Признание Черноснежки - [13]

— Перекати-поле?.. Метатрон, ты недолюбливаешь Инти?

— Я не питаю особой любви или ненависти к существу, которое только и делает, что бесцельно катается, но оно мне неприятно. По уровню приоритета оно может сравниться со Святыми и Богами, однако не отвечает на попытки связаться с ним. Пожалуй, его можно назвать самым непонятным существом всего Ускоренного Мира. Около двух тысяч лет назад я окончательно решила, что о нём не стоит даже думать, но теперь он вновь попал в моё поле зрения, и это неприятно.

Метатрон и правда говорила с неподдельным раздражением в голосе. Харуюки переглянулся с Черноснежкой и робко продолжил:

— Мы… знаем, почему Инти остановился возле Имперского Замка.

— О?

Вечно сомкнутые веки приоткрылись, и архангел взглянула на Харуюки глазами божественно-золотистого цвета.

— И в чём причина?

— В общем… Прости, что заставляю вспоминать, но Инти находится в плену Сияния — того самого Артефакта, с помощью которого твою первую форму вытащили из Контрастного Собора и посадили на Мидтаун Тауэр.

Выражение лица Метатрон вмиг стало таким же холодным, как фирменная улыбка Черноснежки.

— То есть, это опять дело рук Осциллатори Юниверса? — спросила архангел, не скрывая отвращения. — Но для чего им это? Зачем им понадобилось привязывать Инти к одной точке?

— Для того, чтобы…

Харуюки уже собирался объяснить, что случилось во время Конференции Семи Королей, но замешкался.

Метатрон отключила все органы чувств сразу после переезда в Аэрохижину — только поэтому она до сих пор не знала, что пять Королей, включая Черноснежку, оказались в бесконечном истреблении внутри Инти. Но, узнав правду, она наверняка прервёт свой сон, чтобы помочь Легиону. Конечно, Метатрон — сильная и надёжная союзница, и Харуюки был совершенно уверен, что без её помощи спасти Черноснежку не получится, однако он не хотел, чтобы Метатрон покидала Аэрохижину до полного выздоровления. Во вчерашней битве она уже использовала сильнейший Трисагион, лишний раз расходуя так до конца и не восстановившиеся силы.

— Говори, слуга, — хладнокровно приказала архангел, словно разглядев причину колебаний Харуюки, а затем продолжила чуть мягче: — Сейчас я тоже легионер Нега Небьюласа. К тому же, если ты откажешься, я просто насильно просмотрю твою память.

Разумеется, после таких слов он уже не мог отказаться.

Харуюки сжал кулаки, тоже сделанные из тусклого света, и кивнул.

— Хорошо. Но учти, я не хочу, чтобы ты пыталась хоть что-то сделать одна.

Рассказ о Конференции Семи Королей занял у Харуюки около пяти минут по времени высшего уровня. Когда он закончил, Метатрон сказала лишь одно слово: «Понятно», — и опустила взгляд полуоткрытых глаз. Она молча посмотрела на блестящий под ногами Токио и зияющий чёрной дырой Имперский Замок, затем подняла взгляд на Черноснежку.

— Мне очень жаль, Лотос, но в одиночку я не смогу даже сдвинуть Инти с места, тем более уничтожить. Инти — сгусток высокотемпературного пламени. Он расплавит любую материю, не дав ей достигнуть ядра, и впитает любую энергетическую атаку.

Обычно Метатрон — само воплощение эгоизма, но сейчас она говорила тихим и виноватым голосом. Харуюки обомлел от удивления, зато Черноснежка невозмутимо кивнула и ответила:

— Да… Я сама никогда не приближалась к нему, но знаю, что за прошедшие годы множество бёрст линкеров пыталось победить Инти всеми мыслимыми способами. В конце концов, все пришли к выводу, что его можно лишь затушить с помощью огромного количества воды или льда, но почему-то никому ещё не удавалось найти его, пока активны уровни вроде Океана или Бури…

— Вероятно, у Инти тоже есть крепость, вроде моего Контрастного Собора или Аманоивато Аматэрасу.

Харуюки изо всех сил попытался представить, как может выглядеть крепость огненного шара двадцатиметрового диаметра, но полёту воображения помешал голос Метатрон:

— Похоже, нам… не обойтись без Аматерасу.

— Что?.. Но ведь я даже не сказал, почему мы хотим поговорить с Миледи…

— Тебе всё равно придётся объяснять это ещё и Аматерасу, так что не будем терять время попусту, — заявила Метатрон, будто подражая нетерпеливости Пард, и снова закрыла глаза.

Уже через полсекунды возле Метатрон вдруг зажглась точка, мигом превратившаяся в круглое украшение для волос. В воздухе повисло целое облако светящихся точек, которые быстро сложились в очертания похожего на жрицу аватара женского пола.

Воплощение — разумеется, получившееся бесплотным в силу ограничений высшего уровня — Святой Аматерасу по очереди посмотрело на Харуюки и Черноснежку закрытыми, как и у архангела глазами, затем ловко раскрыло веер в правой руке, прикрыло им рот и заговорила глубоким томным голосом:

— Сильвер Кроу, вдругорядь говорю тебе, что моя персона изволит посещать высший уровень лишь единожды за век… И года не минуло, как мы виделись с тобой.

— Да, конечно, п-прости, что позвал!

Харуюки мигом вытянул руки по швам и низко поклонился. Столетие на неограниченном поле — это всего лишь тридцать шесть дней и двадцать часов в реальном мире, но Харуюки не мог ждать даже столько.

— В общем, Аматерасу, у нас очень срочное дело…

Однако существо, делящее с Инти титул бога солнца, резко закрыло веер, указало им на Харуюки и перебило: