Призрак, осыпанный снегом - [25]

      Кирилл принёс ксерокопию единственной фотографии Влада с Ингой, заранее приписал имена, номер машины и всё, что знал об этой семейной паре. Он отметил, что мужчина несколько лет числится пропавшим без вести, только о событиях в Студёных Выселках юноша умолчал.

      Алексей Романович убрал листок со снимком в свою папку, назвал цену и приблизительное время, за которое он соберёт о них информацию. Кирилл, бегло глянув на часы, помчался в свой офис, где его ждал разъярённый начальник. В последнее время тот был недоволен работой своего лучшего менеджера, он постоянно отчитывал его за несобранность, «летание в облаках» и игнорирование вопросов.

      После встречи с детективом Кириллу стало ещё труднее сосредоточиваться на работе. Руководитель перестал обращать на него внимание, переключившись на другие дела, а юноша, пользуясь этим, часто зависал в интернете, задавая в поисковике термины, связанные с той тетрадью.

      В один прекрасный день парень увидел входящий вызов от Корнеева, и они договорились встретиться в восемнадцать тридцать на том же месте.

      В парке моросил дождь. Кирилл и Алексей Романович пришли на встречу с зонтами. Небо заволокло тучами, и дождь постепенно усиливался. Они решили вернуться на парковку и расположиться в машине Кирилла, чтобы не промокли листы бумаги и фотографии, которые принёс детектив.

– Я, честно говоря, был очень удивлён тому, что вы мне сказали, – начал разговор Алексей Романович.

– Что вы имеете ввиду?

– То, что вы назвали их семейной парой, – детектив расположил свою папку на передней панели. – Дело в том, что изображённый на вашей фотографии Князев Владислав Ефимович мужем этой особы никогда не являлся. Более того, он никуда не пропадал. А проживает по-прежнему в городе Воронеже со своей семьёй – женой и тремя детьми, и работает преподавателем истории в университете.

      Кирилл потерял дар речи от услышанного. Корнеев протянул ему недавно сделанные снимки, на которых красовался всё тот же Влад, только прибавивший пару десятков лет, в своих чёрных квадратных очках и с поседевшими висками, идущий по улице с портфелем в руках. На других снимках он стоял с тремя детьми подросткового возраста. Кирилл застыл в удивлении, разглядывая фото:

– Вы хотите сказать, что они и знакомы-то не были?

– Были, – ответил детектив. – Инга Борисова проучилась до четвёртого курса в университете, изучая историю Древнего мира, где Князев в это время учился в аспирантуре, и между ними завязался бурный роман. Со слов однокурсников, даже слишком бурный. – Алексей Романович сделал акцент на слове «слишком» и вытянул из папки ещё несколько копий. – Все считали Ингу очень странной. Будто бы она постоянно твердила о существовании параллельных миров и говорила, что находиться на грани сближения с ними.

      Шокированный от услышанного Кирилл, занервничал и стукнул лбом о сложенные на руле кулаки.

– Я могу продолжать? – забеспокоился Корнеев.

– Да, конечно… Извините.

– Инга описывала своим друзьям – сокурсникам какие виды существ населяют эти миры и как с ними связаться. Слухи о её безумстве быстро распространились по факультету и за его пределы. Все только и говорили о её невменяемости. Друзья и подруги отстранились от неё. Один раз кто-то вызвал психиатрическую бригаду и её увезли в стационар. Князев поддерживал Ингу до последнего, а потом и он разорвал с ней отношения, и сразу женился на другой. Для неё это оказалось большим ударом. Её мать, проживающая в селе Никольское, после этого слегла. Инга отчислилась из университета и вернулась к матери, где и проживает до настоящего времени, унаследовав дом после её смерти. С тех пор она живёт одна, занимается сельским хозяйством и подрабатывает репетиторством. Одно время работала библиотекарем в местной школе. Здесь есть её адрес, – Корнеев протянул очередную ксерокопию. – Друзья по университету, по имеющейся у меня информации, больше с ней не общались. Иногда организовывались вечера встреч выпускников, но Ингу ни разу не приглашали.

      Алексей Романович передал Кириллу весь материал по этому делу и спрятал во внутренний карман бумажник, получив свой гонорар. Дождь барабанил по частично запотевающим стёклам. Юноша подавленно наблюдал сквозь стекающую завесу, как Корнеев быстрым шагом удаляется к своей машине. Молодой человек отрешённо держал в руках стопку фотографий, перебирая их при тусклом свете дорожных фонарей.

      «Значит вот как всё было на самом деле, – думал Кирилл, остановившись на фотографии Инги, сидящей с серьёзным лицом в компании улыбающихся сокурсников. – Ни до кого не смогла достучаться, никто не поверил в её призраков. Под давлением этой травли она закрылась одна в своём крошечном, и в то же время уходящем с размахом в глубины веков, мире, одним словом – сломалась».

      Вернувшись домой, Кирилл зашвырнул конверт со снимками в ящик стола. Мать в этот день ушла на работу в ночную смену, и он не спал до четырёх часов утра, пребывая в полной тишине. Он сидел за компьютером или просто лежал, уставившись в потолок. В итоге под утро он принял решение: ехать в субботу в Никольское, теперь у него был адрес.