Призрак из прошлого - [50]

– Брысь отсюда, Бон, – бросил он. – Я занят.

– Да мы вам не помешаем, – расхрабрился Чарли.

– Я сказал – брысь, и это ко всем относится, – обрушился на мальчишек садовник. – Здесь стало слишком опасно. Думаете, с чего я тут стараюсь?

Троица поняла, зачем он заколачивает проходы, и поспешно ретировалась.

– Ясное дело, путь в подземелья теперь отрезан, – невесело заметил Габриэль. – Какие будут предложения?

В мрачном молчании несостоявшиеся спасатели принялись кружить по саду. Вскоре к ним подбежала Оливия и поинтересовалась, с чего это они все ходят как в воду опущенные. Тревожные известия о Генри ее просто оглушили.

– Ужас какой, – выдавила девочка. – Как же его теперь спасти?

– Сами еще не знаем, – бросил Габриэль. В течение последующих уроков Чарли изо всех сил старался сосредоточиться и подумать, но ему это не удавалось: учеба мешала, учителя дергали, задавали вопросы, делали замечания. Дважды он в задумчивости ошибся классом. Если бы не присмотр верного Фиделио, не миновать бы Чарли общения со старостой, что ему никоим образом не улыбалось – особенно в свете последних событий. В тот вечер атмосфера в Королевской комнате царила самая подавленная. Лизандр угрюмо уткнулся в учебник, Бинди где-то подхватила сильнейшую простуду, Эмма сосредоточенно делала уроки, не поднимая головы, а Аза шипел и гримасничал от боли каждый раз, когда ему требовалось что-нибудь записать забинтованной рукой. Место Танкреда по-прежнему пустовало, и эта пустота притягивала к себе все взоры и, казалось, источала смертный холод, словно на стуле помещалось привидение.

Единственным довольным человеком в комнате была Зелда, которая то и дело утягивала чей-нибудь учебник или тетрадь, не прибегая к помощи рук. Когда она принялась силой взгляда вращать пустой стул Танкреда на месте, у Манфреда лопнуло терпение.

– Прекрати, Добински! – напустился он на фокусницу. – Что еще за глупости! Смотри, какой беспорядок устроила!

– Это не глупости, а телекинез, – огрызнулась Зелда. – Впрочем, ты, наверно, и слова-то такого не знаешь.

– Плевать мне, как это называется, – рявкнул Манфред, – но оно мне на нервы действует. Я сказал – хватит.

Зелда показала ему язык и неохотно принялась за уроки.

Летающие учебники рассмешили бы Чарли, не будь он слишком расстроен и встревожен. К тому же обмен любезностями произошел не между кем-нибудь, а между тюремщиками Генри! Время ползло, как сонная улитка; можно было подумать, что кто-то перевел стрелки часов назад. Взгляд Чарли упал на портрет Алого короля, который висел как раз за пустовавшим местом Танкреда. «А что бы вы сделали на нашем месте, Ваше Величество?» – мысленно спросил Чарли.

Король ответил Чарли пристальным темным взором; золотая корона его сверкнула, словно на холсте появилось настоящее золото, густые тени зашевелились в складках алого плаща. И вдруг высокая фигура начала расплываться, менять очертания, и Чарли понял, что смотрит уже не на короля, а на раскидистое дерево, одетое алой и золотой осенней листвой. Но почему он не слышит голоса короля? Странно. Чарли прикрыл глаза, а когда открыл, дерево уже исчезло, вновь уступив место неподвижной и величественной фигуре монарха. «Что-то у меня с головой не то, воображение разыгралось», – решил мальчик.

Изнывая от нетерпения, Чарли дождался восьми часов и стрелой вылетел из комнаты; Габриэль за ним еле поспевал.

– Ты что-нибудь придумал, да? – шепотом спросил он Чарли по дороге в спальню.

– Планом это пока что не назовешь, – признался Чарли, – но все равно я в любом случае отправляюсь сегодня ночью в развалины.

– Я с тобой.

– Нет, – отказался Чарли и поспешно объяснил: – Лучше, если пойдет кто-то один. А ты пока последишь за обстановкой в спальне.

– Нет, – возразил Габриэль. – В этих треклятых руинах может случиться что угодно. Тебе прошлого года мало?

– Аза же ранен, значит, особой опасности он не представляет, – возразил Чарли, стараясь говорить как можно увереннее, поскольку на самом деле перспектива ночного похода его, конечно, страшила.

Узнав о намерении Чарли, Фиделио тоже вызвался пойти с ним в руины. Но Чарли и от его помощи отказался.

– Если мы пойдем вдвоем, нас непременно засекут, так что лучше я сам, – твердо сказал он. – В конце концов, Генри чей родственник? Мой.

Они держали совет, расположившись втроем на койке Чарли, и вошедший в спальню Билли Гриф сразу же обратил на них внимание.

– У вас вид как у настоящих заговорщиков, – тоненько сказал он.

– Да, мы тут замышляем, как бы под тебя повернее подкопаться, – неприязненно отозвался Фиделио.

– Тоже мне, умник выискался, – надулся Билли.

Вслед за ним в спальню потянулись прочие ее обитатели, и заговорщики смолкли, не желая, чтобы их подслушали.

Дождавшись, когда часы на далеком соборе пробили одиннадцать, Чарли в темноте накинул синий плащ, натянул носки и сунул ноги в ботинки. Идти на цыпочках в уличной обуви было не так-то просто, но Чарли удалось выскользнуть из спальни, почти не произведя шума. Предвкушение приключения начинало его будоражить: Чарли был уверен, что отыщет Генри. Лелея эту мысль, он свернул за угол и натолкнулся на надзирательницу – тетку Лукрецию!