Призраки - [178]

Чтобы отогнать молочных ведьм и причинить им страдания, в Купальский день и ночь нужно заложить щели хлева «жигливкою», чертополохом, терновником, стеблями крыжовника; а над дверями привесить фителями вниз громничные (Сретенские) свечи: попробует ведьма с размаху влететь в хлев — она обязательно порвет себе кожу, уколется о колючки, обожжется крапивою и в особенности — громничною свечою. После всех таких мер часто происходит или продолжительная болезнь заведомой ведьмы, или у нее появляется новый органический недостаток, или же она невесть куда пропадает.

Колдуны и колдуньи

Эти демоноподобники стоят значительно дальше от чистых бесов и — гораздо ближе к людям, с которыми ведут даже и житейские сношения. Кроме того, они ходят в церковь, исполняют требы и окружают себя предметами христианского почитания. Хотя все это делается для отвода людских глаз и хотя колдуны и колдуньи достаточно закрепощены в бесовство, властелины и распорядители их деятельности, настоящие черти, не полагаются на них так, как на ведьмаков и ведьм, опасаются двоедушия их и сравнительно больше доверяют только тем особям, у которых появились типичные особенности бесовства — зачатки рогов, хвоста, клыков, фосфорическое свечение глаз, исчезновение мясистых частей. Но и при сем условии колдуны и колдуньи лишены возможности лично и по произволу чинить бесовские дела, для чего каждый раз обязаны обращаться к содействию настоящих бесов, указывать причины и цель предстоящих деяний, причем случается, что бес принужден бывает служить, помимо воли, положительным надобностям человека. Так, колдун или колдунья лечит травами, заговорами, производит чары, коими поправляет падающее благосостояние стороннего человека, помогает привораживать любимое лицо, указывает воспособляющие средства при охоте, на промыслах и прочее. Разумеется, все это делают настоящие бесы за цену проданной им души колдуна или колдуньи.

Особенностью сношений бесов с сими демоноподобниками приходится считать то, что они не появляются в своем чистом виде, а лишь в виде миниатюрных человечков, вследствие чего колдуны и колдуньи не имеют о бесах тех сведений, какие, например, даются ведьмакам и ведьмам. Они узнают своих сотрудников в подлинном виде только при конце постыдной жизни и за пределами смерти. Но колдунам не суждено узнавать и друг друга, по крайней мере, при первых встречах, что слишком непохоже на ведьмаков и ведьм, обыкновенно узнающих один другого при первом взгляде. Последствием сего бывают частные столкновения колдунов и колдуний, пока враждебными действиями не определятся личности врагов; руководители же бесы одинаково служат тому и другому и остановятся разве тогда, когда целям бесовства приносится ущерб. В общем понимании людей, как и самих колдунов, это значит, что нашла коса на камень или что слабейший сдался сильнейшему. Причинить существенный убыток, а тем более извести друг друга колдуны не могут: кончина их приходит естественным путем, если только колдун или колдунья не подверглись насильственной смерти или не покончили самоубийством. Естественная кончина их заслуживает внимания.

Когда колдун или колдунья дожили до предельного земного бытия, ослабели умственно и телесно и не могут дольше вести бесовских дел, бесы перестают давать свою обычную помощь и остаются при них только на страже души их и ради выполнения существенного условия колдовства — передать последнее кому-либо из близких к колдуну лиц. Чем скорее сделано это, тем скорее наступит и кончина колдуна, хотя предсмертные муки их и в сем случае бывают выше обыкновенных людских. Но передать колдовство нелегко, тем более что, видя зазорную жизнь близкого лица и зная источник ее, даже родные дети уклоняются от родительского предложения.

Лишение бесовской помощи, физические терзания бесов, при неустанном помине о передаче колдовства, и угрызения совести за злодеяния целой жизни уже сразу ставят болезнь колдуна невыразимо тяжкою. Но, по мере того, как длится болезнь, растет и тягость мук: больной мечется, старается уйти от страшных образов, неестественно стонет и ревет, просит доконать его; для утоления, например, нестерпимой жажды хватает и несет в рот горящую лучину, тогда как при очевидном холоде молит о подаче льда, воды из проруби. Что же касается предсмертных, по большей части диких речей колдуна, то они полны проклятий, грубой брани и цинизма.

По чувству человечности окружающие стараются оказать возможную помощь умирающему: помещают его на средине избяного пола, а на грудь кладут веревку, протягиваемую на двор чрез отворенную дверь, чтобы душе удобно было выйти из тела; открывают дымовые отдушины, просверливают в стенах и потолке дырья, чтобы туда прошла несомая чертями душа колдуна, если только двери и окна назнаменованы меловыми крестами; ввиду же того, что душа колдуна рогата и ей трудно выходить из тела, на печь привешивают хомут со шлеями, чтобы черти могли запрячься и общими усилиями извлечь «рогатую душу». Разумеется, последнее причиняет умирающему столь сильные муки, что для передачи повести о них на человеческом языке нет и слов.