Призрак, осыпанный снегом - [22]

      Печь давно остыла. Кирилл почистил зубы холодной водой, после чего вскипятил на плите чайник. Сахар закончился, парень добавил в чай оставшееся с зимы клубничное варенье. Он стоял возле стола, размешивая его ложкой и любуясь пейзажем через дорогу. Сентябрьская листва молодого дуба, клёна и берёз ярко контрастировала между собой. Он перестал греметь ложкой и сразу услышал отчётливый лязг за спиной. Кирилла обдало холодным потом, он почувствовал, что за ним кто-то стоит. Ему понадобились большие усилия, чтобы обернуться. Но в ярко освещённой кухне кроме него никого не было. Допив чай, Кирилл решил, что пора звонить Инге.

      Он попытался представить себя на её месте, как зазвонил телефон, а из трубки послышалось: «Привет, это Кирилл! Я решил приехать в Выселки, взломал замок и поселился в твоём доме. Мне здесь не чем заняться, так что приезжай и объясни, что это за спектакль ты устроила в прошлый раз?» На месте Инги он ответил бы сам себе: «Кирилл, а не пошёл бы ты… Ну сам знаешь куда!»

      Проработав в голове план, он направился к дому Ивана Ивановича. Дед на этот раз громыхал вёдрами в своём хозблоке, в котором у него находился погреб. С улицы было слышно, как он ссыпает в мешки картофель. Кирилл прошёл прямо к нему и стал помогать поддерживать мешки.

– Смотри, испачкаешься! – старик поднял очередное ведро и засыпал в мешок, взбудоражив пыль.

– Послушайте, Иван Иваныч! Надо, чтоб вы позвонили Инке и сказали, что у неё здесь пожар. – Пустое ведро зависло в руках удивлённого старика. – На самом деле нет никакого пожара. Но мне надо, чтобы она сразу приехала.

– А по нормальному если позвонить, не приедет? – дед наклонился и начал набирать в ведро новую порцию картофеля.

– Может и не приехать. А я не могу долго ждать, мне на работу надо.

– И как я ей потом объясню?

– А вам не придётся объяснять. Я сам. Вы только скажите, что у неё трава горит возле дома, а вы тушите. Ну в этом роде…

      Иван Иванович поставил ведро на бетонный пол, отобрал у Кирилла мешок и полез в карман за стареньким телефоном, при этом тяжко вздыхая.

– У тебя номер далеко? Или мне идти за книжкой?

– А? Щас! – парень быстро вытащил из кармана смартфон и продиктовал номер Инги.

      Взяли сразу. Пенсионер переминался на месте, растягивая с приветствием, объясняя кто он и откуда. В это время Кирилл старался не издавать ни единого звука, будто может таким образом выдать своё присутствие. Иван Иванович, закончив разговор, нажал кнопку отключения со словами: «бросила трубку».

– Как бросила?

– Сказала «еду» и бросила.

      Кирилл удовлетворился результатом и поспешил к себе. Дед всё равно остался в недоумении, но больше ничего не сказал, а только озадаченно посмотрел ему вслед.

      Заходя в дом, парень радостно потирал руками:

– Вот теперь-то мы и поговорим… Тридцать километров? Значит полчаса, если не раньше. Пожар всё-таки…

      Через двадцать пять минут к дому подъехала машина и замолк двигатель. Быстро хлопнула калитка, потоптались возле дома, зазвенели ключи и в «парадной» двери открыли замок. Дверь распахнулась, после чего сразу возникла пауза… Видимо Инга уставилась на разбитый табурет, который Кирилл нарочно не стал убирать. Через полминуты она осторожно прошла в кухню. Кирилл, вальяжно развалившись, сидел около стола с руками в карманах. Его лицо расплылось в злорадной улыбке.

      Инга была в новой куртке персикового цвета и лёгком шейном платке с молочно-бежевым рисунком. Волосы у неё были распущены, глаза накрашены – из чего было видно, что выдернул он её из какого-то интересного места. Только выражение её лица было по-прежнему грустно-недовольным.

– Что ты здесь делаешь? – это был вопрос самого большого процента вероятности, который мог ожидать Кирилл.

– Тушу пожар.

      Инга огляделась по сторонам.

– Я не вижу никакого пожара.

– Так я его затушил.

– Может хватит устраивать этот детский сад?

– Ин, – перебил её Кирилл, – прости, что я тебя потревожил… Я действительно рад тебя видеть! – Инга немного расслабилась. – И вообще я тебе благодарен за всё, что ты для меня сделала. Но у меня есть вопросы. Давай ты присядешь, и мы поговорим.

      Она замялась и как всегда решила перевести разговор в другое русло:

– Зачем ты табуретку разломал?

– Вот об этом и поговорим, потому что разбил её не я-я-я…

– А кто?

– Кто-то запертый внутри. Соседи всё слышали, и даже кое-что видели. – После этих слов Кирилл услышал, как кто-то входит в дом. По коридору зазвучали чёткие шаги и медленно отворилась дверь. В кухню вошёл высокий светловолосый мужчина лет сорока – сорока пяти в чёрной кожаной куртке и начищенных ботинках, в руке у него болтался брелок от «Опель». Незнакомый мужчина начал пялиться поочерёдно то на Ингу, то на Кирилла. Парень тоже, в свою очередь, застыл в изумлении. Не удивлялась только Инга.

– Зай, а это кто? – в замешательстве спросил незнакомец.

– Костя, познакомься, это приехал мой троюродный брат Кирилл насчёт наследования дома. У нас по этому вопросу споры.

      Кирилл сразу смекнул что к чему, протянул блондину руку и бодро представился. Он сообразил, что Костя – видимо новый Ингин хахаль, которого она явно не собирается посвящать в историю, связанную с событиями этого дома. А враньё для Инги – вообще не проблема.