Призраки - [9]

Шрифт
Интервал

“».

Теперь Родион благодарил журнал за совет, но встреть он голубоглазую селянку в семнадцать, рифма хлынула бы фонтаном.

У девушки было прелестное курносое личико, пшеничные мазки бровей и трогательные веснушки, зябкие на покрасневших щеках. Простоволосая, с искусственным цветком в темно-русых прядях и платком на плечах. С лукошком на сгибе локтя.

– Прогуливаетесь? – спросил Топчиев, осмелев под прямым и дружелюбным взором.

Девушка вручила ему горсть ягод.

– О, ежевика!

Он принял угощение, скривился от ягодной терпкости.

Девушка беззвучно засмеялась.

– Родион Топчиев. Месяц как учитель в Елесках.

Девушка молчала, но ни смущенной, ни напряженной не выглядела.

– Вы Маша Хромова! – осенило Родиона. – Я беседовал с вашим отцом. Вы… вы меня слышите?

Она кивнула весело.

– Я разыскиваю поместье Ростовцевых. Не будете ли вы любезны…

Она не дала договорить – махнула тоненькой кистью и пошла по тропинке.

«Прекрасная компания для утреннего променада», – подумал Топчиев.

– Вы знали помещика?

Маша посуровела, подкрутила невидимые усы и манерно пыхнула невидимой трубкой.

Топчиев рассмеялся искренне.

– У вас замечательно получается! А его отца вы помните?

Девушка растопырила пальцы, изображая взрыв.

– Пушка! Браво.

Маша сыграла облако, убитое залпом и спикировавшее в бурьян.

– Он боролся с градом, – сказал Топчиев. – Прикрепил к мортире воронку из листового железа для усиления шумового действия.

Маша внимала рассказу. Учитель продолжил, поощренный:

– При выстреле из дула мортиры выходит кольцо дыма, которое развивает значительную механическую силу. Листовая насадка способствует ее развитию. Полагают, что, долетев до градовой тучи, кольцо уничтожает неустойчивое равновесие атмосферных слоев и нарушает процесс кристаллизации градовых ядер. Но вопрос в том, способен ли обычный залп достать до тучи. Итальянские метеорологи провели эксперимент и доказали, что артиллерийская борьба с природой не эффективна.

Маша попробовала губами слово «не эффективна». Вкус удивил ее.

Так они шли по тропинке вдоль осенних промоин и затопленных рвов. Свистел кулик, голосила водяная курочка. Топчиев болтал, произнося вслух все, что взбредало в голову, и чувствовал себя до странности комфортно рядом с немой девчонкой.

В отличие от братьев он порицал оплаченную любовь и считал, что половое общение тогда не будет безнравственным, когда явится следствием духовного сродства индивидов противоположного пола. В браке – верил он – половая эмоция разряжается рефлекторно.

Была тысячу лет тому назад Верочка Гречихина, ошеломляюще красивая дядина свояченица. Она работала в нотном магазине «Северная лира» на Владимирском проспекте, музицировала на венской цитре и благоухала ванилью. После ее визитов к дяде подросток Топчиев не знал, куда себя деть, мычал в подушку или грыз яблоки до крови.

Дядя поведал весточкой, что Вера замужем за морским офицером…

Тропинка расщепилась; в рогатине чавкало лягушками озерцо с фиолетовыми латками водорослей. По листьям кувшинок грациозно порхали насекомые. Мерно жужжал камыш. Топчиев откашлялся и процитировал из Якова Полонского:

Вечера настали мглистые —
Отсырели камни мшистые;
И не цветиками розовыми,
Не листочками березовыми,
Не черемухой в ночном пару,
Пахнет, веет во сыром бору —
Веет тучами сгустившимися,
Пахнет липами – свалившимися.

Спутница поежилась в платке, выпростала руку на юг.

За зелеными кочками Топчиев различил черепичную крышу, декоративную надстройку, рожки дымоходов.

– Дальше не пойдете?

«Нет, – ответили голубые глаза. – Конечно, нет».

– Что же, спасибо за прогулку. И приходите ко мне на урок. Уверяю, вам понравится.

Он зашлепал по сочащейся влагой земле. Подошвы съезжали, колея норовила сбросить в топь. Оглянулся: Маши и след простыл.

Топчиев вздохнул. Он был солидарен со своим великим современником Львом Николаевичем Толстым, писавшим, что женщина – главный камень преткновения в деятельности человека и помеха в его труде.

– И как там у Пушкина, – пробормотал Родион. – «Ты царь – живи один… дорогою своей иди, куда влечет тебя свободный ум».

Ум влек его к притаившемуся среди торфяников зданию.

Отторгнув Пушкина, вернулся Полонский:

Тишина пугает шорохом…
Только там, за речкой тинистою,
Что-то злое и порывистое
С гулом по лесу промчалося,
Словно смерти испугалося…

Злое и порывистое трепало траву и ветви сосенок, которые росли из воды, проклевав пленку тины. Оплыли рвы, мертворожденные пруды оккупировала трясина. Скрылись в болоте садки для разведения рыбы. Не будет вальсов и праздных гостей, поджарых борзых. Помещик не постреляет бекасов и уток.

Царившее запустение сообщало мыслям мрачность.

Что со мной!.. Чего спасительного
Или хоть бы утешительного
Ожидать от лесу темного,
В сон и холод погруженного?

Родион перебежал на условную сушу по шатким мосткам.

Деревянный дом с зубчатыми фронтонами стоял, подтачиваемый топью. Выкрашенная в охристо-желтый штукатурка маскировала обшивку. Высокие, без наличников арочные окна были врублены в стены. Фасад расчленен на горизонтальные полосы поэтажными тягами. Как стервятники, расхрабрившись, медленно крадутся к умирающему, подползало болото.


Еще от автора Максим Ахмадович Кабир
Мокрый мир

Мир после катастрофы, о которой никто не помнит. Мир, в котором есть место магии, голосам мертвых и артефактам прежней эпохи. Мир, в котором обитают кракены. И убийца кракенов, Георг Нэй, придворный колдун из Сухого Города. Мир за пределами острова-крепости – Мокрый мир, соленый и опасный, подчиненный воле Творца Рек. Неисповедимо течение темных вод. Оно может поглотить Нэя или сделать его легендой. И да поможет Гармония смельчакам, покинувшим клочки суши ради правды, похороненной на дне Реки.


Скелеты

Максим Кабир — писатель, поэт, анархист. Беззаветный фанат жанра ужасов и мистики. Человек, с рассказами которого знакомы ВСЕ поклонники хоррора. И роман, который сравнивают с творчеством Кинга, Литтла, Лаймона — причем зачастую не в пользу зарубежных мэтров. Тихий шахтерский городок где-то в российской глубинке. Канун Нового года. Размеренная жизнь захолустья, где все идет своим чередом по заведенному порядку. Периодически здесь пропадают люди, а из дверного глазка пустой квартиры на вас смотрит то, что не должно существовать.


Голоса из подвала

«Байки из склепа» по-нашему! У мальчика Алеши плохая наследственность – его бабушка медленно сходит с ума, но об этом мало кто догадывается. Ничего не подозревающие родители отправляют Алешу в деревню на все лето. А бабушка в наказание за мнимое баловство запирает мальчика в темном страшном подвале. Долгими часами сидит Алеша во мраке и сырости, совсем один, перепуганный и продрогший… пока не начинает слышать «голоса». Они нашептывают ему истории, от которых кровь стынет в жилах. Рассказывают о жизни и смерти, любви и ненависти, предательстве и жестокой мести.


Порча

Новая леденящая кровь история от Максима Кабира, лауреата премий «Мастера ужасов» и «Рукопись года», автора романов «Скелеты» и «Мухи»! Добро пожаловать в провинциальный городок Московской области, где отродясь не происходило ничего примечательного. Добро пожаловать в обычную среднюю школу, построенную в шестидесятые – слишком недавно, чтобы скрывать какие-то мрачные тайны… Добро пожаловать в мир обычных людей: школьников, педагогов. В мир, где после банальной протечки водопровода на бетонной стене проявляется Нечестивый Лик с голодными глазами. Добро пожаловать в кровавый кошмар.


Пиковая Дама

«Пиковая Дама, приди!» Слова, которые, как гласит старинное поверье, надо произнести несколько раз, стоя перед зеркалом, чтобы призвать таинственный призрак. Мистический обряд, который многие воспринимают как шутку, веселое и немножечко жуткое развлечение. Но с зеркалами не шутят, ведь Зазеркалье — это мир мертвых. И горе тем, кто играет с духами умерших. Два романа под одной обложкой. Две книги в одной — две новинки от Максима Кабира, лауреата премий «Рукопись года» и «Мастера ужаса», автора книг «Скелеты» и «Призраки».


Мухи

Этот старый дом, построенный в голом поле, давным-давно оброс мрачными слухами и легендами… Саша и ее мама вынуждены поселиться здесь, и для них это место — шанс начать все с чистого листа. Но когда под старыми обоями обнажаются зловещие рисунки, созданные безумным художником, когда наступает ночь и тени мертвых выползают из углов — легенды воплощаются в реальность.


Рекомендуем почитать
Инсайт

Если бы крик, с которым ты просыпаешься посреди ночи, можно было собрать? Смешать с солью холодного пота, оставшегося на простынях? И, в качестве катализатора, добавить страх, даже ужас, вдохнуть или пошевелиться? Столкнувшись с собственным, искажённым «Я», пройдя сквозь хитросплетения коридоров безумия, возможно ли сделать правильный выбор? Чудовища? Люди? И есть ли вообще разница? Всё ещё считаешь сны прекрасными? Добро пожаловать… Содержит нецензурную брань.


Девонширский Дьявол

В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.


Люди гибнут за металл

Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.


Место вдали от волков

Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.


Предвестник землетрясения

«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.


Приставы богов

Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.


Ночной взгляд

Дарья Бобылёва – восходящая звезда не только литературы ужасов и мистики, но и литературы вообще. Выпускница Литинститута им. Горького, член Союза писателей Москвы, ведущая литературных курсов. Ее талантом восхищаются как критики, так и читатели. Ее дебютный роман «Вьюрки» стал бестселлером и вошел в лонг-лист сразу четырех крупных премий: «Большая книга», «Ясная Поляна», «Интерпресскон», «Премия АБС», а права на экранизацию куплены сразу после выхода книги. У Дарьи Бобылёвой свой взгляд на наш мир.


Самая страшная книга. ТВАРИ

ОСТОРОЖНО! Эта книга может тебя ЗАГРЫЗТЬ! Эти истории кусаются. А еще – жалят, царапают, топчут, бодаются, клюют, рвут на части! Потому что это истории в жанре зоохоррор и в центре каждой из них – смертельно опасные ТВАРИ. ТВАРИ ползучие, летающие, роящиеся, порхающие. ТВАРИ ревущие, шипящие, рычащие и даже клокочущие! ТВАРИ рогатые, крылатые, клыкастые. И, наверное, самые страшные из всех— твари двуногие, которых еще называют homo sapiens. Новые повести Максима Кабира и Евгения Шикова! Новые рассказы Оксаны Ветловской и Елены Щетининой! Новые истории Дмитрия Костюкевича, Виктора Глебова, Михаила Павлова и других авторов, уже хорошо знакомых читателям серии «Самая страшная книга». О змеях и пчелах, об оленях и кабанах, о воронах и бабочках, о медведях-людоедах и собаках-призраках.


13 маньяков

13 авторов.13 рассказов и повестей.13 серийных убийц и маньяков.Создатели антологий-бестселлеров «Самая страшная книга 2014» и «Самая страшная книга 2015» представляют новый уникальный проект – сборник, целиком и полностью посвященный, пожалуй, самой ужасающей теме современности.Писатели, работающие в жанре «хоррор», заглянули на свой страх и риск в кровавую бездну человеческого безумия – и готовы поделиться с вами теми кошмарами, которые в этой бездне увидели.Не для слабонервных. Не для детей. Не для беременных.Будь осторожен, читатель.


Зона ужаса

Коллеги называют его «отцом русского хоррора». Читатели знают, прежде всего, как составителя антологий: «Самая страшная книга 2014–2017», «13 маньяков», «13 ведьм», «Темные». Сам он считает себя настоящим фанатом, даже фанатиком жанра ужасов и мистики. Кто он, Парфенов М. С.? Человек, который проведет вас по коридорам страха в царство невообразимых ночных кошмаров, в ту самую, заветную, «Зону ужаса»…Здесь, в «Зоне ужаса», смертельно опасен каждый вздох, каждый взгляд, каждый шорох. Обычная маршрутка оказывается чудовищем из иных миров.