Призрак Сети - [40]

Он склонился над ручьем и сделал еще несколько глотков. Вода наполняла желудок и помогала притупить голод. И тут Серегу осенило: во время пути Илька наверняка тоже не один раз спускался к воде, чтобы утолить жажду и наполнить флягу. Его следы стоило искать не на дороге, а вдоль ручья. Обретя новую цель, следопыт повернул назад и побежал вдоль берега. Он снова принялся с энтузиазмом обследовать и обнюхивать траву и кусты, с каждым шагом удаляясь от землянки колдуна.

Между тем Илья с нетерпением ждал возвращения Серого. Ему хотелось загладить недавнюю ссору и рассказать о визитах местной ребятни. Как назло, Серега куда-то запропастился. Это было на него не похоже. Обычно он крутился поблизости. Неужели всерьез обиделся? Не надо было ему про блох говорить. Но он тоже хорош, заладил со своим походом в дружину. Конечно, в его рассуждениях о том, что надо выполнить данный призраком обет, была доля здравого смысла. Не будь это так опасно, Илья с радостью согласился бы поглазеть на Александра Невского. Но рана на плече напоминала, что здешние удальцы без всяких шуток могут отправить на тот свет.

Время шло, и он начал волноваться.

– А вы Серого не видели? – как бы невзначай поинтересовался он у Строжича.

– Нет. А пошто он тебе?

– Может, случилось чего? Его с самого утра нет.

– Да куды он денется? Небось, по лесу дичь гоняет. Его дело собачье. А не то подружку себе отыскал. Ежели так, то он может и несколько суток не являться, – сказал старик.

– Ну нет, подружку он себе тут точно не найдет, – сказал Илья.

– Тады придет. Голод – не тетка. Есть захочет – воротится?

– Вы его не знаете. Он упертый, – вздохнул Илья.

По логике вещей он и сам понимал, что Сереге далеко не уйти. Теперь они так крепко повязаны друг с другом, что им нужно держаться вместе. И все же на душе было неспокойно. Он жалел, что затеял с Серегой глупую ссору. Как ни крути, а характер у того – кремень. Мало ли что он надумает. Вдруг сам отправился на Неву? При мысли о том, что Серега оставит его на произвол судьбы, по спине у Ильи поползли мурашки.

– Его обязательно надо найти. Мне же без него в Москву не попасть! – невольно вырвалось у него.

– А пошто тебе в такую глушь? – искренне удивился Строжич.

– В какую глушь? – переспросил Илья, думая о своем.

– В Москву. Место-то захудалое. Три кола да два двора.

– Эх, ничего-то вы не знаете. В будущем все будет иначе, – не в силах справиться с ностальгией, произнес Илья.

– Так ты будущее можешь прозревать? – заинтересовался старик.

– Еще как. Лучше, чем прошлое. Насчет Москвы могу точно сказать, что она станет столицей, самым главным городом на Руси.

– Где это видано, чтобы последнее захолустье стольным градом становилось? Стыдоба одна. Вот Новгород – иное дело. Славный город. В такой столице и князю сидеть не срамно, и перед гостями заморскими в грязь лицом не ударишь. А Москва – тьфу, – презрительно сплюнул старик.

Илья не мог вынести такого пренебрежения к родному городу. Прежде он не замечал ни красот архитектуры, ни стараний озеленителей, каждое лето украшающих Москву тысячами цветущих клумб. Но из глубины веков златоглавая столица казалась в тысячу крат прекраснее. В Илье всколыхнулось неведомое раньше чувство патриотизма и гордости за родной город.

– Если хотите знать, в Москве одних жителей будет миллионов девять. Да еще приезжих сколько, – с жаром произнес он.

– Ну это ты лишку хватил. Это ж какой детинец надо построить округ кремля, – покачал головой старик.

– Да, там от кремля до окраин пешком за день не дойдешь, – со знанием дела кивнул Илья.

– А как же столько народищу в одном городе живет? Это ж с кажным поздороваться и то сколько времени надобно. Так и работать некогда.

– Со всеми здороваться – язык отвалится. Там же целые толпы. Многие люди вообще друг друга не знают.

– Как же в одном городе жить и друг дружку не знать? Не по-людски это. Такому не бывать.

– Вы мне не верите? Я же не зря в вирие побывал.

Илья привел последний железный довод. Как всегда, упоминание о том, что он пришелец из рая, подействовало безотказно. И на этот раз старик прикусил язык и больше не возражал. Однако, похваляясь даром ясновидения, Илья не подумал, что роет себе яму. Как и следовало ожидать, Строжича больше интересовали более конкретные вещи, чем будущая столица и большая политика. Он примирительно произнес:

– Ну и леший с ней, с Москвой-то. Пущай там живут, как хочут. Ты мне лучше скажи, что с нами-то станется? А то ведь времена смутные. С севера шведы рвутся. На юге половцы озоруют.

– Все обойдется. Сначала шведов разобьют на Неве. За это Александру дадут прозвище Невский. А потом им еще на Чудском озере достанется. Ледовое побоище будет. Рыцари-то все в латах, тяжеленные, а Александр на легкой коннице. Он на них вихрем налетит. Утопит, как топор в проруби. Всех под лед отправит, – заверил старика юный «пророк».

– Эвон как! Ежели ты будущее, как нынешний день, видишь, знать, в тебе дюже сила большая, – с уважением произнес Строжич.

Слова старого колдуна вдруг открыли перед Ильей новую перспективу. Перед ним замаячила слава русского Нострадамуса. Возможности прославиться просто валом валили на предприимчивого путешественника во времени.