Признания бессовестной карьеристки - [55]

Разумеется, идея заведомо обреченная. Как сказала я Теддингтону, про Маргарет Тэтчер и без того много написано.

Суббота, 24 мая

До сих пор вся в синяках после того, как вчера меня вышвырнули из «Кареты и лошадей». Сперва я почувствовала себя немного польщенной, когда Теддингтон нехотя признался, что главную роль в его биографической книге буду играть я. Не каждый день мужчина чувствует порыв написать обо мне триста шестьдесят с лишним страниц. Однако радость быстро сменилась бешенством, когда выяснилось, что рабочее название книги: «Полоумная яйцерезка, черти бы ее драли». Как сказала я Теддингтону, сопровождая свои слова пинком в пах, не такой благодарности ожидала я за все, что для него сделала.

Задыхаясь и постанывая, Теддингтон ответил, что, конечно, признателен за все мои усилия порушить его литературную карьеру и вывалять в грязи его доброе имя, но все равно считает себя морально обязанным объясниться.

Днем, по-прежнему чувствуя себя уязвленной, направилась в «Эль-Винас»: жена адвоката сказала, что он обедает там с клиентом. Не станет же он брать деньги, если я просто загляну в ресторан перекинуться парой слов! Вошла, отодвинула локтем неинтересного клиента, выпила его бокал дорогого красного вина и сказала адвокату, что намерена подать на Теддингтона в суд. Ведь это чистой воды клевета – обозвать меня яйцерезкой!

Адвокат, хорошенько подмазав, отвечал в обычной своей сладкозвучно-вкрадчивой манере, что я не смогу выиграть дело, если, разумеется, не собираюсь лжесвидетельствовать о себе под присягой. Потом – нет в мире бескорыстия! – вручил мне счет за нашу «беседу» и две бутылки марочного вина, которые я на нервной почве выпила за разговором.

Воскресенье, 25 мая

Решила выяснить, кто из моих злопыхателей наушничает Теддингтону. Уборщицу-македонку уже допросила, но вразумительного ответа не получила. Или Теддингтон воспользовался услугами переводчика, или утечка исходит не от нее.

Следующий подозреваемый – Фергюсон, вот у кого язык без костей. Договорилась встретиться в баре «Италия» и тут же об этом пожалела – мой старый знакомец подался в трансвеститы. Какой кошмар, показаться на людях с мужиком метр восемьдесят пять ростом в платье от Акиры Исогавы! Фергюсон клянется и божится, что ничего Теддингтону не рассказывал. Злорадно добавил, что бережет сплетни обо мне для той разнузданной газетной кампании, которая начнется после выхода книги.

Вооружилась развивающими карточками и ринулась в Тоттнем – якобы учить Катю-младшую буквам, а на самом деле – выяснить, не Анжела ли продала меня с потрохами. Увидев мой шикарный наряд, Катя-младшая заголосила на весь дом – поняла, видимо, что ей не светит в ближайшие восемнадцать лет выбраться из окружающего убожества.

Покуда моя трехмесячная тезка мучительно разбирала по складам «предатели», «долго», «не» и «живут», Анжела заверила, что была нема как могила, и, более того, за небольшую мзду согласится молчать во время газетной шумихи, которая разразится по выходе книги. Бросила алчной подруге пять фунтов, поскольку слышала, что в пригороде это большие деньги.

Последний пункт назначения – Элизина квартира в Камдене. Она решила временно уйти с работы, чтобы посвятить все время заботам об автослесаре. Ворвавшись в больничную палату, которая служит по совместительству гостиной, я пригрозила отключить ее хахалю аппарат искусственного дыхания и вырвать капельницу, если Элиза не подпишет письменное признание.

Глядя одним глазом на осциллограф, а другим – в блокнот, который я ей подсунула, Элиза заерзала, но поклялась, что чиста передо мной. Отважный автослесарь через отверстие в дыхательном горле просипел, что мне стоит взять несколько уроков самообороны, поскольку после выхода книги меня начнут одолевать мазохисты, которым нравится, когда их кастрирует сильная женщина.

Понедельник, 26 мая

Банковские каникулы

Записалась в класс кикбоксинга в Шропшире вместе со всяким быдлом. Отказываюсь надевать неэстетичный спортивный лифчик, поэтому чуть не размозжила себе голову во время разминки. Борьба с воображаемым противников мне тоже не понравилась – хочется скорее перейти к делу.

В спарринге снова разочарование…Большинство мужиков – кретины с одной извилиной, которые входят в раж всякий раз, как тренер показывает новый, более опасный прием. Я тоже немного увлеклась и крепко заехала доморощенному Ван Дамму изящным движением ноги. Поскольку я всегда хожу на пятнадцатисантиметровых «шпильках», его увезли в больницу, а меня навсегда исключили из Международной конфедерации боевых искусств.

Раз теперь я не могу отбиваться от нежелательного мужского внимания мирными законными способами, пришлось позвонить Калигуле,[17] подпольному торговцу оружием, и сказать, что нуждаюсь в защите. Он посоветовал обратиться в аптеку. Я ответила: «Не в такой защите, кретин». Он предложил на выбор целый арсенал смертельного оружия, но я попросила прислать по почте баллончик со слезоточивым газом.

Вторник, 27 мая

Чтобы окончательно не свихнуться от мании преследования, решила развеяться: поехать в Сохо и подцепить солидного бизнесмена.