Признательные показания [заметки]
1
«…Вы не знаете, какой у меня план для романа, — писал он Случевскому из Парижа. — Фу! Где вам знать! Какой-нибудь Дюма написал бы 30 частей (томов) на этот сюжет».
2
«Следуя примеру Тургенева, Толстого, Гончарова и Достоевского, я, — говорил Успенский в книге “Из прошлого”, — прекратил всякие сношения с незабвенным поэтом и издателем “Современника”».
3
Единственным исключением является сравнительно сочувст вен ная по отношению к писателю статья Н. К. Михайловского «Сочинения Н. В. Успенского», помещенная в февральской книжке «Отечественных записок» за 1877 г.
4
В этом смысле характерно письмо Успенского Случевскому от 24 июня 1861 года из Парижа: «…Находятся же такие пакостные люди, как, напр., Боткин, которые стоят за Александра Николаевича (Александра II — С. Ч.). Боткин, когда я сказал… что манифест русский — вероятно вздор и что я не верю в освобождение, он принялся ругать меня заскорузлым невеждой… потом сказал: “Новые положения, недавно объявленные правительством, — превосходны, и пусть ваш мужик околеет если не воспользуется этими положениями” — наконец он заключил: “Я недавно говорил Герцену про Александра Никол.: не ругай ты его, пожалуйста!” — Да! как Герцену, так и Боткину пора — пора прочитать отходную, а то просто спеть вечную память!»
5
Любопытно, впрочем, что, в глумливых интонациях пересказывая свой разговор с Толстым о «Власти тьмы», Успенский, по его словам, резко порицал автора за чрезмерность мрачных красок и выведение на первый план натур типа Матрены, Анисьи и Никитки: «…Этакие люди, по-мoeмy, не должны быть вносимы в сферу искусства и быть проводниками каких-либо идей…» — Н. Успенский. Из прошлого, 1889, с. 157–158.
6
Чтоб составить себе представление об объеме этой переписки, приведем фразу из неопубликованного письма Боборыкина Н. К. Михайловскому от 24 декабря 1875 года: «Пишу я… 700 писем в год, в том числе 500 в Россию», — и попросим читателей перемножить эти цифры на число лет, отданных маститым беллетристом литературе.
7
Выделено здесь и далее П. Д. Боборыкиным.
8
«Большое впечатление произвело в Петербурге Ваше письмо в Академию… — сообщал Чехову Куприн. — На днях в одном обществе, где был и Боборыкин, это письмо читали вслух. Маститый романист, говорят, чувствовал себя при этом не совсем ловко».
9
Неполная корректура этой книги хранится в рукописном отделе Института русской литературы РАН (Пушкинский Дом).
10
К Гоголю, впрочем, Боборыкин был всегда холоден. Признавая великое дарование писателя, он никак не хотел признать плодотворность того духа «обличительства», который был выявлен в творениях Гоголя революционно-демократической критикой и вокруг которого сформировалось по сути «гоголевское» направление в русской литературе. «Мертвые души» и «Ревизор» настолько не вмещались в концепцию Боборыкина, что он попытался вообще вывести их автора за пределы русской литературы: «Пушкин и Гоголь, по темпераменту, — это два крайних полюса, и вдобавок по расовому типу не имеют между собой ничего общего. Один характерный великоросс; другой — несомненный “хохлик”, как он сам иногда называл себя…».
11
«У редактора одного листка, — вспоминал позднее Дорошевич, — спросили:
— Какое же направление вы придаете вашей газете?
— Да все больше по пивным и портерным направляем, — скромно отвечал редактор».
12
Под псевдонимом «Сын своей матери» Дорошевич печатал некоторые свои фельетоны в московской «трактирной» прессе.
13
Да и в юности, надо сказать, этот отказ от «убеждений» был своего рода выпадом против закоснелых в своей «прогрессивности» либералов и народников, разменявших на пятаки наследие революционной демократии шестидесятых годов. Сравни в этом смысле слова Дорошевича с высказыванием Чехова, принадлежавшего к тому же литературному поколению: «Я боюсь тех, кто между строк ищет тенденцию и кто хочет видеть меня непременно либералом или консерватором… Я не либерал, не консерватор, не постепеновец, не монах, не индифферентист… и мне одинаково противны как секретари консисторий, так и Нотович с Градовским… Фирму и ярлык я считаю предрассудком».
14
Что можно, увы, сказать и о недавнем 140-летии со дня рождения писателя.
15
Наиболее полный, литературоведчески обстоятельный и строгий очерк жизни и творчества писателя представлен двухтомным исследованием Ф. Кулешова «Творческий путь А. И. Куприна» (Минск, 1983; 1987), к которому, равно как и к более ранним монографиям П. Беркова (1956), А. Волкова (1962; 1981), В. Лилина (1975), О. Михайлова (1981), могут обратиться вдумчивые читатели.
16
Эта необузданность и в дальнейшем доставляла писателю массу неприятностей. Достаточно сказать, что уже в 1908–1911 гг., в зените литературной славы, Куприн не был избран в почетные академики, по свидетельству И. Бунина, «только потому, что он под влиянием вина мог злоупотреблять где-нибудь в провинции этим правом…». Опасение, судя по всему, небезосновательное: воспоминания современников буквально пестрят образчиками разного рода купринских «злоупотреблений», и можно понять М. Горького, который не раз с раздражением выговаривал своему младшему другу: «Однако крепко сидит в вас, Александр Иванович, офицерское нутро!»
17
Хотя так-таки и непонятно, почему писателю пригрезился замысел именно «крестьянской» газеты? Здесь загадка, поскольку Куприн и не знал деревенской жизни, и ни до, ни после этого прожекта ее проблемами никогда специально не занимался…
18
Их незачем, впрочем, преувеличивать. Впечатляющий факт: уже через четыре дня после освобождения из-под ареста Куприн помещает в газете «Эра» статью «У могилы», в которой он не только осуждает эсеров за убийство В. Володарского, но и призывает почтительно склонить голову перед телом погибшего на боевом посту пламенного «комиссара по делам печати, пропаганды и агитации» Петрограда.
19
Характерно мнение Ивана Алексеевича Бунина, до последних дней жизни сохранившего, как известно, непримиримость по отношению и к советской власти, и к любым проявлениям пробольшевистского коллаборационизма:
«Прошлым летом, проснувшись утром под Парижем в поезде, на возвратном пути из Италии, и развернув газету, поданную мне вагонным проводником, я был поражен совершенно неожиданным для меня известием:
“Александр Иванович Куприн возвратился в СССР…”
Никаких политических чувств по отношению к его “возвращению” я, конечно, не испытал. Он не уехал в Россию, — его туда увезли, уже совсем больного, впавшего в младенчество. Я испытал только большую грусть при мысли, что уже никогда не увижу его больше».
20
«Гумилев Николай Степанович, 33 лет, б. дворянин, филолог, поэт, член коллегии “Изд-во Всемирная литература”, беспартийный, б. офицер» (так сказано в постановлении Петроградской ГубЧК) был казнен в августе 1921 года по обвинению в принадлежности к т. н. «таганцевскому заговору». Недавно обнародованные материалы свидетельствуют о том, что это обвинение облыжно и к расстрелу поэт был приговорен лишь за то, что не сумел поступиться «предрассудками офицерской дворянской чести» и не донес органам советской власти, что ему предлагали вступить в заговорщическую организацию, от чего он, кстати, категорически отказался (см. «Новый мир», 1987, № 12, с. 257–258).
21
Вот характерная, чисто «макаровская» оценка, которая хоть и покоробит, возможно, ревнителей эстетической критики, но зато выявит самый тип отношения автора к современной ему литературе: «С точки зрения чисто художественной “Друзья и враги” Константина Симонова страдают многими реальными недостатками, — и все-таки это замечательная книга, потому что здесь наше внимание приковано к самым жгучим и важным вопросам боевой современности».
22
Увы и увы, но цитировавшийся выше В. Кардин, кажется, прав: «Ни в одной, вероятно, области творчества и знаний так легкомысленно не пренебрегают опытом старших поколений, как в критике».
23
«Консерватор», 21–27.02.2003.
24
«Ex libris Независимой газеты», 27.02.2003.
25
«Завтра», 2003, № 1.
26
«Лет через десять, — провидчески замечает Кирилл Якимец, — нынешние молодые вполне могут объявить себя сталинистами — и при этом не оказаться маргиналами. (…) Скоро сталинизм в России станет аналогом французского голлизма. Разработывать эту идеологичскую золотую жилу нужно начинать уже сегодня» («Русский журнал», 27.02.2003).
27
«Огонек», 2003, № 22.
28
«Новый мир», 2001, № 12.
29
«Ex libris Независимой газеты», 19.06.2003.
30
«Консерватор», 25.04–1.05.2003.
31
«Консерватор», 28.02–6.03.2003.
32
«Завтра», 2002, № 46.
33
«Время МН», 22.02.2003.
34
«Время МН», 23.06.2003.
35
Это когда, например, Слава Курицын на чтения в свою честь зовет сразу и Марата Гельмана, и Александа Проханова, и те ничего, друг друга совсем не сторонятся…
36
«Ex libris Независимой газеты», 16.01.2003.
37
«Консерватор», 31.01–6.02.2003.
38
«Консерватор», 28.02–6.03.2003.
39
«Огонек», 2003, № 20.
40
«Литературная газета», 5–11.03.2003.
41
«Консерватор», 16–22.05.2003.
42
«Ex libris Независимой газеты», 30.01.2003.
43
Кстати сказать. Недавние события в Ираке, а именно потрясающее безразличие, с каким тамошние мусульмане отнеслись к падению обожаемого вроде бы Саддама и всего круга ценностей, какие он олицетворял, заставляют и нас с сильным сомнением отнестись к тому рвению, с каким иранские мусульмане будто бы откликнулись на распоряжение аятоллы Хомейни.
44
«Новая русская книга», 2000, № 2.
45
«Ex libris Независимой газеты», 27.02.2003.
46
«Ex libris Независимой газеты», 30.01.2003. «Вот, — чуть-чуть смущаясь, подтверждает и консервативный рецензент шамировской книги «Хозяева дискурса», — такой странный симбиоз получается — с Лениным в башке и с Талмудом в руке. Зрелище, прямо скажем, не самое вдохновляющее. Но все-таки более пристойное, нежели сытый и самодовольный обыватель или трусливый транслятор “общечеловечеких ценностей”» («Консерватор», 21–27.02.2003).
47
«Вот вам, — говорит Дмитрий Быков, посмотрев телеверсию «Идиота», — и сущность русского выбора: либо здравомысленный либеральный атеизм — либо вера со всей ее непредсказуемостью и зверством; а синтеза никакого нет, и третьего не дано. (…) Ну и что делать человеку, живущему в такой стране? Да ничего особенного. Любить бездну. Смотреть на всех с кроткой, не от мира сего улыбкой Миронова-Мышкина, целовать, гладить и искренне гордиться, когда весь остальной мир говорит, что ты идиот» («Огонек», 2003. № 20).
48
«Консерватор», 28.02–6.03.2003.
49
Там же.
50
Д. Быков. Блуд труда. Эссе. СПб. — М.: Лимбус Пресс, 2002, с. 105.
51
«Завтра», 2002, № 39.
52
«Завтра», 2003, № 1.
53
«Завтра», 2002, № 46.
54
«Ex libris Независимой газеты», 30.01.2003.
55
«Вопросы литературы», 2003, № 3, с. 349.
56
А. Агеев. Газета, глянец, интернет. М.: НЛО, 2001.
57
«Еженедельный журнал», 28.04–4.05.2003.
58
Хотя тот богатырский период, кажется, принято оценивать сейчас совсем иначе. «…Критика — о, эта тогдашняя критика в диапазоне от Юрия Идашкина до Александра Рубашкина…» — саркастически вздыхает Виктор Топоров на страницах книги «Похороны Гулливера в стране лилипутов» (СПб., 2002). «Статей и рецензий в периодике этих десятилетий, — с некоторой растерянностью вспоминает Евгений Шкловский, — было хоть пруд пруди. Да и авторов, подвизавшихся на этой ниве, разного рода рецензентов, более или менее профессиональных, тоже достаточно. А вот настоящие критики, чьи работы были бы интересны и сегодня, “властители дум”, эксперты — увы, редки» («Русский журнал», 13.02.2002). И наконец, из иного поколенья, веское мнение некоего Сергея Князева: «При советской власти критики как таковой, как самостоятельного и самодостаточного рода занятий, как разновидности искусства слова, по большей части никакой не было. Критическая статья — рецензия, во всяком случае, — как правило, представляла собою либо произведение из сферы литературной журналистики, либо внутрилитературный сервис, либо просто донос. Честные квалифицированные разборы были в общем нечасты» («Русский журнал», 15.02.2003). И не хотел бы, да спрошу: да читали ли вы, добрые люди, — напомню только об ушедших — статьи Марка Щеглова и Александра Макарова, Владимира Лакшина и Владимира Турбина, Игоря Дедкова и Юрия Буртина, Натальи Ильиной и Виктора Камянова?..
59
Язвительный Белинский (не без оглядки, впрочем, на собственную стратегию) сравнивал таких критиков с несчастным «в доме умалишенных, который, с бумажною короною на голове, величаво и благоуспешно правит своим воображаемым народом, казнит и милует, объявляет войну и заключает мир, благо никто ему не мешает ему в этом почтенном занятии».
60
«Интеллектуальные усилия, необходимые для прочтения рецензии Игоря Смирнова на сорокинский “Лед”, — по деликатно едкому замечанию колумниста “Еженедельного журнала”, — существенно превосходят энергозатраты на прочтение самого романа» (18.02.2003).
61
Достаточно вспомнить, как — линейкою по отнюдь не робким перстам — Александр Агеев пробовал учить колумнисток Лизу Новикову и Галину Юзефович азам литературно-критической грамоты. Или еще один пример. Стоило, скажем, Андрею Немзеру усомниться в готовности наших младофилологов к адекватному пониманию сегодняшней литературной ситуации («Время новостей», 20.01.2003), как Глеб Морев, редактор новорожденного журнала «Критическая масса», ему врезал: мне, мол, вообще не неитересна «практика культурно невменяемых персонажей нашей сцены, от Немзера до Ольшанского…» («Ex libris НГ, 30.01.2003).
62
Исключением может служить только практика журналов «Новый мир» и «Октябрь» в шестидесятые годы, когда В. Лакшин, Ю. Буртин, И. Виноградов, с одной стороны, и П. Строков, Д. Стариков, Ю. Идашкин, с другой, ощущали себя (и другими воспринимались) не только как обычные авторы, но еще и как стратеги, архитекторы журнальной политики, да может быть еще годичная гастроль В. Турбина в «Молодой гвардии», пестрой тогда, как весенний букет…
63
Сотрудничая с Сетью, он в 2000–2001 года писал по содержательной заметке едва ли не каждый, я повторяю, едва ли не каждый божий день — случай «Болдинской осени», вполне достойный книги рекордов Гиннеса.
64
Из субъектов писания мы превратились в объекты описания, — язвительно утешает себя и своих коллег Владимир Новиков, обнаружив, что и в «Известиях», и в «Новой газете», и в «Независимой», и во «Времени новостей», и в «Еженедельном журнале» и tutti quanti господа академики могут с некоторых пор появляться не в качестве авторов, а лишь на правах интервьюируемых.
65
И в самом деле: за стихи всерьез взялся Дмитрий Бак, а с прозою и эссеистикой все плотнее связывает свои творческие интересы чуть ли не каждый второй из «академиков»: и Сергей Боровиков тут, и Дмитрий Бавильский, и Владимир Новиков, и Наталья Иванова, и Петр Вайль, и Александр Генис, и Вячеслав Курицын, и Евгений Шкловский, и Михаил Эпштейн… Что, надо думать, и заставляет все того же Владимира Новикова энергично пропагандировать «перспективную модель писателя-универсала, критика с собственным креативным опытом. Думаю, что критика наша теперь пойдет не советским путем Белинского и Писарева, а “серебряновечной” дорогой Иннокентия Анненского, Андрея Белого, Юрия Тынянова. Останутся, конечно, и “чистые” критики — но не как правило, а как исключение» («Русский журнал», 15.02.2002).
66
Нельзя же ведь в самом деле назвать полноценными литературными дискуссиями те пиаровские кампании на политической подкладке, что были развериуты в 2002 году издательством «Ad Marginem» вокруг романов А. Проханова и В. Сорокина?
67
«Это, простите за выражение, в профессиональном смысле — чушь собачья», — заметил А. Агеев по поводу одного из высказываний члена жюри премии «Национальный бестселлер» М. Трофименкова («Время МН», 15.06.2002). М. Трофименков, похоже, уклонился от рукопашной. Но за координатором «Нацбеста» В. Топоровым не заржавело, и спустя полгода А. Агеев узнал о себе, что «десять лет, как положено лимитчику, проработав дворником в издании либерального толка, он заслужил (заслужил, заслужил!) постоянную прописку в Москве и с тех пор орудует метлой то ли по добровольному выбору, то ли, хочется верить, по инерции» («Ex Libris НГ», 5.12.2002).
68
Имеется в виду то, что критик по найму — при всей своей независимости и, если угодно, отвязности — попросту не вправе пройти мимо бестселлера, по той или иной причине раскручиваемого его коллегами, или мимо сочинения, пусть и не назначенного пока в бестселлеры, но принадлежащего перу писателя, на сегодняшний день признаваемого ньюсмейкером. Что уже само по себе загоняет критика в ситуацию цугцванга, вынужденных ходов. И что, учитывая естественный лимит газетно-журнального пространства и еще более естественный лимит человеческих возможностей, до известной степени объясняет узость, повторяемость и прогнозируемость лонг— и шорт-списков, тасуемых в очередных премиальных сюжетах. Не в том, говоря иначе, беда, что критики читают мало, а в том, что они читают одни и те же книги.
69
Какое, виноват, может быть доверие эксперту, обычно говорящему дельно, но время от времени вляпывающемуся совсем уж по-крупному — то ординарно пристойный текст Павла Крусанова «Укус ангела» назовет «мощнейшим романом XXI века», то Александра Проханова сравнит с Данте Алигьери?
70
Замечательно точный в оценке деятельности писателей своего и предшествующего своему поколений, он вызывающе нечуток ко всему, что пишут люди помоложе, отчего и рубрику «Стародум» в «Новой газете» можно назвать какой угодно, но только не экспертной.
71
Раз и навсегда разместив в центре своего мироздания Марину Вишневецкую, Алексея Слаповского и Андрея Дмитриева, он слишком уж — для эксперта — мирволит своим фаворитам и слишком уж предвзят по отношению к их потенциальным конкурентам.
72
От автора: Эта статья — не о стихах. Вернее, и о стихах тоже, но исключительно сквозь призму той поистине беспрецедентной ситуации, которая в последнее десятилетие сложилась с производством и потреблением поэзии в нашей стране. И это попытка начистоту объясниться с поэтами — как с теми, чьей дружбой я горжусь, так и с теми, от кого бегу, как черт от ладана.
73
Сергей Чупринин. Новая Россия: мир литературы. Энциклопедический словарь-справочник: В 2 т. М.: Вагриус, 2003; Русская литература сегодня: Путеводитель. М.: ОЛМА-Пресс, 2003.
74
«По нынешнему времени литературный мейнстрим являет собой типичнейшую субкультуру: субкультуру филологов (…) Подавляющее большинство потребителей этих текстов составляют люди, которые за их чтение попросту получают зарплату — прямо или опосредованно…» — веско подтверждает Кирилл Еськов, и он ли один?
75
Поставим отметочку на этом имени — не вполне уместное здесь, оно еще всплывет в ином и более, как мне кажется, сообразном контексте.
76
«Страна с равным числом читателей Толстого и Вербицкой ни к черту не годится», — писал Василий Розанов в несравненно более спокойной социокультурной ситуации, когда счет качественной и массовой литератур был, что называется, фифти-фифти.
77
Вот это имя и всплыло, как было обещано, в правильном месте — см. сноску к разделу «Качественная литература».
78
«…Очевидно, — делится своими размышлениями с читателями “Зна мени” Михаил Эпштейн, — что Пелевин — это не массовая и не элитарная литература, а литература взаимного подстрекательства массы и элиты. Благодаря Пелевину происходят чудеса социально-психологической трансмутации: массовый читатель чувствует себя удостоенным элитарных почестей, посвященным в намеки и перемиги избранных, — а элитарный читатель присоединяется к массам, жаждущим чуда и откровения, пусть даже в самой дешевой или нарочито удешевленной упаковке (чем дешевле упаковка, тем по контрасту драгоценнее содержимое)».
79
«Проза Веллера, — писали как-то в “Московских новостях”, — являет собой один из самых породистых экземпляров литературной разновидности масскульта. В то же время книги Веллера демонстрируют: масскульт рождается в борьбе со старой авторской философией, основанной на категории самовыражения. Теперь она сменяется идеей успеха и сознательного манипулирования читательским интересом».
80
Его проза, — по оценке Марии Ремизовой, — это «детище, рожденное в законнном браке постмодернизма с масскультом».
81
«Мы, — говорит Аркадий Блюмбаум на страницах высоколобого журнала “Критическая масса”, — живем в стране с пережитками “старорежимной”, аристократической культуры, где хитами становились исключительно высоколобые произведения. А в случае Акунина высоколобая литературная культура идет на службу традиционно презиравшейся (и страстно читавшейся тайком) массовой продукции. Массовую продукцию теперь потреблять не стыдно, и создают ее теперь люди, адаптирующие для нее высокие литературные ценности. (…) В его случае мы имеем дело не с штучным достижением (хотя и с ним тоже), но с симптомом большого культурного процесса».
82
«Осознавая, — язвил обозреватель журнала “Политбюро”, — назревшую потребность рынка в качественной молодежной прозе, мэтры литературной критики тем не менее никак не могут абстрагироваться от представлений времен собственной молодости, каковым книги Андрея Геласимова соответствуются в полной мере».
83
Любо смотреть, как оживилась книжная критика при появлении романа Евгения Гришковца «Рубашка». И если рецензент «Афиши» еще осторожен («Легко читаемая, но необязательная книга»), то интернетовский автор уже готов снять шляпу перед писателем: «“Рубашка” Гришковца — хорошая, современная книга. Не роман на все времена, заставляющий читателя карабкаться к вершинам духа, но текст, делающий нас чуть-чуть счастливее». Так что, — я цитирую уже рецензента «Книжного обозрения» — «(…) “Рубашка” — именно то, чего российскому книгоизданию так не хватало, легкое чтение для среднего класса, беллетристика для умных и образованных людей».
84
Не говоря уж об антилитературной стратегии телевидения и едва ли не всех наличествующих в стране СМИ, никак не кввалифицируя заносчивую глупость коллег по цеху, перезахоранивающих литературу при каждом удобном (и неудобном) случае, укажу на самый вроде бы невинный, самый трогательный прием створаживания едва намечающегося интереса к современной словесности. «Я мало читаю из современной прозы. Вот сейчас Тынянова читаю», — признается Л. Улицкая. «Я ничего не читаю, кроме того, что мне нужно для работы. А это — документальная проза», — вторит ей еще один букеровский лауреат А. Азольский. «Я беллетристики в руки не беру и не читаю. У меня есть на этот счет удобное оправдание: я решил себе, что “литературы больше нет, и не надо”. Она там, в прошлом времени. Осталась одна история», — это Г. Павловский, руководитель «Русского журнала». А вот и редактор «Нового мира» А. Василевский, который, признавшись, что современных писателей читает только «за деньги», находит нужным уточнить: «В современной словесности я чувствую себя эмигрантом. Не туристом, ненадолго посетившим чужую страну и заплутавшим — без языка — в трех улочках. Нет, эмигрантом, вполне ориентирующимся в обстановке. Жить можно, но — все чужое, а домой дороги нет, потому что и самого дома больше нет. Ну и живешь, и всех знаешь, и язык их знаешь. Известно, с волками жить…»
И ведь это все випы, все признанные авторитеты и эксперты! — так как же не последовать их примеру и самому обычному, нормальному покупателю-подписчику-читателю, потянувшемуся было за свежим журнальным выпуском или книжкой.
85
«Во времена, которые живописует современная проза (во всяком случае, значительная ее часть), — говорит Александр Агеев, — жить не хочется. Хочется классику почитать — там был конфликт, но не было ненависти и безысходности».
86
Употребляя здесь и далее для характеристики современной литературной ситуации в России термины «репутация», «имидж», «ситуация», «квалифицированное читательское меньшинство», «неквалифицированное читательское большинство» и т. д., автор статьи пользуется тем их толкованием, которое предложено в книге: С. Чупринин. Русская литература сегодня: Жизнь по понятиям. М.: Время, 2007.
87
См. «День литературы», 2005, № 3. Адрес этого письма Е. Сойни и ответного письма В. Хатюшина в интернете: http://www.moslit.ru/nn/0508/15.htm. Любопытно, что, сдержанно — скажем так — попросив прощения у обкраденного им автора («Я, конечно, приношу Елене Сойни свои извинения и надеюсь, что два поэта способны разрешить это недоразумение мирным путем»), В. Хатюшин заявил, что все напоминающие ему об этом раздувают из мухи слона, поскольку «и в мировой, и в русской поэзии подобных недоразумений — сотни» (В. Хатюшин. Бондаренковщина // Газета «Дуэль», 11.10.2005; адрес в интернете — http://www.duel.ru/200541/?41).
88
См. «Литературная газета», 2006, № 11–12. Адрес этого текста в интернете: http://old.lgz.ru/archives/html_arch/lg112006/Polo sy/8_2.htm
89
См. «Лит. Россия» (14.10.2005); «ЛГ», 12–18.04.2006; («Лит. Россия», 28.09.2007): «ЛГ», 23–29.01.2008.
90
Ю. Бондарев опубликовал свое «Письмо старому товарищу» в газете «Слово»; С. Михалков поместил свой «Ответ старому товарищу» в «Литературной газете», 6–12.04.2005.
91
Газета «Литература» — приложение к газете «1 сентября», 2003, № 36. Адрес в интернете: http://lit.1september.ru/2003/36/9.htm
92
С. Чупринин. Русская литература: Жизнь по понятиям. М.: Время, 2007, с. 533.
93
О неочевидном различии между памфлетом и пасквилем см. там же, с. 382–384.
94
Цит. по: http://amalgin.ru/krprisyad.
95
Цит. по тому же источнику.
96
«Комсомольская правда», 24.02.2005. Эта тема была продолжена О. Кучкиной в статье «Ложь и правда про писателя Богомолова» (7.04.2005) и подборке откликов под общим названием «Богомолов остается Богомоловым» (18.05.2005).
97
http://old.lgz.ru/archives/html_arch/lg162005/Polosy/7_1.htm. Это письмо в редакцию подписали писатель-фронтовик А. Анфиногенов, поэт В. Костров, кинематографисты О. Агишев, М. Богин, Б. Сааков, И. Кашинцев, Э. Ишмухамедов, доктор биологических наук А. Васильев, участники Великой Отечественной войны М. Лукашов, Г. Тер-Ованесов, театральный редактор Г. Савчук, адвокаты Е. Сафронов, О. Приблудова.
98
Леон Коваль. Скандал в Москве. Жизнь и литература Владимира Богомолова. См. http://world.lib.ru/p/professor_l_k/060917_koval_bogomolov.shtml
99
См. С. Чупринин. Русская литература сегодня: Жизнь по понятиям. М.: Время, 2007, с. 132.
100
См., например: http://www.grotter.ru/main.phtml?menu=news&limit=134
101
А. Кустарев. Репутация как живое существо // Журнал «Дружба народов», 1995, № 4. Адрес этого текста в интернете: http://www.orwell.ru/a_life/kustarev/russian/donde_02
102
Там же.
103
Более подробно об этом см. в кн.: С. Чупринин. Русская литература сегодня: Жизнь по понятиям. М.: Время, 2007, с. 531–534.
104
«Книжное обозрение», 6.05.1997.
105
«Московские новости», 8.08.1993.
106
«Итоги», 1996, № 21.
107
«Для Г., — говорится в автобиографии писателя, изложенной от третьего лица, — интеллектуальная деятельность представляет личный интерес, но ему совершенно не нужны оппоненты, а тем более читатели…» Эта принципиальная установка, однако, не помешала ни изданию сборников его эссе «Пропаганда» (2002), «Магнит» (2004) и авторского сборника «Уткоречь: Антология советской поэзии» (2002), ни публикациям в «Независимой газете», «Дне литературы» и «Новом мире», ни включению его «Святочного рассказа № 7» в шорт-лист премии имени Белкина (2002), ни, наконец, недавнему выпуску полной версии «Бесконечного тупика» (2007).
108
Много лет прошло, но до сих пор памятно, какой скандал с далеко идущими последствиями вызвало неожиданное для большинства литераторов заявление тогдашнего руководителя МСПС (Международного сообщества писательских союзов) Тимура Пулатова о том, что православные и мусульмане должны объединиться против сионистской угрозы. 60-й конгресс Международного ПЕН-клуба (сентябрь 1993 г.) по инициативе английского и датского ПЕН-центров исключил Пулатова из своих рядов за «публичные высказывания, носящие откровенно расистский характер и оскорбительные по отношению к отдельным религиям, к Международному ПЕНу и другим национальным центрам и их членам», а демократически ориентированные Союз российских писателей, Союзы писателей Москвы и Санкт-Петербурга, в том числе и по этой причине, прекратили с МСПС какие бы то ни было отношения.
109
Эта работа Г. Бакланова в России пока не напечатана, появившись лишь страницах исследующего проблемы еврейской цивилизации журнала «Nota Bene» (2004, № 5), который выходит в Иерусалиме под редакцией Эдуарда Кузнецова. Тем не менее она размещена сразу на нескольких сайтах Рунета и, следовательно, вполне доступна российскому читателю. См., в частности:
http://lib.ru/proza/baklanow/kumir.txt
http://thelib.ru/books/baklanov_grigoriy/kumir-read.html
http://www.volna.medialist.ru/volna/knigi/knigi/bib/bib/02/baklanow/kumir.htm
110
См. например, только книги, вышедшие отдельными изданиями: С. Резник. Вместе или врозь? Заметки на полях книги А. И. Солженицына. М.: Захаров, 2003; В. Опендик. Двести лет затяжного погрома. В 2 т. Нью-Йорк, 2003; В. Оскоцкий. Еврейский вопрос по Александру Солженицыну. М.: Academia, 2004; С. Глейзер. Анти-Солженицын: Двести лет как жизни нет. М.: Яблоко, 2005; М. Дейч. Клио в багровых тонах: Солженицын и евреи. М.: Детектив-Пресс, 2006.
111
А. Немзер. Замечательное десятилетие русской литературы. М.: Захаров, 2003, с. 495–500.
112
Эти письма были впервые опубликованы в журнале «Даугава» (1990, № 6, сс. 62–67). Адрес в интернете: http://lib.ru/proza/astafiew/p_letters.txt. Развернутым комментарием к письмам явилась напечатанные там же статья Юрия Карабчиевского «Борьба с евреем» и ответы В. Астафьева корреспонденту французской газеты «Liberation», писателю Дмитрию Савицкому. Наиболее обстоятельный разбор всего сюжета см. в статье К. Азадовского «Переписка из двух углов Империи» (журнал «Вопросы литературы», 2003, № 5; адрес в интернете: http://magazines.russ.ru/voplit/2003/5/azadov.html)
113
«Наш современник», 1986, № 7. См. также: Буачидзе К. Такое длинное, длинное письмо Виктору Астафьеву и другие послания с картинками в черном-белом цвете. Тбилиси: Ганатлеба, 1989 (написано в июле-августе 1986 г.).
114
Про адресата письма у Эйдельмана было сказано, что он как «писатель честен, не циничен, печален, его боль за Россию — настоящая и сильная: картины гибели, распада, бездуховности — самые беспощадные!»
115
Эта точка зрения представлена в выступлениях не только официозных критиков (см. например, статью Ал. Михайлова «Позиция и амбиция» в газете «Правда», 1987, № 30 от 30 января) или патентованных антисемитов (см. статью Владимира Бушина «С высоты своего кургана» в журнале «Наш современник», 1987, № 8), но и, например, публицистов-эмигрантов Ю. Штейна (см. его письмо «Сила ненавидящего слова» на страницах мюнхенского журнала «Страна и мир», 1987, № 2) и М. Шнеерсона (см. его статью «Художественный мир писателя и писатель в миру» на страницах парижского журнала «Континент», 1990, № 62). Перечень откликов на «Переписку» до 1991 года (за исключением публикаций в эмигрантской печати) см. в кн.: Натан Яковлевич Эйдельман. Библиографические материалы к портрету историка / Сост. А. В. Ратнер. Вятка, 1991, с. 37–38.
116
«Некий Эйдельман, опытный интриган, глубоко ненавидящий русских писателей», «точно рассчитал, когда и кому нанести удар…» — это из комментариев В. Астафьева к переизданию рассказа «Ловля пескарей в Грузии» в составе его Собрания сочинений 1990-х годов.
117
«…Астафьев продолжал ненавидеть», так что «и “власть”, и демократическая интеллигенция, чествуя в 1990-е годы писателя-антикоммуниста, присуждая ему премии и т. п., стыдливо закрывали глаза на его антисемитизм, очевидно, предполагая, что речь идет о странностях или слабостях выдающегося человека, которому “позволено”», — суммирует Константин Азадовский в уже упоминавшейся статье «Переписка из двух углов Империи».
118
См. об этом сюжете помещенную в «Русском журнале» (2.02.2005) статью: С. Чупринин. Экзекуция: К истории одной внесудебной расправы. Адрес в интернете: http://old.russ.ru/culture/20050202_ch.html
119
Вл. Новиков. Поэтика скандала // Газета «Литература» — приложение к газете «1 сентября». 2003. № 36.
120
«У нас есть десять — плюс-минус — отличных литераторов», — подтверждает Захар Прилепин.
Предлагаемая вниманию читателей книга аналогов у нас не имеет. Это и терминологический словарь для тех, кто хотел бы изучить язык, на котором говорят с читателями современные писатели. И путеводитель – как по парадным залам, так и по чуланчикам сегодняшней словесности. И своего рода хрестоматия наиболее интересных и, как правило, спорящих между собою литературно-критических высказываний о прозе, поэзии, актуальной филологии наших дней. И это, наконец, не только свод знаний о литературе, но и попытка привести в единую систему эстетические взгляды и убеждения автора этой книги – известного филолога, критика, главного редактора журнала «Знамя».Словарь «Жизнь по понятиям» – одна из двух частей авторского проекта «Русская литература сегодня».
Эта книга — для тех, кто хотел бы получить полное и достоверное представление о современной русской литературе. Известный филолог, критик, главный редактор журнала «Знамя» восстанавливает здесь хронику событий литературной жизни за последние двадцать лет, рассказывает о самых модных поэтах, прозаиках, критиках и эссеистах, о престижных премиях, знакомит читателей с сегодняшними творческими союзами и периодическими изданиями. А под занавес — раздел «Литературный Гиннес» — пестрая чехарда занимательной, а возможно и поучительной информации о «рекордах», которые ставят современные писатели и издатели.
Австралия, Бельгия, Израиль, Мексика, Украина, Франция, Япония… Сегодня за пределами Российской Федерации живут десятки миллионов человек, считающих русский язык родным. И среди них — тысячи писателей, так что на наших глазах, похоже, складывается литература, которую называют то «русской нероссийской», то «зарубежной русской», то «международной русской» словесностью. Первым в издательской практике систематизированным описанием этого феномена и является словарь-справочник известного критика Сергея Чупринина, дающий сведения о наиболее заметных авторах, писательских ассоциациях, периодике, Интернет-ресурсах и литературных премиях русского зарубежья.
«Вот жизнь моя. Фейсбучный роман» – легкое, увлекательное мемуарное чтение для тех, кто любит «вспоминательную» прозу классиков и в то же время хочет узнать о закулисных историях из жизни известных писателей и общественных деятелей современности: Пелевина, Кучерской и даже Чубайса!Сергей Иванович Чупринин – известный российский литературный критик, литературовед и публицист, член Союза писателей СССР (1977–1991), главный редактор литературного журнала «Знамя». Ведет страничку в Фейсбуке.
Непродолжительный период оттепели – один из самых значимых, но в то же время противоречивых и малоизученных в советской истории. «Культ личности забрызган грязью, / Но на сороковом году / Культ зла и культ однообразья / Еще по-прежнему в ходу», – отзывался на исторические веяния Борис Пастернак в мае 1956 года. Книга Сергея Чупринина построена как хроника главных событий, произошедших в русской культуре с марта 1953‐го по август 1968 года. Их комментаторами выступают либо непосредственные участники, либо очевидцы и современники, чьи свидетельства представлены в дневниках, письмах, воспоминаниях и архивных публикациях.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
В сборник вошли восемь рассказов современных китайских писателей и восемь — российских. Тема жизни после смерти раскрывается авторами в первую очередь не как переход в мир иной или рассуждения о бессмертии, а как «развернутая метафора обыденной жизни, когда тот или иной роковой поступок или бездействие приводит к смерти — духовной ли, душевной, но частичной смерти. И чем пристальней вглядываешься в мир, который открывают разные по мировоззрению, стилистике, эстетическим пристрастиям произведения, тем больше проступает очевидность переклички, сопряжения двух таких различных культур» (Ирина Барметова)
«Хуберт Зайпель имеет лучший доступ к Путину, чем любой другой западный журналист» («Spiegel»). В этом одно из принципиально важных достоинств книги – она написана на основе многочисленных личных встреч, бесед, совместных поездок Владимира Путина и немецкого тележурналиста. Свою главную задачу Зайпель видел не в том, чтобы создать ещё один «авторский» портрет российского президента, а в том, чтобы максимально точно и полно донести до немецкого читателя подлинные взгляды Владимира Путина и мотивы его решений.
Книга посвящена истории русского неоязычества от его зарождения до современности. Анализируются его корни, связанные с нарастанием социальной и межэтнической напряженности в СССР в 1970-1980-е гг.; обсуждается реакция на это радикальных русских националистов, нашедшая выражение в научной фантастике; прослеживаются особенности неоязыческих подходов в политической и религиозной сферах; дается характеристика неоязыческой идеологии и показываются ее проявления в политике, религии и искусстве. Рассматриваются портреты лидеров неоязычества и анализируется их путь к нему.
В конце 1960-х годов, на пороге своего пятидесятилетия Давид Самойлов (1920–1990) обратился к прозе. Работа над заветной книгой продолжалась до смерти поэта. В «Памятных записках» воспоминания о детстве, отрочестве, юности, годах войны и страшном послевоенном семилетии органично соединились с размышлениями о новейшей истории, путях России и русской интеллигенции, судьбе и назначении литературы в ХХ веке. Среди героев книги «последние гении» (Николай Заболоцкий, Борис Пастернак, Анна Ахматова), старшие современники Самойлова (Мария Петровых, Илья Сельвинский, Леонид Мартынов), его ближайшие друзья-сверстники, погибшие на Великой Отечественной войне (Михаил Кульчицкий, Павел Коган) и выбравшие разные дороги во второй половине века (Борис Слуцкий, Николай Глазков, Сергей Наровчатов)