Призраки измены. Русские спецслужбы на Балтике в воспоминаниях подполковника В. В. Владимирова, 1910–1917 гг. - [68]
3) Существующий при Кронштадтском жандармском управлении «Морской район» не обладает должной осведомленностью и авторитетностью в морских кругах, как низшая подчиненная инстанция, с которой они мало считаются и стесняются, отчасти по первым двум причинам, изложенным выше, а также и вследствие того, что при ограниченной деятельности в агентурном отношении названного района, имея в виду «однобокость» такового, работа ведавшего до сего времени морским розыском стесняется еще и индивидуальными качествами начальника управления, ограничивающего личную инициативу ротмистра Владимирова и стремящегося руководить всем самолично, включительно до ведения агентурных дневников, благодаря чему сведения, получаемые от агентуры «сваливаются в одну кучу», вне зависимости от их ценности и тотчас же по занесении сообщаются в подлежащие инстанции, не считаясь с тем, насколько иногда бывает необходимо выждать должной агентурной предварительной разработки, прежде чем приступить к каким-либо решительным действиям, результатом чего являются случаи провалов осведомителей или преждевременных арестов лиц, до выяснения тех связей, которыми ими должны были быть даны по указаниям агентуры. За последнее время был совершен в Петрограде местным охранным отделением преждевременный арест беглого матроса с линейного корабля «Гангут» – Пелихова, являвшегося видным агитатором среди матросов и долженствовавшего прибыть в Кронштадт 18 минувшего октября, где он в указанных заранее агентурою местах должен был встретиться с известными ему матросами с разных кораблей для совещания по вопросам о дальнейшем развитии пропаганды во флоте и войсках.
Принимая во внимание ту угрозу государственному порядку, которая в настоящее время особенно нависла со стороны оппозиционно и революционно настроенных матросских масс, а также и то обстоятельство, что как со стороны командующего Балтийским флотом, так и со стороны главнокомандующего армиями Северного фронта выражено желание принять меры к полному освещению этого тяжелого вопроса, казалось бы необходимым осуществить теперь же те меры, которые при должном такте и умении со стороны лица, поставленного для разработки такового, при желании соблюдения интересов дела и охранении ведомственных самолюбий, – могли бы привести к должным результатам.
Для сего необходимо:
1) По взаимном соглашении между департаментом полиции. Штабом главнокомандующего армиями Северного фронта и чинами морского ведомства, т. е. как штабом командующего Балтийским флотом, так и Главным морским штабом, – организовать внутреннее наблюдение во флоте, как внешнее, так и внутреннее, посредством чинов морских контрразведывательных отделений.
2) Группировку всех сведений по флоту, поступающих как от начальников жандармских управлений, так и от контрразведывательных отделений организовать при департаменте полиции.
3) Поручить организацию этого дела лицу, пользующемуся доверием, как со стороны департамента полиции, так и со стороны штабов главнокомандующего армиями Северного фронта и командующего флотом.
При установлении такого порядка будет достигнуто то, что все получаемые сведения будут разрабатываться и получать полное освещение с разных сторон. На чинов корпуса жандармов впредь не могут быть возводимы какие бы то ни было нарекания и обвинения в провокации, а при взаимной совместной работе и соглашении всех указанных ведомств, может быть намечена программа мер, при коих возможно будет провести те необходимые реформы, благодаря которым будет достигнуто умиротворение волнующихся матросских масс.
Всякое иное, частичное разрешение этих вопросов не приведет ни к каким положительным результатам, а только на время затянет ту рану, которая требует немедленного исцеления.
ГА РФ. Ф. 102. Оп. 316. 1913 г. Д. 210. Л. 168–169.
18. Рапорт ротмистра Владимирова начальнику Кронштадтского ЖУ о переговорах с чинами штаба Северного фронта. 8 ноября 1915 г.
Совершенно секретно. Отдельного корпуса жандармов ротмистр Владимиров. 8 ноября 1915 г. № 25. Гор. Кронштадт. Начальнику Кронштадтского жандармского управления.
Доношу, что 7 сего ноября, по выполнении возложенного на меня штабом главнокомандующего Северным фронтом отдельного поручения в г. Феллине, Лифляндской губернии, я, согласно телеграммы названного штаба, от 1 ноября за № 1681, прибыл в ставку главнокомандующего, где и был принят начальником штаба, генерал-майором Бонч-Бруевичем и и. д. генерала для поручений при главнокомандующем Северным фронтом полковником Генерального штаба Батюшиным[185].
Доложив о существе выполненного мною поручения и передав протоколы произведенных мною опросов свидетелей, я был спрошен генерал-майором Бонч-Бруевичем о цели вызова меня в Гельсингфорс 26 минувшего октября штабом командующего Балтийским флотом, о чем ему известно из доклада полковника Батюшина, причем сослался на ныне поступившее телеграфное ходатайство командующего флотом на имя главнокомандующего, коему непосредственно подчинен Балтийский флот, о временном командировании меня в Гельсингфорс в его распоряжение.
На поставленный Его Превосходительством вопрос мною было доложено содержание рапорта моего на Ваше имя от 31 минувшего октября за № 20, причем по просьбе генерала Бонч-Бруевича я, в возможно краткой форме, изложил весь ход брожения в судовых и береговых командах Балтийского флота с начала возникновения революционных восстаний в 1905 и 1906 годах, возникновение вновь революционных ячеек в 1909 году, руководившихся особым уставом автономных военно-революционных организаций, ликвидации таковых, произведенные во флоте в 1911 и 1912 годах, судебные процессы, окончившиеся присуждением большинства обвиняемых к различным наказаниям, до 18 лет каторжных работ включительно, газетную полемику, инспирировавшуюся из Главного морского штаба, деятельное участие в каковой приняли ныне покойные: помощник начальника Главного морского штаба генерал Зилоти
Февральская революция 1917 г. разделила русскую историю на два огромных пласта. Российское общество до сих пор в латентной фазе переживает последствия порожденной расколом Гражданской войны. Историки в своих исследованиях пытаются понять механизм падения монархии, породивший невиданный социальный взрыв, который изменил ход отечественной и мировой истории. Цель данного исследования – ответить на наиболее острые вопросы: было ли руководство МВД готово наладить работу политической полиции и эффективно пользоваться ее плодами, была ли способна власть в годы Первой мировой войны сформулировать приоритетные задачи жандармерии, обеспечить ее необходимой материально-технической и нормативной базой, обладал ли личный состав спецслужб необходимыми качествами и подготовкой для выполнения поставленных задач? В книге рассматривается деятельность политического сыска России по поддержанию государственной безопасности в оперативном взаимодействии с политическими и военными властями империи.
В. Владимиров решился на смелый шаг – ведь в наши дни любая попытка объективного изучения иудаизма и еврейства неизбежно приводит к обвинениям в «антисемитизме». Тема эта является чем-то вроде лакмусовой бумажки, по которой можно судить, способен человек самостоятельно мыслить, или нет. Неангажированного исследователя поражает количество негативных отзывов о евреях на протяжении буквально всей истории человечества. В чем причина этого? Есть ли для такого отношения объективные основания?К началу ХХI века настороженное отношение сложилось и по отношению к исламу и его приверженцам.
Записки рыбинского доктора К. А. Ливанова, в чем-то напоминающие по стилю и содержанию «Окаянные дни» Бунина и «Несвоевременные мысли» Горького, являются уникальным документом эпохи – точным и нелицеприятным описанием течения повседневной жизни провинциального города в центре России в послереволюционные годы. Книга, выходящая в год столетия потрясений 1917 года, звучит как своеобразное предостережение: претворение в жизнь революционных лозунгов оборачивается катастрофическим разрушением судеб огромного количества людей, стремительной деградацией культурных, социальных и семейных ценностей, вырождением традиционных форм жизни, тотальным насилием и всеобщей разрухой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Автор книги «Последний Петербург. Воспоминания камергера» в предреволюционные годы принял непосредственное участие в проведении реформаторской политики С. Ю. Витте, а затем П. А. Столыпина. Иван Тхоржевский сопровождал Столыпина в его поездке по Сибири. После революции вынужден был эмигрировать. Многие годы печатался в русских газетах Парижа как публицист и как поэт-переводчик. Воспоминания Ивана Тхоржевского остались незавершенными. Они впервые собраны в отдельную книгу. В них чувствуется жгучий интерес к разрешению самых насущных российских проблем. В приложении даются, в частности, избранные переводы четверостиший Омара Хайяма, впервые с исправлениями, внесенными Иваном Тхоржевский в печатный текст парижского издания книги четверостиший. Для самого широкого круга читателей.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Эта книга рассказывает о героических днях гражданской войны, о мужественных бойцах, освобождавших Прикамье, о лихом и доблестном командире Филиппе Акулове. Слава об Акулове гремела по всему Уралу, о нем слагались песни, из уст в уста передавались рассказы о его необыкновенной, прямо-таки орлиной смелости и отваге. Ф. Е. Акулов родился в крестьянской семье на Урале. Во время службы в царской армии за храбрость был произведен в поручики, полный георгиевский кавалер. В годы гражданской войны Акулов — один из организаторов и первых командиров легендарного полка Красных орлов, комбриг славной 29-й дивизии и 3-й армии, командир кавалерийских полков и бригад на Восточном, Южном и Юго-Западном фронтах Республики. В своей работе автор книги И.