Призрачно всё... - [130]
— Почему вынужденно? — нервно переспросил москвич — косметолог. — Почему не добровольно?
— Потому что начался планетарный коллапс. Человечество могло погибнуть из-за наших … легкомысленных авантюр… Из-за этой … идиотской цепочки недоразумений!
В этот момент официант принес заказ и принялся расставлять блюда на столике. Разведя руками, Изместьев заметил:
— Не думал, что в будущем станет традицией обжорство.
— Жизнь, кстати, в наше время, если коллапс пока не принимать во внимание, — не без гордости констатировал Клойтцер, — вообще приобрела иное качество. Ее ценность повысилась. Благодаря эрмикции продолжительность жизни у нас перестала быть актуальностью. Многие просто устают жить, а самых выдающихся просят пожить еще…
— Просят?! — замотал головой, словно пытаясь сбросить сонливость, «косметолог». — Или мне послышалось? А сколько вы живете?
— Пока не надоест, — бесхитростно ответил собеседник. — Теория относительности в том виде, в котором ее вам оставил Эйнштейн, нас уже не удовлетворяла. Она выведена исключительно для материальной составляющей. Эрмикт-перемещения имеют крайние точки — «on» и «off», которые безотносительны друг к другу. Они моделируются на компьютере. Но я отвлекся. Короче, когда я был восстановлен в должности руководителя проекта, все данные о тебе были утеряны. Напрочь! 25 лет я о тебе не вспоминал, усекаешь? А тут — забушевал коллапс, планетарная катастрофа набирала обороты. Почти все компьютеры планеты зависли… Я лишь помнил год, в который твой эрмикт должен был переместиться — 1984-й. Вернее, в новогоднюю ночь…
— Интересно, а что в это время происходило со мной? — заерзал Изместьев в костюме Фаревского. — Я улетел или нет? Кто руководил полетом?
— Сейчас я могу восстановить картину… Скажи, ты знал, что здание, с которого прыгал … вернее, должен был прыгнуть, примыкает почти вплотную к клинике Ворзонина? Почему нам не пришло в голову тогда столь очевидное?!
— Даже если это так, что меняет? — встрепенулся Фаревский.
— Как это что?! Все!!! Они фасадами на разных улицах, а задами — примыкают друг к другу. Это означает лишь одно: бластер мог вполне зацепить эрмикт как в районе клиники, так и в районе 16-этажки. Поэтому не важно, был ты под электродами в клинике или реально сорвался с шестнадцатого этажа вниз головой. Не важно, улавливаешь?! Твой эрмикт все равно, в любом случае у-ле-тел!
— Это мне в голову не приходило, — косметолог сперва почесал затылок, потом вдруг подскочил на стуле: — Но под электродами у Ворзонина я был живым, и мой эрмикт находился внутри тела.
— Кто сейчас это проверит? Чуть глубже наркоз, чуть больше дозировка, — и клиническая смерть не за горами. Зачем я объясняю элементарные вещи тебе, врачу «скорой»? — Клойтцер начал было повышать голос, но, видя, что собеседник с ним соглашается, спокойно продолжил: — Наши технологии к 2074 году значительно продвинулись. Применительно к вашему времени сообщу, что для эрмикции теперь не требуется клиническая смерть. Мы можем «извлечь» эрмикт и во время глубокого сна. Благодаря открытиям наших ученых, появилась возможность предотвращать некоторые из смертей. Если «вклиниться в процесс» накануне.
— Почему бы не предотвратить все смерти? Это в вашей власти!
— Это полный абсурд, — опустив глаза, невозмутимо констатировал Клойтцер. — Если люди перестанут умирать в вашем времени, население планеты очень скоро превысит ее возможности, и так, заметь, находящиеся на пределе. Человечество себя не прокормит. К тому же увеличение средней продолжительности жизни даже на пять лет приведет к финансовому кризису, неконтролируемой инфляции, социальным эксцессам и так далее. Вы со всем этим и так справиться не можете. Извините, но вы не готовы к этому, Аркадий Ильич. Мы предотвращаем некоторые из смертей. Если гибнет, скажем, значимая для будущего фигура, или потенциально значимая…
— Что значит, потенциально значимая?
— Если сама по себе она никакой ценности не представляет, а ее сын или дочь, еще не зачатые, смогут продвинуть науку…
— Например, та самая проститутка? — догадался Изместьев.
— Точно. Есть еще потенциально критические фигуры. Например, ваш случай. Он грозил планетарным коллапсом. Уже начавшимся и устроенным, кстати, не без нашей помощи, чего уж там скрывать! Хотя главный виновник однозначно — Ворзонин. Но — обо всем по порядку. Цепная планетарная реакция распространялась, словно круги по воде. Три витка спирали времени начали терять кривизну… Исчезли ключевые политические фигуры, целые страны были стерты с лица земли, начались взрывы газо-проводов, прогремело несколько ядерных. Началось таяние льдов, наводнения, землетрясения и ураганы. Возникла угроза смещения земной орбиты.
— Апокалипсис? — округлил глаза Изместьев. — С ума сойти можно. Конец света!
— Кстати, некоторые верующие так и решили, — согласился «психотерапевт», не без удовольствия принюхиваясь к принесенному мясу. — Я имею в виду апокалипсис. Это проще всего: сказать, что боги прогневались, расплата за грехи. Но мы не для того совершали открытия, чтобы в критической ситуации прятать голову в песок. Нарушение пространственно-временного континуума диагностировать несложно, но понять конкретную причину, найти, выявить ее в недрах мироздания, когда все вокруг взрывается-рушится, немыслимо, фантастически трудно. Если к тому же принять во внимание, что про замыслы Ворзонина с Кедрачом мы тогда ни слухом, ни духом, — то станет понятно, насколько близко мы оказались к катастрофе.
Захватывающие истории на фактическом медицинском материале, написанные практикующим доктором. Юбилейная встреча выпускников Медицинской академии на круизном теплоходе обещала быть радостной. Тосты, здравицы, воспоминания… Но вскоре выяснилось, что за видимым радушием и общим весельем кроются давнишние обиды и отвергнутые чувства. Хирург Петр Фролов, считающийся в компании самым прозорливым, чувствует, что одними претензиями дело не кончится. Беда не заставила себя ждать – в ночь после банкета происходит жестокое убийство.
Врач Петр Фролов вместе с коллективом поликлиники, где работает его супруга, едет на турбазу отмечать День медицинского работника. В какой-то момент шумное мероприятие из веселого праздника превращается в настоящий кошмар. Одну из женщин находят зверски убитой в своей комнате. Гости в шоке: кто мог пойти на такое? До приезда опергруппы Фролов, как самый опытный и хладнокровный, пытается разобраться в случившемся. Но даже у видавшего виды доктора сдают нервы, когда он понимает, в какую страшную историю оказываются втянутыми участники рокового пикника…
Врач-психиатр Илья Корнилов готовит заключение о вменяемости Константина Бережкова, убившего женщину с особой жестокостью. Первое впечатление: Бережков – абсолютный шизофреник с синдромом раздвоения личности, не контролирующий свои поступки. Врачебный консилиум также склоняется к выводу, что преступник – психически больной человек. Но Корнилов не спешит поставить свою подпись под заключением и отправить психа на лечение. И причина не только в подозрительности психиатра. Бережков оказался тем самым врачом-хирургом, который много лет назад из-за своей ошибки и халатности сломал Корнилову жизнь.
Книга о хрупкости и условности границ, отделяющих нас как от прошлого, так и от будущего. Пронизанная ностальгией реальность здесь похожа на галлюцинацию. Кто из нас хоть раз да не сокрушался по поводу своих ошибок в прошлом! Если бы у нас была возможность всё прожить заново! И не просто так, а с сегодняшними знаниями! Главный герой романа – Аркадий Изместьев – такую возможность получает. Ценой предательства близких, ценой измены своим принципам он хотел ухватить за хвост мифическую птицу удачи… Какое будущее нас ждёт при подобном смещении акцентов? Куда может завести сакраментальное, почти ленинское «плюс виртуализация всей планеты»? Как такое вообще может прийти в голову?! Для широкого круга читателей.
Отправляясь в прошлое для восстановления справедливости, будьте осторожны! Журналистка Марина попыталась спасти свою подругу, не представляя, чем рискует, чем может обернуться её поступок… И вот уже приближается апокалипсис. За прибором для перемещения во времени из будущего внезапно пожаловал охотник. Всё висит на волоске. Лишь взвешенные решения гениального изобретателя могут спасти город, страну, планету. Когда спонтанное путешествие запускает непредсказуемую цепную реакцию, то для кого-то Мышеловка обязательно захлопнется. Для широкого круга читателей.
Главный герой — начинающий писатель, угодив в аспирантуру, окунается в сатирически-абсурдную атмосферу современной университетской лаборатории. Роман поднимает актуальную тему имитации науки, обнажает неприглядную правду о жизни молодых ученых и крушении их высоких стремлений. Они вынуждены либо приспосабливаться, либо бороться с тоталитарной системой, меняющей на ходу правила игры. Их мятеж заведомо обречен. Однако эта битва — лишь тень вечного Армагеддона, в котором добро не может не победить.
Своими предшественниками Евгений Никитин считает Довлатова, Чапека, Аверченко. По его словам, он не претендует на великую прозу, а хочет радовать людей. «Русский Гулливер» обозначил его текст как «антироман», поскольку, на наш взгляд, общность интонации, героев, последовательная смена экспозиций, ироничских и трагических сцен, превращает книгу из сборника рассказов в нечто большее. Книга читается легко, но заставляет читателя улыбнуться и задуматься, что по нынешним временам уже немало. Книга оформлена рисунками московского поэта и художника Александра Рытова. В книге присутствует нецензурная брань!
Знаете ли вы, как звучат мелодии бакинского двора? А где находится край света? Верите ли в Деда Мороза? Не пытались ли войти дважды в одну реку? Ну, признайтесь же: писали письма кумирам? Если это и многое другое вам интересно, книга современной писательницы Ольги Меклер не оставит вас равнодушными. Автор более двадцати лет живет в Израиле, но попрежнему считает, что выразительнее, чем русский язык, человечество ничего так и не создало, поэтому пишет исключительно на нем. Галерея образов и ситуаций, с которыми читателю предстоит познакомиться, создана на основе реальных жизненных историй, поэтому вы будете искренне смеяться и грустить вместе с героями, наверняка узнаете в ком-то из них своих знакомых, а отложив книгу, задумаетесь о жизненных ценностях, душевных качествах, об ответственности за свои поступки.
Александр Телищев-Ферье – молодой французский археолог – посвящает свою жизнь поиску древнего шумерского города Меде, разрушенного наводнением примерно в IV тысячелетии до н. э. Одновременно с раскопками герой пишет книгу по мотивам расшифрованной им рукописи. Два действия разворачиваются параллельно: в Багдаде 2002–2003 гг., незадолго до вторжения войск НАТО, и во времена Шумерской цивилизации. Два мира существуют как будто в зеркальном отражении, в каждом – своя история, в которой переплетаются любовь, дружба, преданность и жажда наживы, ложь, отчаяние.
Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.