Приятно тебя общать - [8]

Всё разрешено!

— Простите, кто последний в очереди на убийство? — спросил я толпу людей в тесном учрежденческом коридорчике.

— А вы в жертвы записываться или?.. — откликнулся старичок в буром костюме и с бородавкой на скуле.

— Да нет, я хотел бы сам.

— Все бы сами хотели. За мной будете.

Я пристроился за бородавчатым, украдкой оглядывая собравшихся. Больше молодых, конечно: кровь бурлит, душа требует справедливости. Вот как у меня, например. Тощенькая остроносая девушка решительного вида, нервный парниша, кучка студентиков, а к ним уже публика постарше: пара прокуренных мужиков, обрюзгшая тётка с недовольным лицом, один попугаистый эстет, оглядывающийся так, будто попал сюда случайно. Ну и прочие, менее колоритные персонажи. Удивительно, скольких совершенно разных людей может объединить жажда крови.

По цепочке мне передали фиолетовый химический карандаш.

— Это зачем? — удивился я.

Недовольная толстуха уничижительно фыркнула:

— Сразу видно: в первый раз в очереди. Запишите на руке свой номер. Вы что же, юноша, думаете один день тут стоять? Простота!

Я послушно записал продиктованные дедулей цифры. Он пошевелил моржовыми усами и мясистым носом и осведомился:

— А вы кого собрались с жизнью распрощать?

Я помялся, но ответил:

— Одного менеджера с работы. Всю душу вымотал, скотина.

— Тогда вас в корпус Г пошлют. Можете сразу там очередь занять. А вы как думали? На подачу документов не меньше недели уходит.

— Я взял отпуск за свой счёт.

— Предусмотрительно, очень предусмотрительно, — заметил эстет, дёргая бровями. Если бы это не был нервный тик, я бы записался за разрешением на нанесение побоев. Очень уж похабно у него с бровями получалось.

— А вы всю аргументацию собрали? — поинтересовался студентик с цыплячьей шеей.

Я показал пухлую папку со справками, протоколами, аудиозаписями, фотографиями, свидетельствами очевидцев и прочими обоснованиями моих претензий. Готовился я долго и обдуманно, семья во всём меня поддерживала. Родные считают, что надо недельку покуковать в очереди, чтобы стать настоящим мужчиной.

— А магарыч? — не унимался старичок.

— В официальных требованиях ничего такого не упоминалось! — возмутился я, мгновенно покрываясь по́том. Хотя что это я, ведь завтра тоже стоять. Вечером куплю.

— Простота!

— Что вы, молодой человек, это же неписаное правило. Мужчинам — дорогой коньяк и мясную закусь, женщинам — качественное вино и конфеты, желательно импортные, — просветил меня бурый дедок. — Купите и то, и то. Скорее всего, разрешитель будет женщина, и тогда вам останется, чем отпраздновать подачу документов.

Он хитро подмигнул. Я попросил карандаш, и к номеру на руке прибавился жирный крестик. Помолчал. Было неуютно: казалось, что все на меня косятся исподтишка и чего‑то ждут. Откашлявшись, я обратился к дедуле:

— А вы кого хотите… ну… того?

Очередь расслабилась. Я всё сделал правильно.

— Молодой человек, привыкайте прямо говорить о том, на что, не стесняясь, просите разрешения. — Он снова пошевелил усами, довольный, что им интересуются. — Я на жену. Занял в две очереди: на развод и на убийство. И она тоже в две. Что‑то ведь должны разрешить. С разводами обычно проще выходит, но тут не угадаешь.

— И не боишься, козёл, что я раньше тебя на убийство записана? — зашипела толстуха с недовольной миной.

Я посочувствовал старичку и мысленно пожелал ему удачи.

— Чего бояться, Лидуся? Разрешители тоже люди. Они как тебя увидят, сразу в моё положение войдут.

Публика загалдела, со всех сторон посыпались кому‑то, наверное, любопытные мнения и для кого‑то, наверное, обидные оскорбления. Я отключился от окружающего гама. Один папин знакомый сказал, что в такой очереди познал дзен и навсегда отказался от насилия. Работает теперь в приюте для собак. Созерцая трещину на стене, я понял, что и сам в скором времени смогу отрешиться от всего земного.

Напротив, на доске с гордым заглавием «Наши достижения», висел коллаж из газетных вырезок. Я подошёл поближе, чтобы прочитать.

«Кровавое убийство разрешено и совершено!

Испокон веков люди сталкивались с жестокими запретами. Это выразилось в религиозных текстах, мифах, шедеврах литературы: достаточно вспомнить Адама и Еву, Орфея и Эвридику, Ромео и Джульетту. Запреты подавляли человеческую природу, что в итоге неизбежно выливалось в конфликт: либо внутриличностный, либо конфликт с тем, от кого исходил запрет, — и в итоге это приводило к трагедии. Но наше правительство хочет видеть своих граждан счастливыми!»

Сразу видно, стажёр писал. Ишь, как подлизывается. А слог такой, будто с учебника по обществознанию за пятый класс содрал.

«В наше просвещённое время нет и не может быть никаких запретов. Есть только действия категории ПР, на которые необходимо получить разрешение. Сегодня речь пойдёт о человеке, который такое разрешение получил и осуществил свою мечту!

Алексей Иванович Лихих ещё 26 лет назад начал подозревать, что жена изменяет ему с соседом по площадке. “Примерно тогда же, — говорит счастливец, — я начал собирать аргументацию. Если посчитать, в сумме я провёл в очередях больше года, но это не остановило меня. Я хотел справедливости! И вот, наконец, получил разрешение на жестокое убийство любовника жены колюще‑режущим предметом. Письмо пришло в мой 54‑й день рождения, и это был лучший подарок в моей жизни!”»