Приют ветеранов - [34]

— Ну, раз вы даете гарантию… Слушайте внимательно.

Роялист выслушал и заявил:

— Может, кому-то жизнь перестала казаться привлекательной, но не мне. На улице, на пляже, в электричке или метро, или где… — это все варианты для начинающих, я буду работать только на месте: не в том возрасте, чтобы бегать трусцой по улицам и переулкам. С такими предложениями могли бы ко мне не обращаться.

— Туда соваться опасно — намусорено, дальше некуда. Да что я буду вас учить!..

— Нет, — возразил Петр Стефанович. — Все знают, что место работы определяю я. Я вам не рогожа трепаная с вокзала. У вас там хоть что-нибудь схвачено?

— Ситуация довольно сложная…

— Это ваши проблемы. Слушайте меня. Игра будет такая. Вы снимаете мне номер, и я туда въезжаю, как достойный гражданин. Номер нужен на неделю. Хотя засиживаться там, как понимаете, я не стану. Наутро вы посылаете мне факс на гостиницу — со срочным вызовом, ну, допустим, в Тюмень. Текст сугубо деловой. Билет на самолет. Чтобы выйти так же чисто, как я туда войду. Такси подгонять не надо: пусть все будет натурально.

— Не боитесь засветиться? На воздухе мы могли бы обеспечить вам страховку. А внутри — навряд ли.

Роялист усмехнулся.

— Что на меня можно навесить? — Он опустил глаза на свои длинные, музыкальные пальцы, поиграл ими. — Оружия на мне не найдут, а все прочее — семечки. Воспитанные люди выходят из дому в перчатках, даже в такую погоду. Короче, сколько вам нужно времени, чтобы подготовить мой выход? Включая финансовую сторону.

Собеседник ответил сразу, будто все продумав заранее:

— В пределах трех часов.

— Годится. Я успею уложить лахи. Обеспечьте мне надежную машину… ну, скажем, до Волоколамска. Там я сяду в поезд и прибуду самым обычным образом. В спальном вагоне. Обеспечьте мне место в нем. Билет с поезда — в спальном вагоне, но от Великих Лук — организую сам, а вы подготовите достойную встречу на вокзале, хорошую машину с казенным номером, чтобы доехать до гостиницы. Остальное уже моя забота.

— Улажено, — кивнул собеседник.

— И вот еще… Чтобы не было грязных бумажек, какие, помнится, вы мне подсунули в последний раз. Кстати, десять процентов от суммы — родными, остальное — как у людей. И тут, и там сотнями.

— Нет проблем.

— В таком случае и у меня тоже. Роялист едва успел поднять палец, как к нему поспешил обер.

* * *

Закрыв за собой дверь, Докинг неподвижно постоял с полминуты, прислушиваясь и привыкая к темноте. Темнота, правда, была не полной: с улицы пробивался свет. Номер обставлен так же, как и его собственный, и планировка такая же — только в зеркальном отражении. И в нем было пусто. Докинг вздохнул с облегчением: у него успело зародиться подозрение, что Берфитт в номере, но бездыханный.

Зато почти все остальное было на месте. В шкафу висели костюмы. Туфли стояли — шесть пар. Чемодан — один, хотя, судя по количеству платья, обуви и белья, должно быть самое малое два. Значит, Берфитт исчез с чемоданом. Куда-то выехал. За город. Или еще дальше. Собираясь, однако, вернуться.

Докинг осмотрел стол. Ничего интересного, кажется.

Сыщик вернулся к шкафу. Начал проверять карманы висевших пиджаков и брюк, попутно отметив, что тут остались пальто и плащ — там, куда отправился Берфитт, наверняка тепло. Обстоятельство, которое стоило взять на заметку.

Поиск оказался не бесплодным. В кармане одного из пиджаков обнаружился аккуратно сложенный листок бумаги. Какие-то рукописные заметки. По меньшей мере, странно. Кто же из деловых людей теперь пишет от руки? Он сам писал или кто-то адресовал это Берфитту? Сыщик вынул из кармана крохотный фонарик. Провел лучом по неровным строчкам. Написано кое-как. Вероятно, под рукой не нашлось ноутбука или неудобно было им воспользоваться. Да и бумага какая-то… Докинг потер ее пальцами. Похоже, салфетка. Значит, за обедом. Что же за срочность такая была? Что-то важное для Берфитта? Или ему дали координаты девицы, приходящей по вызову?

Нет, не девица. Что-то другое. «Приют лучш. место — 40 от кольцевой — лес. „Липки“. 20 га. Народный банк. Строения. Переделки миним. Подряжена польская строит, фирма. Обещать инвест, фонда. Решает Симоняк. Принимает. С ним 28».

Больше на салфетке ничего не было. Но и этого хватило.

Видимо, двадцать восьмого Берфитт будет в Москве или близ нее вести переговоры по этому вопросу. Сегодня двадцать третье. Через пять дней Берфитт должен приехать. А где он проведет эти пять дней? Поблизости, в гостях? Или еще где-то?

В остальном найти что-либо интересное не удалось. Ни в столе, ни в карманах. Так. Телефон. Что он даст? Хотя…

Сыщик приблизился к телефонному столику. Аппарат оказался с ответчиком. У Докинга был простой. Вероятно, за особую плату можно заменить. Ответчик, однако, отключен. Конечно, иначе он сработал бы, когда был звонок. А если что-то осталось на кассете?

Докинг включил магнитофон, предварительно уменьшив звук до предела.

Запись сохранилась только одна. На чистом английском: «Я мистер Берфитт. В настоящее время меня тут нет. Если хотите что-то передать, продиктуйте после короткого сигнала».

Сигнал. На английском же, но с заметным акцентом: «Мистер Берфитг, ваш заказ на билет до Май-руби выполнен. Получить билет и рассчитаться можете в регистратуре. Вылет завтра в соответствии с расписанием».