Призраки дома Эшберн - [12]

Эдриенн заварила чайный пакетик по второму разу, затем достала из чемодана книгу, выключила свет и, не раздеваясь, свернулась калачиком на своей импровизированной кровати.

Она намеревалась почитать у камина час или два прежде, чем уснуть, но тяжелый день сказался на ней сильнее, чем она думала. Вскоре она опустила книгу, чтобы понаблюдать за танцующими в камине огнями и своим пушистым питомцем. Свет от камина падал в щели между половицами, и казалось, будто пол прорезан черными линиями.

– Здесь у нас все будет хорошо, – сказала Эдриенн коту, пытаясь избавиться от жуткого ощущения, что вытянутое бледное лицо наблюдает за ней из одного из углов – того, где тени сгустились сильнее всего.

Глава 7 Гости

Сотни тысяч крошечных царапин прорезали дерево, но этого было недостаточно. Она продолжала скрести. Ногти ее были обломаны до мяса, кожа покрылась струпьями и потрескалась, выцветшие глаза невидящим взором уставились перед собой, дыхание разносилось низким и ритмичным хрипом, а пальцы продолжали делать свое дело. Она не могла остановиться. Не сейчас, когда она оказалась так близка к своей цели.

Скрежет по дереву раздавался эхом в крошечном, тесном пространстве, оглушая ее.

Почти у цели.

Еще обломки поддались, дождем усыпав белые щеки и черное платье. Она почти пробилась сквозь дерево и добралась до тяжелой влажной земли над своей головой.

Эдриенн проснулась. Что-то тяжелое давило ей на грудь, не позволяя ей дышать, и, в панике вскрикнув, она попыталась сбросить это с себя. Почувствовав, как оно зашевелилось, она поняла, в чем дело.

Где-то посреди ночи Вольфганг перекочевал со своего коврика у камина прямо на нее. Огонь, должно быть, погас, и ее тело стало более теплым пристанищем.

Кот был достаточно тяжелым, чтобы Эдриенн стало неудобно, она осторожно подвинула его, переложив рядом с собой. Зевнув, тот потянулся и продолжил спать.

Мне снился сон. Что это было? Словно я не могу дышать… я в западне… пытаюсь выбраться наружу…

Девушка взглянула на свои пальцы. Те были целы. Коротко остриженные ногти так же были в порядке. Эдриенн моргнула, пытаясь вспомнить сон, но это было все равно что пытаться удержать в руках воду.

Утро было в самом разгаре. Солнечный свет, приглушенный грязью на стеклах, струился сквозь окна и образовывал узоры на ковре и мебели. В комнате все еще было довольно тепло, но она чувствовала, что быстро холодает, морозный воздух с улицы постепенно побеждал жар от камина.

Она выскользнула из своей импровизированной кровати, постаравшись не потревожить Вольфганга, и натянула на тебя куртку.

Первый день в нашем новом доме. Что же нужно сделать? Еда в приоритете, но до того, как я отыщу дорогу в город, мне необходим душ.

Эдриенн не почистила зубы на ночь, и теперь казалось, будто во рту кто-то умер. Она поморщилась и провела рукой по волосам, стараясь убрать с лица выбившиеся пряди, а затем положила в миску Вольфганга свежей еды. Сонливость животного моментально исчезла при звуке сыплющегося корма, и кот ткнулся мордой в миску прежде, чем Эдриенн успела закончить.

– Успокойся, с голоду ты не умрешь, – она почесала его макушку, вернула кошачий корм на полку, затем достала из чемодана полотенце и туалетные принадлежности и вернулась в прихожую.

Лампа ожидала ее на маленьком столике у подножия лестницы – там, где Эдриенн ее и оставила. Утреннее солнце сияло достаточно ярко, чтобы осветить узкие ступеньки и комнаты наверху. Девушка быстро поднялась по лестнице и вновь оказалась в коридоре, увешанном картинами.

При дневном свете портреты было гораздо проще разглядеть, и даже Эдриенн, не обладавшая никакими творческими способностями, могла сказать, что художник был очень талантлив. Портреты были проработаны до мельчайших деталей. Позы были настолько естественны и искусны, а сами картины настолько реалистичны, что она вновь ощущала, как десятки глаз смотрели ей вслед, пока она шла по коридору, заглядывая в комнаты.

Первые две двери, в которые она попробовала войти, привели ее в кладовки, забитые картонными коробками, закрытой чехлами мебелью и заплесневелыми ящиками. За третьей оказалось что-то вроде кабинета, и Эдриенн вошла внутрь, чтобы поближе рассмотреть богато украшенный резьбой стол у окна. Из окна открывался вид на покрытый лесом холм, внизу виднелся город. Легкая дымка струилась среди деревьев, стелилась над улицами Ипсона, придавая им загадочность. Все это выглядело потрясающе.

Отличное место, чтобы писать. Она пробежалась кончиками пальцев по поверхности темного дерева. В этом ведь нет ничего неправильного, правда? Я не хочу проявлять неуважение, вторгаясь в личный кабинет Эдит и пользуясь ее любимым столом.

Она провела по столу пальцем. То факт, что пыли на нем почти не было, позволял предположить, что его протирали регулярно. Чего нельзя было сказать о кабинете. Создавалось впечатление, что его посещали редко. Книжный шкаф был слишком аккуратно заполнен книгами, а письменный стол – слишком чист, что навело Эдриенн на мысль, что за последние годы в комнату заходили только ради уборки. Возможно, кабинет принадлежал мужу Эдит.