Призрак Перл-Харбора. Тайная война - [3]
Санитары уложили Крюгера на носилки и понесли к станции. Оттуда непрерывным потоком двигались танки, пехота и артиллерия. Сминая на своем пути последние очаги сопротивления русских, эта армада устремилась на восток к вожделенной цели — Москве…
Навстречу гитлеровцам, утопая по колено в грязи, спешным маршем шли наспех сколоченные роты и батальоны московского ополчения. Тяжелый, надсадный гул автомобильных моторов, лязг металла стояли над изрытой бомбами дорогой и иссеченным осколками сосновым бором. Тусклый свет залепленных грязью фар выхватывал из темноты вздыбившиеся к небу остовы сгоревших машин и разбитых орудий. На дне кюветов бледными пятнами отсвечивали жертвы недавнего авианалета. Эта человеческая река текла на запад, где в кровавой мясорубке перемалывались десятки тысяч человеческих жизней.
В те роковые октябрьские дни 1941 года Москва замерла в тревожном ожидании. С 16 октября по решению ЦК и Верховного главнокомандующего началась эвакуация государственных учреждений в Куйбышев; там готовилось место и для будущей Ставки.
В тот день специальные команды из особой группы НКВД СССР под командованием майора государственной безопасности Павла Судоплатова приступили к минированию всех двенадцати городских мостов, железнодорожных узлов и других важных объектов города. Спустя сутки остановился метрополитен, и начались работы по подготовке к его уничтожению.
Слухи о том, что Сталин покинул Москву, а немцы появились в Истре и Нарофоминске, усилили тревогу, и новые потоки беженцев устремились на восток. Паника и беспорядки возникали то тут, то там; чтобы остановить этот хаос, 20 октября в столице было введено осадное положение.
С наступлением ночи Москва превращалась в город-призрак. В кромешную темноту погружались дома, улицы и площади. Звенящую от напряжения тишину нарушали лишь грохот каблуков и перекличка ночных патрулей. Время от времени то в одном, то в другом месте возникали короткие и ожесточенные перестрелки. Подвижные отряды НКВД и военной комендатуры уничтожали мародеров, вступали в схватки с гитлеровскими диверсантами.
В ночь на 21 октября надрывный вой воздушных сирен оповестил о начале очередного налета фашистской авиации. Сквозь него прорывался и набирал силу монотонный гул тяжелых бомбардировщиков. Волна за волной эскадрильи «юнкерсов» накатывали на Москву, лучи прожекторов впивались в небо и выискивали цели. Там, в вышине — над аэростатами, скользили хищными тенями самолеты, а вокруг них разноцветными гирляндами расцветали разрывы снарядов. Непрерывный лай зениток перекрывали мощные взрывы. Земля гудела и тяжело вздыхала под ударами полутонных авиационных бомб. Они ложились все ближе к Кремлю, несколько разорвалось рядом с Большим театром и в сквере перед университетом на Моховой, а одна бомба угодила в здание ЦК на Старой площади.
Погруженная во мрак громада здания на Лубянской площади мелкой дрожью отзывалась на каждый новый взрыв. Нарком НКВД Лаврентий Берия не решался спуститься в бомбоубежище. Сталин не покидал своего кремлевского кабинета, так как положение на Можайском направлении складывалось критическое. Не помогли брошенные в бой две дивизии народного ополчения — гитлеровцы за сутки перемололи их в своих танковых жерновах. Те, кто уцелел, откатывались к Москве, их встречали заградительные отряды НКВД и свирепо расправлялись. Но массовые расстрелы перед строем и брошенные в бой последние резервы лишь на короткое время восстановили зыбкую линию обороны. Танковые клинья вермахта с невиданным упорством продолжали атаковать и разрывали ее на части.
Ухнул очередной взрыв.
«Совсем рядом!» — с содроганием подумал Берия.
Жалобно задребезжали оконные стекла, печальным звоном отозвалась массивная бронзовая люстра, тусклые пятна светильников подмигнули и, отразившись призрачными бликами на темных дубовых панелях, погасли. Кабинет погрузился в кромешную тьму. Прошла минута-другая, здание снова тряхнуло, пол ушел из-под ног, и руки наркома судорожно ухватились за стол. Липкий страх когтистыми лапами впился в сердце, холодный пот проступил на спине, а голова вжалась в плечи. Стены кабинета вновь угрожающе затрещали, а затем наступила оглушительная тишина.
Берия отпустил крышку стола, и предательская слабость разлилась по телу. Страх ушел вглубь, и оттуда к груди подкатила удушающая волна злобы и ненависти к нему — Сухорукому. Дрожащие пальцы рванули верхние пуговицы на кителе, и он судорожно вдохнул.
«Почему я должен торчать здесь? Почему должен умереть? Я, полный сил и энергии, перед которым заискивали и пресмыкались эти гороховые шуты — „маршалы революции“ — Ворошилов и Буденный, пропахшие нафталином истории — „цвет партии“ — Молотов и Калинин! Я, у ног которого ползали на коленях и рыдали увешанные орденами флагманы и генералы, должен так глупо и бесцельно умереть?! Ради чего? — задавался вопросами Берия. — Чтобы в очередной раз доказать ему свою преданность?»
Приступ бешеного гнева охватил Берию. Кулаки яростно замолотили по крышке стола и письменному прибору, но руки не ощущали боли. Услужливая память воскрешала картины прошлых унижений и мучительного страха перед ним — Сатаной в человеческом обличье…
«Фантом» — остросюжетный политический детектив. Представляет собой художественный синтез ряда реализованных в последние годы органами ФСБ России дел на государственных изменников из числа бывших высокопоставленных офицеров Российской армии. В книге в увлекательной форме рассказано о работе современной отечественной контрразведки.В основе сюжетной линии книги — борьба ФСБ с ЦРУ за обеспечение сохранности важнейших российских секретов в области новейших ракетно-ядерных разработок.Почетный сотрудник государственной безопасности генерал-майор В. Тарасов отметил следующее: «В основу книги Н. Лузана положена операция наших современников из департамента военной контрразведки ФСБ России.
В основу рукописи положены драматические события августа 2008 года, и последующая деятельность руководства Департамента военной контрразведки ФСБ России, и одного из его головных управлений в период проведения в российской армии сложной, далеко не однозначной и болезненной реформы 2008–2012 годов.Эта их многогранная деятельность проходит на фоне борьбы с иностранными спецслужбами, в первую очередь с ЦРУ, по предотвращению утечки важнейших оборонных секретов и современных военных технологий.Книга предназначена для широкого круга читателей.
Вниманию читателей предлагается новая книга Николая Лузана, ветерана органов безопасности, лауреата многих литературных премий. В 13 художественно-документальных очерках и рассказах освещена деятельность отечественной военной контрразведки Смерш с апреля 1943-го по 1946 год. В книге использован богатый фактический материал из центрального архива ФСБ РФ.
Автор рассматривает период с ноября 1941 по октябрь 1943 г. и рассказывает о деятельности отечественной военной контрразведки, в частности особых отделов НКВД СССР — ГУКР Смерш НКО СССР. В основе книги лежит одна из наиболее значимых разведывательных операций советской контрразведки по агентурному проникновению в абвер. Она получила кодовое название «ЗЮД». Главный герой — армейский офицер старший лейтенант Петр Иванович Прядко (оперативный псевдоним Гальченко), стал одним из первых зафронтовых агентов военной контрразведки, кому удалось внедриться в разведывательно-диверсионный орган абвера — абвер-группу 102, действовавшую во фронтовой полосе Юго-Западного, Северо-Кавказского и Закавказского фронтов, и добыть ценнейшую информацию, которая докладывалась И. Сталину.
В книге собраны очерки о деятельности отечественной военной контр разведки с 19 декабря 1918 года по август 1991-го. В их основе — крупные разведывательные и контрразведывательные операции, проведенные сотрудниками особых отделов, Смерша и КГБ СССР.
В новой книге Н. Лузана «Чистое поле». Миссия невыполнима» на основе фактического материала отражена деятельность отечественных спецслужб в один из острейших периодов новейшей российской истории — накануне и во время «пятидневной войны» на Кавказе. Книга основана на синтезе ряда реализованных в судебном порядке органами ФСБ дел оперативной проверки на агентов грузинских спецслужб в 2008 году.
В 1-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли её первые произведения — повесть «Облик дня», отразившая беспросветное существование трудящихся в буржуазной Польше и высокое мужество, проявляемое рабочими в борьбе против эксплуатации, и роман «Родина», рассказывающий историю жизни батрака Кржисяка, жизни, в которой всё подавлено борьбой с голодом и холодом, бесправным трудом на помещика.Содержание:Е. Усиевич. Ванда Василевская. (Критико-биографический очерк).Облик дня. (Повесть).Родина. (Роман).
В 7 том вошли два романа: «Неоконченный портрет» — о жизни и деятельности тридцать второго президента США Франклина Д. Рузвельта и «Нюрнбергские призраки», рассказывающий о главарях фашистской Германии, пытающихся сохранить остатки партийного аппарата нацистов в первые месяцы капитуляции…
«Тысячи лет знаменитейшие, малоизвестные и совсем безымянные философы самых разных направлений и школ ломают свои мудрые головы над вечно влекущим вопросом: что есть на земле человек?Одни, добросовестно принимая это двуногое существо за вершину творения, обнаруживают в нем светочь разума, сосуд благородства, средоточие как мелких, будничных, повседневных, так и высших, возвышенных добродетелей, каких не встречается и не может встретиться в обездушенном, бездуховном царстве природы, и с таким утверждением можно было бы согласиться, если бы не оставалось несколько непонятным, из каких мутных источников проистекают бесчеловечные пытки, костры инквизиции, избиения невинных младенцев, истребления целых народов, городов и цивилизаций, ныне погребенных под зыбучими песками безводных пустынь или под запорошенными пеплом обломками собственных башен и стен…».
В чём причины нелюбви к Россиии западноевропейского этносообщества, включающего его продукты в Северной Америке, Австралии и пр? Причём неприятие это отнюдь не началось с СССР – но имеет тысячелетние корни. И дело конечно не в одном, обычном для любого этноса, национализме – к народам, например, Финляндии, Венгрии или прибалтийских государств отношение куда как более терпимое. Может быть дело в несносном (для иных) менталитете российских ( в основе русских) – но, допустим, индусы не столь категоричны.
Тяжкие испытания выпали на долю героев повести, но такой насыщенной грандиозными событиями жизни можно только позавидовать.Василий, родившийся в пригороде тихого Чернигова перед Первой мировой, знать не знал, что успеет и царя-батюшку повидать, и на «золотом троне» с батькой Махно посидеть. Никогда и в голову не могло ему прийти, что будет он по навету арестован как враг народа и член банды, терроризировавшей многострадальное мирное население. Будет осужден балаганным судом и поедет на многие годы «осваивать» колымские просторы.
В книгу русского поэта Павла Винтмана (1918–1942), жизнь которого оборвала война, вошли стихотворения, свидетельствующие о его активной гражданской позиции, мужественные и драматические, нередко преисполненные предчувствием гибели, а также письма с войны и воспоминания о поэте.