Призрак Небесного Иерусалима - [25]
Она могла легко оправдаться и поведать за семейным столом, что романтики – не было. Но тогда бы пришлось что-нибудь рассказывать и завтра, и послезавтра, и так каждый день. А Маша про себя рассказывать не любила: папа называл ее «девочка в себе», а мама характеризовала ее нелюбовь к доверительным беседам, как «проклятую отцовскую скрытность».
– Ты замечательно выглядишь, мамочка! – сказала Маша, вставая из-за стола и чмокая мать в отлично прокрашенный затылок.
– Да? – Мать обернулась и кокетливо улыбнулась.
– И я тебе то же самое говорю! – услышала Маша уже в коридоре голос отчима.
– А она вообще лицо-то мое видела за завтраком или только спину? – донеслось до нее задумчивое материно.
Но Маша уже проскочила за дверь.
Андрей
Андрей постигал ответы на основные вопросы мироздания там же, где и подавляющее большинство человечества, – в сортире. Он думал о том, что у того же Ельника, пусть даже в еще более забытой богом деревне, чем его вполне цивильный дачный поселок, унитаз с настоящим сливным бачком и полом под мрамор. А у него под ногами проваливающиеся половицы, а уж про бачок не стоит и заикаться… Даже у среднестатистических дачников, наставительно сказал себе Андрей, есть биоагрегат. А у него? Какая-то чистота совдеповского стиля: вон, даже газетки на гвоздике! Фу, гадость! Кстати, о газетках: Андрей открыл дверь сортирного домика и рассмотрел страницу. Так и есть – вездесущий «МК»!
Иногда, когда Андрей добирался до места жительства на электричке, он покупал ее у проходящих коробейников для расслабления мозгов. Вот, например, криминальная хроника… Что-то звякнуло в памяти: будто монетка покатилась под диван, ты о ней забыл, но она еще там, в царстве пыли. Что-то он уже читал – но не в аналитических справках и не в художественной литературе… Что-то про мать солдата, что получила домой тело сына, а оно оказалось удивительно легким. И немудрено – в теле недосчитались сердца, почек, печени… По официальной версии, солдатик покончил жизнь самоубийством. Монетки, монетки – четырнадцать штук в полом теле у Ельника.
Андрей побежал в дом, где его ждал Раневская с такой наглой мордой, как будто вчера не ухайдакал плюс к хваленому «Педигри» еще с пяток купленных Андреем сосисок.
– Ты пес?! – спросил наглую морду Андрей, натягивая джинсы, ботинки и рубашку, одновременно запивая процесс одевания полуостывшим кофе. – Нет, Раневская, ты сволочь! На улицу выгоню помирать у ларька, понял? – Андрей ругал пса, но чувствовал сам, что он ругает, а тому не страшно. Кроме того, усмехнулся он, запрыгивая в машину, даже интонации у него стали, как в старой супружеской паре: ругайся не ругайся, никуда ему уже от своей Раневской не деться.
Залетев после бесконечного стояния в пробках в кабинет, он принципиально не заметил полного скрытой значительности лица своей стажерки и бросился к компьютеру, набрал «МК». Специалисты по маркетингу сказали бы, что содержание и стилистика газеты нашли свое идеальное – идеально безвкусное – воплощение на интернет-страницах. Но Андрею было не до вкуса – ему нужна была сплетня двухгодичной примерно давности, и он стал искать через поисковик, печатая поочередно: органы+самоубийство+солдат, военные+украли+органы и далее в том же духе. И нашел! Нет, положительно, дело сдвинулось с мертвой точки! Итак: та-та-та, самоубийство рядового Д., тело привезли в родную деревню, та-та-та… Вот: генерал Овчаров опровергает слухи о якобы украденных органах. Он называет их гнусной провокацией… так, дальше уже не интересно. Но есть фамилия. Андрей записал в блокноте фамилию генерала и фамилию журналиста, написавшего материал.
На столе грянул телефон: Андрей и Маша вздрогнули. Анютин вызывал к себе на доклад… Андрей сегодня мог быть собой весьма доволен. Так доволен, что даже предложил Маше пойти с ним: пусть поглядит, поучится, как работают настоящие профессионалы, ребята, не стесняющиеся носом землю рыть, – не чета припевочкам из столичных вузов.
– Мне необходимо с вами переговорить, – сказала припевочка в лифте.
– После, – ответил сухо Андрей. Держался в образе сурового парня-победителя. Припевочка прикусила язык. Но когда они, постучавшись, зашли к полковнику, прикусывать язык пришлось Андрею.
Анютин был не один. Рядом на стуле сидел Катышев. «Какого черта?!» – успел подумать Андрей, прежде чем Анютин с видом гостеприимного хозяина посадил Машу по правую руку от всесильного прокурора, предложив Андрею стул подальше слева.
– Ну, как вам работается в команде? – спросил Анютин, а Катышев чуть ли не подмигнул блатной девице.
Андрей почувствовал, как в нем снова тугой волной поднимается раздражение. Особенно после того, как девица, осклабившись, отрапортовала:
– Прекрасно!
– А вы, капитан, как оцениваете вклад стажера Каравай?
– На «отлично»! – отрапортовал, в свою очередь, Андрей, и издевки в его голосе не услыхал бы только глухой. – Это крайне удачно, что Николай Николаевич сейчас у вас. Я как раз хотел сам к нему обратиться.
– Я слушаю, – склонил седеющую голову прокурор.
– Дело в том, что я сейчас расследую дело некоего Ельника. Не знаю, помните ли вы: он был обвинен в убийстве и оправдан по делу Нунгатова. Вы были обвинителем.
Виолончелистка с мировым именем Ксения Аверинцева покупает квартиру с видом на канал Грибоедова. Узнав об этом, ее бабка умирает от сердечного приступа. По роковому совпадению, она жила в той старой квартире и была подозреваемой по так и не раскрытому делу. Но Ксения не может поверить, что ее бабушка – убийца. Она просит Марию Каравай о помощи, и та соглашается. Постепенно разгадывая секреты жителей коммуналки, Маша с Ксенией приближаются к главной тайне, смертельно опасной и для ныне живущих. История, начавшаяся как любительское архивное расследование, превращается в остросюжетный триллер.
Июнь 1812 года. Наполеон переходит Неман, Багратион в спешке отступает. Дивизион неприятельской армии останавливается на постой в имении князей Липецких – Приволье. Вынужденные делить кров с французскими майором и военным хирургом, Липецкие хранят напряженное перемирие. Однако вскоре в Приволье происходит страшное, и Буонапарте тут явно ни при чем. Неизвестный душегуб крадет крепостных девочек, которых спустя время находят задушенными. Идет война, и официальное расследование невозможно, тем не менее юная княжна Липецкая и майор французской армии решают, что понятия христианской морали выше конфликта европейских государей, и начинают собственное расследование.
«Верьте мне, сказки про Золушек встречаются, и они всегда связаны с принцами, тут главное – не затянуть сюжета. Однако принцы в наше время понятие относительное, не всегда оправдывающее свою исконную сказочную репутацию.У Ксении в жизни было крайне мало ярких эпизодов…».
В Москве при странных обстоятельствах исчезают девушки. Не звезды, не манекенщицы, не дочки банкиров — а продавщицы и уборщицы, непривлекательные, полноватые, с неудавшейся личной жизнью. А потом их обнаруживают в своих квартирах, но уже бездыханными, со следами удушения тонким шнуром. И на теле каждой жертвы эксперты находят старинные эскизы, подписанные по-французски «Ingres». Энгр — имя мэтра французского неоклассицизма. Но как подлинные эскизы к гениальному полотну «Турецкие бани» могли попасть в убогие хрущевки на московских окраинах? Ведь все наброски к великой картине должны находиться на родине знаменитого художника, в музее Энгра в Монтобане! Парижская префектура проверяет и… обнаруживает подмену.
В Москве идет охота на красивых людей: погибают актриса, телеведущий, манекенщик… Они никак не связаны между собой, и следствие скоро заходит в тупик: растворяются в тумане наемные киллеры, невиновные признаются в убийстве, которого не совершали, а настоящий преступник, напротив, выходит из зала суда за «недостатком улик»… Это полный провал. Оперативникам с Петровки Марии Каравай и Андрею Яковлеву такая череда неудач в новинку: они не могут отпустить нераскрытые дела и, пытаясь нащупать «корень всех зол», обнаруживают тонкую нить, уходящую в «лихие 90-е», в те времена, когда жертв еще и на свете-то не было… Давнее преступление, задуманное как благо, оборачивается трагедией, затягивая в свою воронку все больше людей.
Странная кража случается в особняке в Царском Селе под Санкт-Петербургом – неизвестный забирает только 20 изразцов фламандской работы, объединенных одной темой: играющими детьми. Хозяин дома, состоятельный бизнесмен, не на шутку заинтригован и просит оперативника с Петровки Марию Каравай, блестяще зарекомендовавшую себя в делах, связанных с историей и искусством, заняться «частно» этим делом. В это же время в Москве почти одновременно вспыхивают пожары: один – в шикарном отеле «Метрополь», другой – в офисе на Патриарших.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Париж, набережная Орфевр, 36» — адрес парижской криминальной полиции благодаря романам Жоржа Сименона знаком русскому читателю ничуть не хуже, чем «Петровка, 38».В захватывающем детективе Ф. Молэ «Седьмая жертва» набережная Орфевр вновь на повестке дня. Во-первых, роман получил престижную премию Quai des Оrfèvres, которую присуждает жюри, составленное из экспертов по уголовным делам, а вручает лично префект Парижской полиции, а во-вторых, деятельность подразделений этой самой полиции описана в романе на редкость компетентно.38-летнему комиссару полиции Нико Сирски брошен вызов.
Действительно ли неподвластны мы диктату времени настолько, насколько уверены в этом? Ни в роли участника событий, ни потом, когда делал книгу, не задумывался об этом. Вопрос возник позже – из отдаления, когда сам пересматривал книгу в роли читателя, а не автора. Мотивы – родители поступков, генераторы событий, рождаются в душе отдельной, в душе каждого из нас. Рождаются за тем, чтобы пресечься в жизни, объединяя, или разделяя, даже уничтожая втянутых в события людей.И время здесь играет роль. Время – уравнитель и катализатор, способный выжимать из человека все достоинства и все его пороки, дремавшие в иных условиях внутри, и никогда бы не увидевшие мир.Поэтому безвременье пугает нас…В этом выпуске две вещи из книги «Что такое ППС?»: повесть и небольшой, сопутствующий рассказ приключенческого жанра.ББК 84.4 УКР-РОСASBN 978-966-96890-2-3 © Добрынин В.
На севере Италии, в заросшем сорняками поле, находят изуродованный труп. Расследование, как водится, поручают комиссару венецианской полиции Гвидо Брунетти. Обнаруженное рядом с трупом кольцо позволяет опознать убитого — это недавно похищенный отпрыск древнего аристократического рода. Чтобы разобраться в том, что послужило причиной смерти молодого наследника огромного состояния, Брунетти должен разузнать все о его семье и занятиях. Открывающаяся картина повергает бывалого комиссара в шок.
В маленьком канадском городке Алгонкин-Бей — воплощении провинциальной тишины и спокойствия — учащаются самоубийства. Несчастье не обходит стороной и семью детектива Джона Кардинала: его обожаемая супруга Кэтрин бросается вниз с крыши высотного дома, оставив мужу прощальную записку. Казалось бы, давнее психическое заболевание жены должно было бы подготовить Кардинала к подобному исходу. Но Кардинал не верит, что его нежная и любящая Кэтрин, столько лет мужественно сражавшаяся с болезнью, способна была причинить ему и их дочери Келли такую нестерпимую боль…Перевод с английского Алексея Капанадзе.
Майор Пол Шерман – герой романа, являясь служащим Интерпола, отправляется в погоню за особо опасным преступником.
Скандально известный профессор символогии Джон Лонгдейл с трибуны научной конференции во всеуслышание объявил, что намерен поведать всему миру о невероятном открытии, которое способно обрушить устои современного христианства. Однако озвучить сенсацию профессор не успел: в тот же вечер он был жестоко убит. А в тысячах километров от Лондона, на острове Патмос, совершено жуткое массовое убийство паломников: с тел несчастных были срезаны огромные лоскуты кожи. Скотленд-Ярд связывает оба преступления с сэром Артуром МакГрегором, которому профессор назначил встречу незадолго до своей гибели, а также с ассистентом профессора француженкой Эли.
Эли, подруга сэра Артура МакГрегора, в панике: выстрелом в лоб убита жена ее брата Анри Леблана. Затем бесследно исчезает и сам Анри. Патологоанатом извлекает из глотки убитой женщины личинку цикады, а на снимках трупа отчетливо виден DVD с известным художественным фильмом; прототип главной героини родилась 01 января 33 года. Так Артур МакГрегор получает набор знаков из нового ребуса и, по мере его расшифровки, вместе с Эли погружается в тайну секретной организации «Цикада 3301», масштаба и чудовищного цинизма которой еще никогда не знало человечество… Книга основана на абсолютно реальных фактах.