмигнула им Пантера.

– Спасибо! – хором ответили они и присели кто куда. Факел осмотрелся.

Изрядно выпивший и разомлевший после бани Пират уснул на диване. Сталкер, глядя в кружку пива, что-то бурчал себе под нос.


Рекомендуем почитать
Нежный человек

Я снова проваливаюсь в прошлое, а больше ничего не осталось, впереди вряд ли что произойдет. Восьмидесятые, новая музыка из-за «железной стены», рок-клуб, девяностые. Еще все живы и нас так мало на этой планете. Тогда казалось – сдохнуть в сорок лет и хорошо, и хватит. Сборник рассказов про близкие отношения и кровавый веер на стенах… Содержит нецензурную брань.


Предпоследний крестовый поход

Ядерная война две тысячи двадцать первого года уничтожила большую часть цивилизации. Люди живут без света, тепла и надежды. Последний оплот человечества, созданный уцелевшими европейскими государствами, контролируют монархия и католическая церковь во главе с папой римским Хьюго Седьмым. Но кто на самом деле правит балом? И какую угрозу ждать из безжизненных земель?Содержит сцены насилия. Изображение на обложке из архивов автора.Содержит нецензурную брань.


Шаровая молния

Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.


Дневник школьника уездного города N

Кирилл Чаадаев – шестнадцатилетний подросток с окраины маленького промышленного города. Он дружит с компанией хулиганов, мечтает стать писателем и надеется вырваться из своего захолустья. Чтобы справиться с одиночеством и преодолеть последствия психологической травмы, он ведет дневник в интернете. Казалось бы, что интересного он может рассказать? Обычные подростковые проблемы: как не вылететь из школы, избежать травли одноклассников и не потерять голову от первой любви. Но внезапно проблемы Кирилла становятся слишком сложными даже для взрослых, а остальной мир их не замечает, потому что сам корчится в безумии коронавирусной пандемии… Содержит нецензурную брань.


Три шершавых языка

История рассказывает о трех героях, их мыслях и стремлениях. Первый склоняется ко злу, второй – к добру, ну а третий – простак, жертва их манипуляций. Но он и есть тот, кто свободен создавать самые замысловатые коктейли из добра и зла. Кто, если не он должен получить главенствующую роль в переломе судьбы всего мира. Или же он пожелает утопить себя в пороках и чужой крови? Увы, не все так просто с людьми. Даже боги не в силах властвовать над ними. Человеческие эмоции, чувства и упрямое упорство не дают им стать теми, кем они могли бы быть.


Упадальщики. Отторжение

Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.