Признание шефа разведки - [21]

С присущей ему эмоциональностью Уильямс говорил Кейси, что американская разведка была раздроблена в щебенку, причем не только Картером, а еще раньше, Фордом. Размахивая своим большим кулаком, Уильямс употребил слово «демонтирована», то самое выражение, которое использовалось в политической платформе республиканцев в 1980 г. Во время администрации Форда Советы перехватывали телефонные переговоры почти полдюжины учреждений в Вашингтоне и его окрестностях. Американской разведке удалось установить, какие сведения получили Советы от этих телефонных перехватов и что было передано в Москву. Но фордовское министерство юстиции сотворило постановление, запрещавшее ФБР и АНБ продолжать эту практику, с тем чтобы защитить частную жизнь американцев. Уильямс находил это нелепым: Советы могли записывать переговоры, а разведслужбы США — нет.

— Они залезают к нам в карман, а мы даже не можем посмотреть, что они там взяли, — сказал Уильямс. Кейси кивнул.

Разведывательная информация, знание планов и возможностей другой стороны является наиболее важной составной частью в достижении выигрыша, доказывал Уильямс. В тренерском тоне он сказал:

— Вам надо знать. Если вы не знаете, вы мертвы. Касаясь ЦРУ, Уильямс сказал со свойственным ему классическим преувеличением:

— Теперешнее ЦРУ как большая, хорошая собака, которую сбил грузовик. Остается только сказать: да, это была отличная собака, пока не попала под машину.

Кейси выразился в том духе, что «отличную собаку», о которой говорил Уильямс, надо оживить.

Затем Кейси позвонил своему старому сослуживцу по УСС, с которым он когда-то делил пристанище, Ричарду Хелмсу, и предупредил — звонок официальный.

Хорошо, подумал Хелмс. Чертовски хорошо. Превосходно. Они договорились пообедать вместе в понедельник 1 декабря.

В течение нескольких лет после возвращения из Ирана Хелмс много раздумывал над своим пребыванием в ЦРУ, особенно на посту директора. Он часто, стараясь держаться подальше от любопытных глаз и ушей, встречался с бывшими коллегами, ворошил воспоминания и постоянно вел дискуссию с самим собой по этому вопросу. Г од назад вышла и встретила хороший прием книга Томаса Пауэрса под заголовком «Человек, хранивший секреты: Ричард Хелмс и ЦРУ». Как отмечали некоторые критики, книга действительно показала, что значило быть директором центральной разведки. Ерунда. Этого не мог знать никто. Он остался при своем мнении, даже когда его жена Синтия и три ведущих консервативных обозревателя сказали ему, каждый в отдельности, что книга написана блестяще. Он не мог заставить себя согласиться, это не состыковывалось с тем, до чего он дошел сам. Он уже писал мемуары, которые постоянно пересматривал и приводил в соответствие с временем. Рассказывая о потаенных событиях своей жизни, он приводил какие-то фрагменты встреч, обрывки разговоров на совещаниях в Белом доме с их неуловимыми оттенками.

Хелмс полагал, что все его проблемы на посту директора центральной разведки проистекали из того простого факта, что ни с одним из президентов, которым он служил, он не имел по-настоящему хороших личных отношений. Его отказ от опротестования предъявленного ему обвинения в совершении судебно наказуемых действий явился как раз следствием такого положения.

Хелмс раскопал свои записи о встрече с Никсоном 15 сентября 1970 г., когда президент лично приказал провести тайную подрывную акцию в Чили.

Никсон прямо сказал, что марксистский кандидат Сальвадор Альенде не должен занять высший пост в этой стране. Интересно, много ли людей видели президента США на точке кипения? А это был как раз тот самый случай. Что он, Хелмс, мог сделать? Не выполнить приказ? Вот выдержка из тогдашних записей. «Пусть будет один шанс из десяти, — говорил Никсон. — Но спасите Чили!.. 10 миллионов долларов уже есть, надо — будет больше… Заставьте их экономику визжать».

Если ему не изменяет память, он тогда ответил: «Вы ставите передо мной почти непосильную задачу». Действительно, это была тайная акция, обреченная на неудачу: слишком поздно, нет времени на подготовку.

Хороший приятель Хелмса Киссинджер позже сказал ему, что слова Никсона не следует воспринимать буквально и уж во всяком случае расценивать как приказ. Никсон часто выражал так свое отношение к событиям, когда они шли вразрез с его надеждами. Сколько раз Киссинджер слышал от него: «Сделайте же что-нибудь, Генри!» По словам Киссинджера, Никсон не всегда говорил то, что думал. Хелмс, к сожалению, этого не знал и покинул Белый дом в тот день 1970 г., расценив слова президента именно как приказ. Как он потом говорил: «Если я когда-либо и выходил из Белого дома с маршальским жезлом в ранце, то это произошло именно в тот день». Сейчас он сожалел, что сказал эти слова.

Первоисточником приказа Никсона были его отношения с Дональдом Кендаллом, председателем и исполнительным директором фирмы «Пепсико», которая имела в Чили предприятие по розливу пепси-колы. Их отношения имели давнюю историю, еще с тех времен, когда Никсон начал адвокатскую практику в Нью-Йорке, а Кендалл передал ему полный корпоративный отчет фирмы.