Призрачный ученик - [33]

А что мы имеем здесь? Партнерство. То есть равноправные отношения. Уже одно это меня отталкивает. Как вообще можно сражаться, когда ты машешь живым разумным? Этак я буду постоянно опасаться сломать его. А доверие? Вон, Хондзё-сан прямым текстом сказала – не сошлись характером. Какое тут может быть доверие? Меч – это часть тебя, а я не хочу, чтобы частью меня был какой-то дядька. Да и тетка – тоже. От которых я, кстати, всегда буду ожидать подлянки!

Подошедшие райбу-ко начали знакомиться, параллельно умиляясь нашему желанию стать великими мечниками. Они даже дали подержать себя Акире и Такеши, в форме меча само собой, а те и рады. Глаза – по сто йен, улыбка до ушей, куча вопросов по делу и без.

– А юный Окава у нас, похоже, скромный мальчик, – улыбнулась Хондзё-сан, намекая на мое безучастие к происходящему.

– Познакомиться с вами, Хондзё-сан, было по-настоящему удивительно, – произнес я осторожно, – но меч я себе выберу самый обычный.

На такое мое высказывание все неожиданно замерли, глядя на меня с удивлением.

– Ты правда думаешь, – спросил один из тех, кто был в этом додзё, – что бездушная железка может сравниться с райбу-ко? – улыбнулся он под конец вопроса.

– Со временем, – пожал я плечами. – Зато мы с ним уж точно характерами сойдемся, – покосился я на Хондзё-сан.

Те, кто был в додзё изначально, выглядели удивленно, Акира и Такеши ничего не поняли, дядя стоял и хмурился, а Хондзё-сан прикрыла глаза.

– Райбу-ко не предают своих партнеров, – произнесла она безэмоционально.

– Мне не нужен партнер, мне нужен меч, – ответил я.

– Тебе нужно безмолвное оружие? Бездушный предмет? – спросила другая женщина.

– Ну да, – пожал я опять плечами. – Я же говорю – меч.

– А мы кто, по-твоему? – поинтересовался один из мужчин.

– Не знаю, – придвинулся я к дяде. Мне вдруг показалось, что этот тип сейчас на меня бросится. – Вам лучше знать.

– Давно меня так в землю не втаптывали, – покачал он головой, после чего отошел в сторону.

– Пойдемте, – вздохнула Хондзё-сан. – А то не успеем осмотреть весь корпус.

Когда мы вышли в коридор, дядя Ичиро произнес:

– Не обижайся, Хондзё, мальчик просто не воспринимает вас как оружие, все-таки вы слишком живые для того, что он знает.

– Ох, Ичиро, – качнула она головой. – Как же ты все-таки далек от мира холодного оружия. Все он прекрасно понимает и выбор свой сделал вполне осознанно. Только юный Окава, – посмотрела она на меня, – не знает, на что мы, райбу-ко, способны, вот и сравнивает нас с обычными мечами. Со временем, думаю, он изменит свое мнение.

Я промолчал. Спорить со старшими – занятие неблагодарное, так я еще и спецом по райбу-ко не был, вдруг и правда что-то не знаю.

Экскурсия между тем продолжалась. За остальными дверями коридора располагались не только додзё, но и простые комнаты. Где-то местные обитатели тренировались, где-то читали, где-то медитировали, а где-то – лежали на подставках и никак на нас не реагировали. С виду – обычные мечи, краткую историю которых нам рассказывала Хондзё-сан. Чем дальше мы шли по коридору, тем больше было «мечей» и меньше «людей». Все чаще нам попадались спящие на своих подставках райбу-ко, но, по словам Хондзё-сан, эти мечи, возможно, еще проснутся, шансы на это велики, а вот в последней комнате, расположенной в конце коридора, находились те райбу-ко, которые уже вряд ли проснутся. Сама комната представляла собой просторный зал, заставленный низкими столиками, на которых стояли стойки с мечами. Не знаю, как у остальных, а у меня от этого места мурашки по коже пробежали. Десятки разумных, которые никогда не проснутся, – это как десятки трупов, что выставлены на обозрение.

– А это не кто иной, как знаменитый Мурамаса, – остановилась Хондзё-сан у очередного меча. – Его дети соперничали с нами, детьми Масамунэ, но при этом нельзя сказать, что соперниками были сами мастера. Скажу по секрету, они были совсем не против выпить вместе чашку-другую саке, после чего…

Прервал ее звук падения в дальней части зала, куда мы еще не успели дойти.

– Да чтоб тебя! – раздалось оттуда же. Обернувшись туда, мы все стали свидетелями, как какой-то мужчина, одетый в старомодный костюм, уперев голову в пол, потирал правую ногу. – Какой идиот положил меня на такую низкую стойку?

– Когарасу-Мару-сама… – пробормотала ошарашенно Хондзё-сан.

– А? – приподнялся мужчина, посмотрев в нашу сторону. – Хондзё, мелкая пигалица, какого дьявола меня положили на… – покосился он на свою стойку и на мгновенье замер, после чего стал быстро оглядываться. – Ох, ну ни фига ж себе. Вы меня, типа, со счетов списали? На свалку выкинули? Что я здесь делаю?!

– Но… Когарасу-Мару-сама, вы же заснули, а при вашем возрасте… это…

Последовала небольшая пауза, во время которой мы пялились на него, а он оглядывал всех нас.

– Понятно с вами все, – вздохнул он, поднимаясь на ноги. – Типа старик, типа надо с глаз долой. Типа, дать дорогу молодым, а то эти старикашки вечно ограничивают.

– Да как вы можете так говорить, Когарасу-Мару-сама?! – возмутилась Хондзё-сан в ответ.

– Все, все, успокойся, – подошел он к нам. – Лучше представь великого меня нашим гостям! – произнес он напыщенно, но через секунду обычным голосом добавил: – Только сначала скажи, сколько я проспал.