Призрачный путник - [99]

— Что случилось? — обеспокоено спросила она. Девушка не видела никакой угрозы, не видела призраков. Даже деревья исчезли.

— Мы на месте.

Глава 24

30 Тарсах

Потянув за собой Арью, Путник шагнул с Теневой Грани на материальный план, на середину рощи. Он тут же заметил изменения, случившиеся за время его отсутствия. Тела трех следопытов Грейта исчезли, зато неподалеку к северу лежало опутанное лозами тело неизвестной.

— Друид Амра Чистоводная? — удивленно спросила Арья и бросилась к женщине.

— Нет, стой! — крикнул Путник, но было поздно.

Арья уже присела на колени перед бесчувственным телом и наклонилась к женщине в поисках признаков жизни. Только рыцарь пришла к выводу, что та пребывает в магическом сне, как лозы, пленившие друида, стали расти и извиваться, словно обладали собственным зловещим сознанием.

Арья приглушенно вскрикнула и отшатнулась от тянущихся к ней, как пальцы, растений, пытавшихся опутать ноги и руки девушки. Несмотря на сопротивление, лозы схватили её и вынудили опуститься на колени.

Путник метнулся к девушке, в воздухе свистнул кромсатель, ударяя сначала вниз, потом вверх, горизонтально над головой Арьи, разрубая две особенно толстых лозы, схвативших рыцаря. На мгновение освободившись, Арья смогла схватить свой меч и рубануть отросток, опутавший её левую руку. После пары ударов тот лопнул и, как змея, хлестнул по воздуху, спасаясь от клинка.

— Назад! — приказал Путник, и Арья отступила, оставляя его возле скованного тела Амры.

Но вьющиеся лозы не стали нападать на призрачного воина — как будто его здесь и не было. Вместо этого лозы свились плотными кольцами на стройном женском теле, поджидая новую жертву.

— Забавляешься, Гилтер’йель? — выкрикнул Путник, и его голос прокатился по роще. — Следишь из укрытия, подгадывая время для нападения?

Ответа не последовало. Арья взглянула на Путника, но тот успокаивающе махнул девушке.

— Ты снова стала наблюдательницей, не вмешивающейся в дела смертных? — спросил он.

Роща молчала.

— Или ты боишься? — не отступал Путник. — Боишься показаться, ведь я так сильно напоминаю тебе о твоей неудаче?

Призрачная Леди явилась, туманом поднимаясь с земли, её бесплотное тело было таким же нематериальным, как те духи, которых всегда видел Путник.

Боюсь? — спросила она в разуме Путника. Я ничего не боюсь.

— Я покинул царство призраков, — ответил он. — Встреться со мной на земле смертных.

Почему? Мы вдвоем должны быть богами, — ответила вопросом Гилтер’йель. Она засмеялась, когда Путник промолчал. Затем её тело обрело плоть. Арья, никогда не видевшая эльфийку прежде, была поражена её золотистой красотой в лучах заходящего солнца.

— Ты выбрал превосходное время, чтобы сразиться со мной, Рин Грейт, — произнесла Гилтер’йель на эльфийском. — Солнце, даритель жизни, заходит, и встает Селуне, принося с собой ночь. Ночь — наш союзник, друг всех тех, кто обитает во тьме.

— Я пришел уничтожить тебя, — сказал Путник на всеобщем.

Гилтер’йель в ответ только рассмеялась.

— Заблудший сын сбился с пути и вернулся с тщетными мечтами о насилии, — ответила она на том же языке. — Ты даже представления не имеешь о моей настоящей силе.

— Так или иначе, я пришел, чтобы стереть твое противоестественное существование с лика Фаэруна, — ответил Путник, поднимая меч.

— Мое противоестественное существование? Ты забыл все, чему я научила тебя о твоих собственных противоестественных способностях? А кто вернул тебя к жизни, когда ты должен был умереть? Если так, то мы оба — противоестественны.

Она указала на Арью, вставшую рядом с Путником, щит и меч наготове, но обращалась по-прежнему к Путнику.

— Ты полюбил живую, но мы с тобой принадлежим миру мёртвых. Рин, ты разочаровал меня. Я думала, твой разум куда более глубок, чем разум обычного человека.

— Таков мой выбор, — ответил он.

— Это лишь подтверждает то, что я переоценила твой интеллект, — сказала Гилтер’йель. — Люди не способны к выбору. Льета не смогла выбрать между Дареном Грейтом и Тармом Тардейном, пока за нее не сделали выбор обстоятельства. Дарен Грейт не мог выбрать между скорбью по утраченной любви и местью человеку — и мальчишке — которые украли эту любовь, пока я не обратилась к нему пятнадцать лет назад. Мерис Странник не смог выбрать между страхом перед отцом и местью, пока я не приказала ему убить отца… и тебя, его брата.

Она рассмеялась.

— Даже твоя маленькая любимица, Арья Венкир, не способна выбрать между справедливостью и зовом сердца, — она обратилась к рыцарю, которую последние слова друида разозлили. — Как ты будешь судить себя, Соловей Эверлунда, полюбив человека, отдавшегося самой тьме и убийствам, которых ты не приемлешь? Путника, мстителя, убийцу? Месть — не правосудие, а Путник — ни что иное, как бог мести.

Губы девушки приоткрылись, чтобы возразить, но оказалось, что возражать нечего. Устыдившись, она отвела взгляд.

Гилтер’йель улыбнулась, обращаясь опять к Путнику:

— А ты не можешь выбрать между своими привязанностями, — сказала она. — Верностью той, кто растил тебя с детских лет, и верностью к той, что понесет твоего ребенка, той, которую ты любишь.

Последнее слово друид выплюнула.