Призма-2 - [18]

Алесия вдруг рассмеялась и ее заливистый смех словно отодвинул надвигающуюся стену страха и неуверенности.

— Я понимаю о чем ты говоришь, Мила. Я тоже не раз встречала подобных… существ. И как ни странно они были из рода людей. Не орки, не гоблины, ни даже гномы. Именно люди, мужчины, такие отвратительные, вонючие, с гнилыми, редкими зубами и такими же мерзкими манерами. Я все думала кого он мне напоминает. Точно, был такой в одном человеческом селении, старатель, до такой степени не обходительный, что пришлось его как-то раз поучить манерам. Я полагаю, он меня надолго запомнил. — Принцесса замолчала и только ее озорная улыбка говорила о чем-то забавном и хулиганском из ее прошлого.

— Вот-вот. Надо признать, что нравственные уроки они плохо понимают, только физические. Я бы сказала даже физиологические. Те что отличают мужчин от женщин. Помню, в Лисании одному так двинула по физиологическим отличиям, что даже на мгновение его пожалела, так он изменился в лице, посерел, а потом вообще посинел. Вот прямо так похож на скальное изображение, один в один. Такой, что вширь, что ввысь, шеи нет, голова, что дупло и усищи торчат в разные стороны, как у таракана. Смеху было, повеселились. Я потом узнала он местных, девок он сильно забижал. — Милегра прямо преобразилась от нахлынувших воспоминаний, словно и не было только что унылого и обреченного лица и смертельно тоскливых глаз. Как все-таки преображают женщин подобные воспоминания, особенно связанные с мужчинами, пытавшимися их обидеть. Дают новые силы, как ни странно.

— Еще у меня был случай с одним рябым обалдуем, один в один как тот лесоруб. Словно их из одного родового теста лепят или одной и той же кадушки достают.

— Вот-вот. И предок их, наверное, никогда не мылся и это передалось его потомкам. — Девушки так развеселились, глазки заблестели, Милегра даже приподнялась с колен схватив Алесию за руку, затронув самую излюбленную женскую тему, — обсуждения недостойных мужчин. — Никогда этот запах не сопровождался изысканными манерами. Это правило.

— Я бы добавила — без исключений. В моем детстве был мальчишка, который должен был вырасти вот в такого же…

— Девочки, девочки, остановитесь. Пожалейте и меня и себя. Вы же не сплетницы приподъездные, — Венгард уже не смог сдержать своего ехидства. — И в смертельный час будете охаживать мужичков? Не жалко вам их было? В вас скрыта такая сила, а вы им по чреслам.

— Ха, нет конечно. А им жалко было портить невинных, красивых девушек, мечтающих о принцах и героях. На крайний случай о мытых парнях. А? — Милегра возмущенно сморщила свой милый носик, давая понять, что она выступала в том случае на стороне справедливости и возмездия. А эти два понятия дают людям новую неведомую силу, даже воспоминания о подобных событиях. Собственно, что и произошло в данный момент.

— Согласен, закон возмездия никто не отменял, но давайте, не сейчас. Нам выбираться нужно. Хотя, вижу, воспоминания пошли вам на пользу и сможем двинуться в путь. Мне бы научиться так черпать энергию. Пока вы забавлялись этими историями из прошлого, я решил пойти вон по тому пути. Митра, ждет нас.

Этот небольшой перекур пошел всем на пользу. Алесия достаточно уверенно поднялась с колен, даже по инерции поправила волосы, стряхнула пыль с одежды и приготовилась двигаться дальше.

— Если правильно поняла, отправимся путем, что чуть правее нас. Там, где изображена сцена поединка змееподобного чудовища и человека?

— Верно. — Венгард уперся рукой о ближайший камень переместил свое туловище в более удобную позицию для путешествий. — Занимательная сцена. Напоминает поединок волшебника со змеем. Только исход битвы не ясен. Монстр изрыгает в него пламя, тот в ответ бьет по нему лучом света. Обратили внимание на этом пути сцен с людьми существенно больше.

— Пожалуй. Но люди на них все больше выступают в роли пищи всевозможных чудовищ. Тут их чаще съедают, приносят в жертву, либо просто убивают. Про сцены рабства вообще замалчиваю. — Мила внимательно всматривалась в изображения, уходящих вглубь прохода тусклыми запыленными нитями, едва просматривающимися уже на расстоянии нескольких метров.

— Надо признать немало картин — разборок и между самими монстрами, а также очень неприятных природных катаклизмов — извержений вулканов, огненных пустынь, пожаров, наводнений и прочих стихийных бед. Они что нас так пытаются запугать? — чуть улыбнулась Алесия, аккуратно наматывая на руку ремень от сумки, что тащила ее мужа.

— Возможно. Я полагаю данные душераздирающие рисунки отвлекающим маневром от истинной картины. Ведь Митра представлял собой солнечный культ, упрощением более разработанного учения Заратуштры, персидского Мага. Как божество он представлял женский принцип при визуальной полной противоположности и подчеркнутой мужественности. Он олицетворял скрытый символ двуполярности этого мира, мужской и женский. Считается, что он появился на свет из расколовшегося камня, во мраке подземной пещеры. Именно там совершался его культ. Внутри они были украшены знаками Зодиака: Рака и Козерога. Рак был первыми воротами схождения, а Козерог — вторыми воротами восхождения. Это были два пути бессмертного прохождения с неба на землю и с земли на небо.