«Приют задумчивых дриад» - [13]

И часто вижу я во сне:

И три горы, и дом красивый,

И светлой Сороти извивы

<…>

И те отлогости, те нивы,

Из – за которых вдалеке

На золотом аргамаке[2],

Заморской шляпою покрытый,

Спеша в Тригорское, один —

Вольтер, и Гёте и Расин —

Являлся Пушкин знаменитый…

Тригорское. «Дуб уединенный»

Поэтическим гимном красоте милых сердцу Николая Языкова мест стало большое стихотворение «Тригорское», посвящённое незабвенной хозяйке имения. В этих мелодичных стихах, созвучных пушкинским ритмам, воспета героическая история псковского края, «где славной старины не все следы истреблены», оживают очаровательные тригорские ландшафты в разное время суток – от лучезарного утра до ночной грозы, повседневные заботы сельских жителей, сцены купания в «гостеприимных струях» студёной Сороти знойным полуднем и вечера в обществе «певца Руслана и Людмилы» «под мирным кровом старейшин сада вековых». Пейзаж вокруг Тригорского в стихах Языкова словно наполнен прекрасной музыкой:

В стране, где Сороть голубая,

Подруга зе́ркальных озёр,

Разнообразно между гор

Свои изгибы расстилая,

Водами ясными поит

Поля, украшенные нивой,

Там, у раздолья, горделиво

Гора трёххолмная стоит;

На той горе среди лощины,

Перед лазоревым прудом

Белеется весёлый дом

И сада тёмные куртины,

Село и пажити кругом.

Приют свободного поэта,

Непобеждённого судьбой! —

Благоговею пред тобой…

Два стихотворения Николай Языков посвятил няне Пушкина. В первом из них, написанном в 1827 году, Языков вспоминал её радушие и хлебосольство, её рассказы «про стародавних бар»:

Ты, благодатная хозяйка сени той,

Где Пушкин, не сражён суровою судьбой,

Презрев людей, молву, их ласки и измены,

Священнодействовал при алтаре Камены, —

Михайловское. Усадебный дом

Всегда приветами сердечной доброты

Встречала ты меня, мне здравствовала ты,

Когда чрез длинный ряд полей, под зноем лета,

Ходил я навещать изгнанника – поэта…

Шестистопный ямб этих стихов, созвучный древним сказаниям, словно дышит стариной. Более лёгким четырехстопным ямбом написано полное светлой элегической грусти стихотворение «На смерть няни А.С. Пушкина», в котором интересно описание Михайловского, где

…на дол с горы отлогой

Разнообразно сходит бор

В виду реки и двух озёр

И нив с извилистой дорогой,

Где, древним садом окружён,

Господский дом уединенный

Дряхлеет, памятник почтенный

Елисаветинских времён…

Пребывание в Михайловском и Тригорском оставило глубокий след в душе и творчестве Николая Языкова. Спустя почти два десятилетия, в 1845 году, он сочинил стихотворение «К баронессе Е.Н. Вревской», посвящённое той самой Евпраксии Вульф, или Зизи, которую некогда воспел Пушкин в «Евгении Онегине» и мадригалах. Воспоминания молодости у Языкова не померкли с годами, как и огненно – сладкий вкус ромовой жжёнки, которую варила Зизи:

Я помню вас! Вы неизменно

Блестите в памяти моей,

Звезда тех милых, светлых дней,

<…>

Когда прекрасно, достохвально

Вы угощали нас двоих

Певцов – и был один из них

Сам Пушкин (в оны дни опальный

Пророк свободы), а другой…

Другой был я, его послушник,

Его избранник и подружник,

И собутыльник молодой.

С 1843 по 1866 год вдова и потомки Пушкина не посещали Михайловское. Усадьба пришла в запустение и не была местом паломничества, поэтому трудно отыскать упоминание о ней в поэтических произведениях.

В стихотворении Алексея Апухтина «19 октября 1858 года» перед автором живо предстаёт образ Пушкина, в одиночестве справляющего лицейскую годовщину в сельце Михайловском:

Я вижу, дремлет он при свете камелька,

Он только ветра свист да голос бури слышит;

Он плачет, он один… и жадная рука

Привет друзьям далёким пишет.

С 1866 года в Михайловском жил Григорий Александрович Пушкин с семьёй. До столетнего юбилея А.С. Пушкина сельцо редко посещали паломники, а стихи посвящались в основном самому великому поэту. Лишь приближение знаменательной даты по – настоящему всколыхнуло интерес к пушкинским местам. На юбилейных торжествах в Михайловском и Святых Горах были прочитаны стихи, посвящённые памяти великого поэта и пребыванию его в заповедном крае. Близ его могилы звучали ныне малоизвестные строки о музе Пушкина, автором которых является Владимир Мазуркевич:

В Михайловском, здесь, вдалеке от света,

Ты с этой музой в тесной дружбе жил,

И чутким ухом вещего поэта

Её напевы робкие ловил.

Здесь, в тишине, в немом уединенье

Среди лесов, среди полей и жнитв

Сознал, что ты рождён для вдохновенья,

Для сладких звуков, не для битв.

Последние два стиха – это вольный пересказ завершающего четверостишия пушкинского стихотворения «Поэт и толпа», сочинённого в 1828 году:

Не для житейского волненья,

Не для корысти, не для битв,

Мы рождены для вдохновенья,

Для звуков сладких и молитв.

Стихи написаны не в Михайловском, но именно с этим сельцом, ставшим для Пушкина «приютом вдохновенья», подсознательно связывает их В.А. Мазуркевич.

В стихотворении Алексея Дрождинина «Памяти А.С. Пушкина» говорится о могиле великого поэта в Святогорском монастыре:

Невольно мысль моя летит

На холм известной всем могилы,

Где непробудно, крепко спит

Певец Руслана и Людмилы,

Где так цветёт родимый край

И где у гробового входа

Благоухает тёплый май,

Цветёт бесстрастная природа.